Мужчины с золотыми наручниками

Блейк Лекси

— Будь моя воля, я бы нашего парня уложила на кушетку психоаналитика.

— От этого не будет никакого толку. Он никогда себя не простит. Иногда он шутит о Дженнифер, но ему все еще стыдно, что его выгнали. А тут еще и матушка Джейка без конца пытается пристыдить его за то, что он вообще пошел в армию. Но ничто не сравнится с тем, как он был уволен с военной службы. Уж мне ли не знать.

Этот единственный проступок стоил Адаму семьи.

— Адам, сотни солдат каждый день вступают в интимные отношения. Это нелепый повод для вашего увольнения.

— И тем

не менее… Вот, что бывает с теми, кто не вписывается в традиционные рамки.

Наверное, ему стоит сделать Джейку небольшую поблажку. Может быть, лучше сбавить обороты? У Джейка ведь есть причины проявлять осторожность, и не без оснований.

— Адам?

Он повернулся и увидел стоящую рядом с ним Серену. Она смотрела на него снизу-вверх, и каждый раз, глядя в эти зеленые глаза, у Адама перехватывало дух. Не-а, едва ли он сбавит обороты. В этом был его роковой недостаток, который ему так и не удалось в себе искоренить. Жизнь его ничему не научила. Раз за разом с ним обращались как с мусором, выкидывали на сраную обочину, а мужчина выкарабкивался и упорно возвращался в строй. Наверное, он просто мазохист.

— Что такое, сладкая?

— Где мне вас подождать?

В руке у нее были ручка и маленький блокнот. В ту же минуту, как Серена прекращала напрямую взаимодействовать с кем бы то ни было, она снова погружалась в свое писательство. В ее тайный мир.

Но сейчас у нее это не получится.

Ева улыбнулась.

— Вы пойдете со мной, мисс Брукс. Я доктор Ева Сент-Джеймс. Очень рада с вами познакомиться.

— Мне нужно пойти к врачу?

Адама переполняло чувство глубокого удовлетворения оттого, что она посмотрела на него. Вопрос был адресован не Еве. Серена инстинктивно искала у него защиты. Прекрасно.

Взяв ее за руку, он заговорил с ней спокойнейшим тоном.

— Ева не доктор медицины. Она наш профайлер. И хочет задать тебе несколько вопросов, которые помогут нам выяснить, кто этот человек. Пусть мы не будем знать имени, но у нас будет его психологический портрет.

Ее глаза загорелись, и теперь она повернулась к Еве.

— Серьезно?! Вы профайлер? Настоящий профайлер?

Адам подавил смешок. Он знал, как завести моторчик Серены. Все, что ему нужно было сделать, это представить ее любому человеку, который мог бы утолить ее любознательность, ответив на пару-тройку вопросов.

— Совершенно верно. Раньше я работала в ФБР, но Большой Таг платит гораздо больше.

На лице Евы сияла улыбка, но в словах ее было одно существенное упущение. Таг может и платил больше, вот только причина, по которой Ева ушла из ФБР, крылась вовсе не в этом. Не по этой причине Алекс привел ее в команду, надеясь и моля Бога, чтобы работа смогла «вылечить» его бывшую жену.

— Это нереально круто. Я пишу любовные романы в жанре «романтический саспенс». У меня много персонажей из правоохранительных органов… — Серена, неистово стремясь обрести новые знания, хвостиком пошла по коридору за Евой в кабинет психолога. А о нем на радостях напрочь забыли.

— Адам!

Он закатил глаза на лай Йена. Босс был в дерьмовом настроении.

Адам прошел в противоположный конец коридора и вступил во владения Йена Таггарта. Из огромного кабинета открывался потрясающий вид на панораму Далласа. Стоящий в воздухе божественный запах еды напомнил Адаму, что на завтрак у него был всего лишь батончик гранолы. Придется ему забить холодильник Серены продуктами. Мужикам нужно мясо.

— Боже, как вкусно пахнет, — сказал Адам, глядя на контейнер на столе Йена.

— Даже, бл*ть, смотреть сюда не смей.

Йен опустился в свое кресло и придвинул миску к себе, точно заключенный, которому дают поесть только один раз в день, и он готов пырнуть заточкой любого, кто позарится на его баланду.

— Это «Мак-н-чиз» (прим.: макароны с сыром) от Шона. Уж не знаю, что он делает с этим блюдом, но это лучшее, что я когда-либо ел, — разоткровенничался Большой Таг.

— Шон снова тебя кормит? — удивился Джейк.

Насколько Адаму и Джейку было известно, Шон по-прежнему разговаривал со своим братом только матерными словами да непристойными жестами.

Йен поник лицом.

— Нет. Это Грейс сжалилась надо мной. Признаю, что не одобрял их отношения, но, черт возьми, я люблю эту женщину. Шон не смог бы найти себе жену лучше. Если после того, что произошло, у меня все-таки наладятся отношения с братом, то это будет целиком и полностью заслуга моей невестки. Надеюсь, когда-нибудь… — он многозначительно замолчал.

Адам знал, что значат эти слова. Что когда-нибудь Шон простит ему ту ужасную ночь. Ночь, когда Йен был вынужден выбирать между жизнью Грейс и Шона. Большой Таг выбрал своего брата, и в результате Грейс чуть не погибла. И конечно же, это была та самая ночь, когда Джейк чуть не потерял своего напарника.

Адам перенес тяжелую операцию, а когда очнулся, то был как никогда уверен, что хочет остепениться. Он хотел начать новую жизнь. Хотел создать семью.

— Ты бы сделал это снова? — спросил Джейк, отчего Адам чуть не опешил.

Джейк никогда не имел привычки лезть в душу. Никогда не приставал с расспросами и не допытывался. Он всегда держался особняком. Всегда.

Большой Таг молчал довольно долго, так что Адам уж было решил, что этот вопрос останется без ответа.

— Нет, — произнес Йен хриплым шепотом. — Я бы спас Грейс, потому что мой брат хотел бы именно этого. Он любит ее, и я это понимаю. А большего мне знать и не нужно. Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы спасти их обоих, но Грейс была бы на первом месте.

Он подцепил ложкой немного макарон с сыром и отправил в рот.

— Но, Боже, этот мир стал бы хуже без Шона. Понятия не имею, что такое трюфельное масло, но я его обожаю. Просто объеденье!

— Ну, не знаю. Не пробовал, — сказал Адам, едва не подавившись голодной слюной.

Выглядело потрясающе аппетитно.

— Поговори с Шоном. Может быть, он приготовит тебе, — сказал Йен.

Босс продолжил есть, никому не предложив разделить с ним трапезу. Услышав звук открывающейся двери, Большой Таг поднял голову.