Мужчины, деньги и любовь
Шрифт:
«Все переменилось». Да, и для Кэрол тоже. Всего за тридцать шесть часов ее жизнь стала другой. Все ее чувства стали другими. Как бы она ни пыталась повернуть время вспять, ей это не удавалось все закончилось прежде, чем начаться.
— Даже если это правда, ты не должен был так поступать! — воскликнула Кэрол, то ли переживая за судьбу другой женщины, то ли понимая, что если сейчас промолчит, то наступит день, когда и с ней поступят точно так же.
— Я хочу другого.
— Тебе бы
Кэрол вздрогнула. Ясно, она полюбила законченную свинью. Наверняка здесь сыграли свою роль порочные гены матери. Но нет, она не поддастся природе, не позволит собой управлять.
Она гордо вскинула подбородок и, глядя на него в упор, твердо произнесла:
— Я больше не сделаю этого, мне нужно другое.
— Тебе нужен брак? — спросил Алвеш с насмешкой, но в голосе уже чувствовался нарастающий гнев. — Я сказал, что хочу тебя, но не сказал, что буду стоять на коленях и умолять тебя об этом.
— А я не сказала, что хочу за тебя замуж! — парировала она.
— И не надо этого делать. Положение моего банка лучше говорит о твоих намерениях, чем твое лицо. Однако цена, которую ты установила, не соответствует той, что готов заплатить я. И ты очень ошибаешься, если думаешь, что расстроила меня.
— Но я никогда не упоминала о браке!
— Скоро ты заговоришь и о детях.
— Без сомнения.
— Да, я люблю детей. А также хочу большую собаку, и кошку, и пони для детей.
Так что убирайся отсюда, Алвеш де Оливейра, вместе со своим банком. Иди и поищи другую для своей драгоценной постели! И если она в твое отсутствие развлечется с садовником или охранником, ты получишь именно то, что заслуживаешь.
— Ни одна женщина не смела так говорить со мной!
— Мне стыдно, что я позволила тебе прикоснуться ко мне. Теперь буду отмываться всю жизнь. Как ты посмел явиться в мой дом и обсуждать, как с проституткой, мою цену! Ты что, назначил мне, как Соне, «порше» в качестве гонорара?
— Сначала тебе нужно научиться водить машину. Посадить тебя за руль «порше» сейчас было бы непростительно. Ты перебила бы все встречные машины.
— Не смей! — закричала Кэрол, увидев, что Алвеш начал приближаться к ней.
— Ты же тоже этого хочешь.
Он сжал: ее в объятиях так крепко, что она едва дышала, Но она и не хотела дышать. Не хотела сопротивляться. Голова закружилась, и она прижалась к нему. Сердце бешенно заколотилось, и каждая клетка? вела задрожала от желания, Он подхватил ее на руки и положил на видавшую виды кушетку, служившую кроватью.
— Ты великолепна! — прошептал он, задыхаясь от восторга.
Но наваждение уже кончилось.
—
— Если ты хочешь, чтобы я обращался с тобой как с леди, то будь ею.
— Тебе наплевать, кто в твоей постели Я ненавижу тебя, Алвеш. — Она изо всех сил оттолкнула его и вскочила на ноги. — Уходи!
Он спокойно и внимательно посмотрел на нее и встал.
Дверь за ним закрылась. Кэрол с яростью ударила по подушке сжатыми кулаками. Она добилась своего. Он ушел. Но почему же от этого не стало легче? Почему звук хлопнувшей двери сделал ее еще несчастнее? Он снова оставил ее в одиночестве. И теперь не верилось, что она сможет вынести эту пустоту.
8
— …В общем, настоящий джентльмен, — заключила журналистка, в ее тоне сквозила ирония.
Кэрол давала эксклюзивное интервью.
— Именно, — подчеркнула она.
— Но я поняла, что там была только одна кровать…
— Мистер де Оливейра спал на полу.
— Мистер? Неужели после всего вы не зовете его по имени?
— Для меня он только де Оливейра.
Журналистка вздохнула.
— Но он такой обворожительный и выглядит так сексуально.
— Первое впечатление бывает обманчивым. Когда мы вырвались оттуда, он дал мне свой пиджак, чтобы я согрелась, — поспешила Кэрол переменить скользкую тему.
Гарри сидел на кухне и пил чай.
— Завтра, когда интервью будет напечатано, весь этот кошмар наконец закончится, — сказала Кэрол, входя на кухню. — Перестанет звонить телефон, у нашей двери прекратят дежурить репортеры. Жизнь станет прежней.
— Тебе не следовало разговаривать с журналистами, они обязательно все переврут.
Кэрол собралась с духом и спросила напрямик:
— Алвеш сказал, что ты необыкновенно богат.
Гарри подавился чаем, потребовалось пять минут, чтобы он избавился от удушающего кашля.
— Абсолютный вздор, — наконец произнес он.
— Но, может быть, у тебя есть чтото, так, на черный день?
Он выглядел очень смущенным.
— Возможно, — нехотя ответил он.
— Ну так, может, у нас теперь есть возможность держать коегде зажженные лампы?
Если ты в темноте свалишься с лестницы, то в твоем возрасте это может быть опасно. А лечение вообще обойдется в кругленькую сумму.
Однажды Гарри, встав на стул и пытаясь дотянуться до какойто полки, грохнулся на пол и до сих пор не оправился от этого падения. Тогда в коридоре появились свечи. Но Кэрол все время боялась, что они могут стать причиной пожара
— Я подумаю, — пробормотал Эванс, рассматривая узоры на стене. Надеюсь, ты не собираешься переехать от меня? — В голосе чувствовался страх.