Мужчины с золотыми наручниками
Шрифт:
— Ага. И хочу тебе сказать, что он все время ныл. Джейк чертов спецназовец, но от одной маленькой пробки в его старом заднем проходе у него глаза были на мокром месте.
Адам не сомневался: все, что он ей сейчас рассказал, перекочует на страницы ее книг. Джейк его точно за это в землю уроет.
— Скажу тебе больше — Йен тоже соблюдает правила, которые установил в клубе.
— Йен Таггарт?!
Он слегка надавил мизинцем, продвигаясь вглубь. Она не вздрогнула. Адам был уверен, что ее мозг
— Йен Таггарт не сделает с сабой ничего такого, чего не испытал бы сам. Пусть я и считаю, что в половине случаев Йен ведет себя как мудак эпических масштабов, но он хороший Дом. И относится к этому серьезно. Как и я. Не в плане доминирования, а по части безопасного секса. Я серьезно, Серена. Это должно быть весело, но также я хочу позаботиться о тебе.
Ее смех затих, уступив место серьезности.
— Думаю, мне бы понравилось это.
Его палец погрузился в ее попку на всю длину, мышцы сжались вокруг него. Бл*ть, она будет такой тугой. В ее жаркой попке он долго не протянет. Адам начал трахать ее пальцем, медленно и нежно.
— Мне бы тоже этого хотелось. Я наслаждался этой неделей. Мне нравится составлять твое расписание и следить за тем, чтобы у тебя было все необходимое. Как ты себя чувствуешь, Серена?
Из ее груди вырвался короткий прерывистый выдох.
— Хорошо. Странные ощущения. Не могу сказать, что мне приятно, но все не так уж плохо.
Адам вытащил мизинец, помыл под душем и подготовил пробку. Он прижал кончик пробки к ее анусу и слегка надавил, удовлетворенный вырвавшимся у нее вздохом.
— Это тот вид секса, который со временем становится лучше. А член — это совсем другое. По крайней мере, так мне говорили.
— А ты сам не пробовал?
Он остановился.
— Нет. Что бы там мой отец ни думал, я никогда не принимал член в свою задницу и не собираюсь.
— Я пошутила, Адам, — Серена пошевелила задом, на этот раз, похоже, специально. — Я не сомневаюсь в твоей гетеросексуальности. Не понимаю, что творится в голове у твоего отца. Как ни старайся, но даже при всем желании ты не смог бы сойти за гея.
Он хохотнул. Какой же она была чертовски милой. Он знал, какое иногда производит впечатление. Но Адам собирался сделать так, чтобы эта женщина никогда не сомневалась в том, что он хочет ее.
— Ты так говоришь, потому что не видела, насколько я могу быть убедительным. Мы с Джейком уже не раз изображали любовников, когда работали под прикрытием.
Она встала, совершенно позабыв о приказе.
— Ты и Джейк?!
Это было сказано с затаенным любопытством, отчего Адам улыбнулся.
— Да. Мы обнаружили, что это на удивление действенный способ обольщать женщин, — его улыбка несколько угасла. — Это также хороший способ казаться безобидными.
Ее глаза блуждали по его телу, пока не остановились на аккуратном, хирургическом шраме в центре его торса.
— Как-то не похоже, чтобы тебя недооценили, — голос ее звучал тихо, как будто она только что поняла, что его работа опасна.
— О, нет, этот знак внимания от человека, который определенно недооценивал меня. К тому же он хотел завалить меня потому, что в тот момент я пытался спасти Грейс.
Адам поймал ее руку и поднес к шраму у себя на животе. Ей нужно было понять.
— Вот кто я, Серена. И это не единственный мой шрам. Это мне всадили пулю в живот.
Он перевел ее руку на серебристый шрам на его груди.
— Этот я получил в Афганистане. Если ты посмотришь на мою спину, то увидишь там шрам от ножевого ранения, полученного во время одного ближнего боя в Ираке.
Серена коснулась небольшого шрама над его левой бровью.
— А здесь? — спросила она.
Он улыбнулся.
— Мне было десять лет, я упал в школе-интернате. По-моему, я пытался перелезть через забор, через который в то время мне не следовало перелезать.
— Мне все равно, сколько у тебя шрамов, Адам. Я думаю, что ты красив.
Она вздернула подбородок, как будто говоря: «И только попробуй поспорить с этим утверждением».
Так мило. Эта женщина превосходила все его ожидания. Она была практически идеальна.
— А я думаю, что ты великолепна, сладкая.
Он наклонился и поцеловал ее, прижавшись губами к ее губам. Он наслаждался тем, как она обмякла под ним.
— А теперь повернись и позволь мне сделать то, что нужно. Ты ведь хочешь нас обоих, верно? Ты должна знать, что мы не возьмем тебя, пока ты не будешь к этому готова. Мы не хотим травмировать тебя.
Серена кивнула и снова повернулась, встав в прежнюю позу. По напряженным линиям ее тела Адам понял, что она нервничает. Может, Серена и писала подобные сцены раньше, но ничего из этого она ни разу не делала. Он собирался открыть перед ней новые горизонты. Помогая ей познать эту сторону самой себя, он свяжет их всех воедино. Это станет их взаимным даром друг другу.
Она слегка поежилась. Вода была все еще горячей, так что Адам списал это на нервы. Он смазал пробку, и как только та войдет, нервозность Серены пройдет. Его сладкая девочка поймет, что это не более чем необходимый дискомфорт, и после первых нескольких минут уже не будет испытывать столь неприятных ощущений.