Мужеубийца
Шрифт:
Наконец, я справилась со своим гневом и смогла говорить:
– Лайонел, вы переходите все границы. Вы так не считаете?
– Абсолютно не считаю, – он потянул меня за собой, крепко держа за руку, как упрямого ребенка, и открыл дверь в библиотеку.
– Лайонел, вы… да, вы… У меня просто нет слов, чтобы выразить то, что я о вас думаю.
– Присядьте, – предложил он с улыбкой. – Я знаю, что вы пытаетесь бороться с собой.
– Бороться против чего?
– Против того, что я вам нравлюсь. И что вам нравится мое поведение. Вам
Я села на диван, он развязно плюхнулся в кресло. Его взгляд упал на книгу:
– Вы ее ему показывали?
– Даниэлю? Да, показывала. Но он ничего о ней не сказал, ему нужно было уехать. В конце концов, он очень занятой адвокат. Его работа отнимает у него очень много времени и сил. Кстати, о работе. Чем вы занимаетесь? Я имею в виду, чем зарабатываете?
– Я торговец недвижимостью, как и Марк. Мы работали с ним рука об руку.
– Ах, вот как!
– Удовлетворены? – он поднялся. – Вы наверняка хотите что-нибудь выпить. Налить вам шерри или что-нибудь еще?
– Сейчас мне не хочется алкоголя. Но вы наливайте себе, Лайонел. Ах, да, и вот еще что. Рубин «Стюарт»… Даниэль рассказал мне о нем.
Лайонел держал в руках бутылку виски и стакан. Я не выпускала его лицо из виду, и у меня сложилось впечатление, что упоминание о драгоценном камне выбило его из равновесия. Он засмеялся, налил в стакан виски и сел с ним в кресло:
– И что же Даниэль рассказал о рубине?
– Что он был украден. Из сейфа в доме вашей матери, который вы продали.
– Дом-то? Конечно, Пэгги! Содержать такой огромный дом стоит кучу денег. Моя мать сейчас живет в прекрасной квартире. А рубин? Я не в курсе. Кто мог его украсть?
Он махом опустошил стакан и поставил его на стол.
– Этого я не знаю.
Я не могла говорить этому человеку то, о чем я на самом деле думала. О том, что это он взял рубин и продал его.
– Пэгги, моя мать пообещала отцу перед его смертью, что она никому не продаст рубин. Но ей понадобились деньги. Это признать сложнее, чем сказать, что рубин похитили. Я даже не знал, где он хранился. Сейф располагался где-то в нашем доме, но он был так хорошо замаскирован, что никто не мог его найти. Только моя мать знала, где он находится.
– Наверное, продать такой камень непросто, – продолжала я кружить вокруг этой темы.
– Так и есть. Рубин «Стюарт» должен храниться где-нибудь в музее. Если бы моя мать продала его какому-нибудь музею, люди смогли бы его увидеть. Но это не моя проблема. Моя мать попросила меня продать дом. Я смог его продать и раздать часть ее долгов.
– А, так у вашей матери были долги? – спросила я, стараясь не переусердствовать.
– Именно. Пожалуйста, Пэгги, давайте лучше сменим тему. Я счастлив, что могу провести здесь какое-то время и немного отдохнуть от всех этих досадных проблем. Ведь я могу остаться?
Что я могла ему ответить? Разве это не тот удобный случай, чтобы намекнуть Лайонелу, что его пребывание
Сара снова постаралась. Ужин был великолепен, а лучшее шампанское, которое Эдвард только смог найти в погребе Лэндфорд-Хауза, прекрасно его подчеркивало. Вечер оказался неожиданно приятным.
Я пожелала Лайонелу спокойно ночи. Он проводил меня до лестницы.
– О, один момент! – воскликнула я и вернулась в библиотеку, чтобы взять книгу с письмами.
– Вы еще в состоянии читать? – удивленно воскликнул Лайонел, когда я снова вышла к нему.
– Конечно. По крайней мере, несколько писем я одолею. Спокойной ночи.
Я отшатнулась, когда он попытался привлечь меня к себе.
– Лайонел, нет, – сказала я и побежала вверх.
* * *
Пока я переодевалась и готовилась ко сну, я думала о Даниэле. Наверняка его обрадовало бы, если бы я ему сообщила, что Лайонел Уиндоу покинул Лэндфорд-Хауз. К сожалению, я не могла доставить ему такую радость, так как морально оказалась не готова выставить Лайонела за дверь.
Удобно устроившись в кровати, я перечитала несколько писем, в том числе предпоследнее письмо, написанное дедом Марка. В нем упоминался некий сейф, расположенный позади A. D. Письмо было адресовано его будущей жене.
Я захлопнула книгу, положила ее обратно на ночной столик и выключила лампу.
Сейф позади A. D. Бред какой-то. Зачем деду Марка делать из этого сейфа тайну, упоминая его в личном письме? Наверняка там хранилось что-то особенно ценное. Драгоценные украшения, акции, а может и наличные деньги.
Я бы, может, прочитала еще несколько писем, но была настолько уставшей, что мои глаза закрывались сами собой.
Проснулась я непривычно рано. Еще даже не рассвело. Я еще немного подремала, но когда в комнату пробрались первые лучи солнца, снова взялась за книгу. Следующие письма были написаны ее издателем – Алеком Лэндфордом, отцом Марка. В одном из писем я узнала, что эти книги ему напечатал его друг, владевший небольшой типографией. Он был рад любому, даже маленькому заказу.
Алек Лэндфорд тоже упоминал об этом сейфе, и тоже указывал его местонахождение – позади A. D. Якобы, это хороший тайник для ценных вещей, особенно в наши времена, когда люди умирают от голода.
Когда я вышла из комнаты, часы в гостиной пробили семь раз. Книгу я спрятала в ящике комода, под стопкой своего белья.
Когда я проходила мимо комнаты Лайонела, то заметила, что дверь приоткрыта. В постели уже никого не было, значит, он уже встал. По пути в столовую я услышала голоса: Лайонел разговаривал с Сарой. Я замерла на месте, когда услышала свое имя.
– Сара, миссис Лэндфорд может знать, где находится сейф? В нем находятся обличающие… – он заговорил так тихо, что я не смогла разобрать остальные слова.