Мужчины в ее жизни
Шрифт:
— Наверное, я сейчас туговато соображаю, — легкомысленным тоном заметил Джим, но глаза его сузились и настороженно заблестели. — Чего-то я не понимаю. О чем ты хочешь поговорить?
— О нас, Джим. О нашей семейной жизни, о наших проблемах, о той ужасной натянутости, что возникла между нами.
— Натянутости? — Он непонимающе уставился на жену. — Я ничего такого не чувствую… мы оба устали, только и всего… и если между нами и возникают проблемы, то незначительные, я бы сказал, естественные. Мы оба много работаем, оба испытываем огромное давление, да еще тот злосчастный скандал в Ирландии не прошел бесследно. Так
— Ну почему ты всегда вот так? — воскликнула Пола, опалив его взглядом. — Ты как страус, вечно норовишь спрятать голову в песок. У нас есть проблемы, Джим, и не знаю, как ты, а я не собираюсь продолжать в том же духе.
— Эй, спокойнее, не надо так волноваться, — с неуверенной улыбкой сказал он, лихорадочно соображая, как бы умилостивить супругу. Его начинали раздражать ее постоянные попытки раскладывать по полочкам и бесконечно обсуждать их семейную жизнь, соваться туда, куда лучше вовсе не заглядывать. Как же избежать этого серьезного разговора? Ему хотелось повернуться и убежать, сесть за штурвал самолета и на время забыться в вышине. Только там, взмывая все выше над облаками, он чувствовал себя свободным, умиротворенным, способным отринуть от себя земные заботы и раздиравшую его внутреннюю борьбу. Да, именно там проходят лучшие минуты его жизни… там, да еще с детьми… и в постели с Полой.
Джим взял жену за руку.
— Хватит, милая, не надо ссориться перед тем, как ты надолго уедешь. Все хорошо. Я люблю тебя. Ты любишь меня, а это самое главное. Разлука пойдет тебе на пользу. Ты вернешься отдохнувшей, и мы разберемся с нашими маленькими неурядицами. — Он ухмыльнулся, вдруг став похожим на большого мальчишку. — А возможно, они и сами рассосутся еще до твоего возвращения, — Я так не считаю. Ничего не изменится, пока мы не начнем говорить друг с другом, обсуждать наши разногласия, как это должны делать двое умных и взрослых людей. Одна из проблем — возможно, самая серьезная — как раз и состоит в твоем постоянном нежелании обменяться мнениями.
— Если уж у нас и есть проблемы, как ты утверждаешь, то из-за свойственной тебе тенденции устраивать бурю в стакане воды, раздувать маленькие, незначительные инциденты до невероятных размеров. И еще одно — ты слишком уж чувствительна.
Пола возмущенно взглянула на мужа:
— Не пытайся взвалить вину на меня. Ну почему ты не хочешь признать, что не можешь нормально общаться?
— Потому что это не так… Ты все выдумала. И вообще, самое близкое общение происходит в постели; а здесь-то у нас нет никаких проблем.
— А по-моему, есть, — прошептала Пола едва слышно.
Теперь пришла очередь Джима выглядеть ошарашенным.
— Как ты могла сказать такое! Мы идеально подходим друг к другу в сексуальном плане. Тебе со мной так же хорошо, как и мне с тобой.
Пола вздохнула, лишний раз убедившись, насколько он ее не знает как человека и не понимает, чего она хочет.
— У меня совершенно нормальные желания, Джим. В конце концов, я молодая женщина и действительно люблю тебя. Но иногда ты… — она запнулась в поисках нужных слов, зная, что ступает на опасную тропу, где требуется особая деликатность.
— Что — я? — настаивал он, пронзая Полу взглядом своих светлых прозрачных глаз. Теперь ему стало интересно.
— Ты
— Я уже не первый месяц твержу, что ты стала слишком много работать. Тебе необходимо сбавить темп. Зачем тебе вся эта идиотская карусель? Ты и так в один прекрасный день окажешься одной из богатейших женщин в мире, — произнес он, медленно выговаривая слова.
Хотя Полу и разозлило его замечание, она ответила как могла спокойно:
— Я работаю потому, что мне так нравится, и потому, что мне присуще чувство ответственности, причем не только перед бабушкой из-за того наследства, которое она мне когда-нибудь оставит, но и перед нашими служащими.
— И тем не менее, если бы ты так не изнуряла себя на работе, ты не чувствовала бы себя постоянно уставшей. — Он заморгал и закрылся ладонью от солнца. Тут ему пришла в голову еще одна мысль, и он спросил с внезапной тревогой в голосе:
— Ты хочешь сказать, что я не удовлетворяю тебя в постели?
Пола покачала головой.
— Нет, не хочу. — После короткого колебания и опять вопреки смыслу она добавила:
— Но мне нужно не то же, что тебе, Джим. Женщины устроены иначе, чем мужчины. Женщинам… нам… мне нужно, чтобы меня подводили к кульминационному моменту, причем постепенно. Видишь ли… — Она не закончила, заметив перемену в выражении его лица. Он выглядел так, словно его осенило величайшее открытие.
Вообще-то Джим и сам не знал, рад он или расстроен. «Так вот в чем дело, — подумал он. — Секс. Основа всех бед, как говорится». Быстрым взглядом он окинул жену с головы до ног.
— Пола… дорогая… прости, если я вел себя как эгоист и думал только о себе. Я не понимал, правда. Но если разобраться, кое в чем ты сама виновата — ведь я теряю голову из-за тебя. Возможно, я действительно позволяю своим страстям и желаниям брать над собой верх. В будущем я стану совсем другим — клянусь. — Он коротко рассмеялся. — Должен признаться, я никогда особенно не любил… э… разминку в постели. Она мне всегда казалась каким-то не мужским занятием. Однако я постараюсь помочь тебе и проявлять больше терпения, пока ты не будешь… — он кашлянул, — полагаю, выражение «готова» здесь вполне уместно.
Пола чувствовала, как краска заливает ее лицо. В его голосе звучали саркастические и покровительственные нотки, и она ощущала себя безмерно униженной. «Помочь мне, — подумала она. — Он говорит со мной как с калекой. А мне нужно так немного — чуть-чуть понимания в каждом аспекте нашей семейной жизни». К сожалению, он ухватился за тему их сексуальных отношений и увел разговор в сторону. Теперь Пола жалела, что попалась в ловушку. И еще кое-что. Почему такой важный и серьезный разговор происходит здесь? Посреди сада! «Потому что в доме он чувствовал бы себя загнанным в угол, — ответила она сама себе. — Он не хочет говорить. На самом деле у него одно желание — опять ускользнуть и отправиться летать на самолете или заняться каким-нибудь другим из своих увлечений. Он только успокаивает меня». Облака скрыли солнце, предвещая дождь. Поле стало холодно, она передернула плечами.