Мужская верность (сборник)
Шрифт:
— Так… — неопределенно сказал Костя. — Зашел по делам.
— Какие у тебя с Мишей дела?
— Привезти — увезти, — соврал Костя.
— Ну да… — согласилась Катя. — Какие у тебя еще могут быть дела…
Костя услышал интонации тещи. Неужели все возвращается на круги своя?
— А где Александр? — спросил он.
— В санатории. Здоровье поправляет.
Может быть, Катю злило то обстоятельство, что Александр поправляет здоровье, а она — расходует.
— Под Москвой? — спросил Костя. Его интересовала
— В Монтрё, — сказала Катя.
— А это где?
— В Швейцарии.
Без хозяина и без собаки Костя чувствовал себя свободнее. Он прошел на кухню и включил электрический чайник. Стал ждать и, пока ждал, — соскучился. Без Кати ему было неинтересно. Он налил себе чай и пошел в комнату, чувствуя себя виноватым непонятно в чем. Видимо, Катя была более сильный зверь и подавляла травоядного Костю.
— Ты чего злая? — спросил Костя.
— Налоговая полиция наехала.
— И что теперь?
— Надо платить. Или закрываться.
— Во всех странах платят налоги, — заметил Костя.
— В цивилизованных странах, — поправила Катя. — А здесь куда пойдут мои деньги? В чей карман?
— Сколько они хотят? — поинтересовался Костя.
— Налоги плюс штраф. Ужас. Бухгалтерша дура. Или сволочь. Одно из двух. Я ей говорила: составь документацию грамотно… Нет. Они все обнаружили.
— Что обнаружили?
— Двойную бухгалтерию, что еще…
— А зачем ты ведешь двойную бухгалтерию?
— Костя! Ты как будто вчера родился. Все так делают. Они обманывают нас, мы — их.
— Сколько ты должна заплатить?
— Какая разница…
— Ну все-таки…
— Шестьдесят тысяч. Ты так спрашиваешь, как будто можешь положить деньги на стол. Ты можешь только спрашивать.
По телевизору шла криминальная хроника. Показали молодого мужчину, лежащего вниз лицом. Диктор сказал, что убитый — житель Азербайджана и его смерть — следствие передела московских рынков.
— Очень хорошо, — отозвалась Катя. — Пусть сами себя перестреляют. Перегрызут друг друга, как крысы.
— У него тоже мама есть, — сказал Костя.
— Ты странный, — отозвалась Катя. — Защищаешь налоговую полицию, сочувствуешь мамочке бандита. А почему бы тебе не посочувствовать мне? Заплатить налоги, например… Отвезти меня на горнолыжный курорт?
— Поезжай в Монтрё, к Александру. Ты ведь этого хочешь? Ты злишься, что Александр уехал, а ты осталась.
Катя помолчала, потом сказала:
— Мне хорошо с тобой в постели. Но жизнь — это не только постель, Костя. Мы бы могли вместе тащить воз этой жизни. Но я тащу, а ты вальсируешь рядом, делаешь па. Я не могу тебя уважать. А любовь без уважения — это просто секс. В таком случае лучше уважение без любви.
— А Александра ты уважаешь?
— Его все уважают.
— Все ясно, — сказал Костя и поставил чашку на подоконник.
— Отнеси на кухню, — велела Катя. — Ухаживай
Костя отнес чашку на кухню. Вытащил из сумки десять пачек и вернулся в комнату. Аккуратно выложил на журнальный столик.
— Что это? — растерялась Катя.
— Здесь налоги, машина и Монтрё.
— Откуда у тебя деньги? — торопливо спросила Катя и сняла ноги со столика.
— Я ограбил банк.
— Ты не можешь ограбить банк. Для этого ты трусливый и неповоротливый.
— Выиграл в карты.
— Ты не можешь выиграть в карты. Для этого нужны особые способности.
— Они у меня были давно, — нашелся Костя.
— Ты их прятал?
— Да. Я хитрый и жадный.
— Это нормально. Я тоже жадная, знаешь почему?
— Знаю, — сказал Костя.
— Ну почему?
— Просто жадная, и все. Тебе всего мало.
— Потому что я трудно зарабатываю. Поэтому.
Костя вышел в прихожую, стал одеваться. Катя вышла следом. Наблюдала молча.
— Ты куда? — спросила она. — К жене?
— Нам надо расстаться на какое-то время. А там решим…
— Странно, — задумчиво проговорила Катя. — Зачем же ты отдал мне деньги, если не собираешься со мной жить…
— Это ты не собираешься со мной жить, — уточнил Костя.
— Тем более, зачем вкладывать деньги в прогоревшее мероприятие?
— Странно, правда? — отозвался Костя. Он был спокоен. Он оказался равным зверем в схватке.
Костя забросил сумку за плечо. Она сильно полегчала, практически ничего не весила.
— Костя! — окликнула Катя.
Он обернулся в дверях.
— Я заплачу старухе за дачу. Ты не против?
— Против.
— Почему?
— Я уже все заплатил.
Катя смотрела на Костю.
Он вышел. Хлопнула дверь. И какое-то время Катя смотрела в закрытую дверь.
Во дворе Костя встретил Надю с овчаркой. Собака смотрела ему вслед, повернув голову, как бы спрашивая: уходишь?
Костя долго шел пешком, потом спустился в метро. Ему хотелось быть на людях.
Вокруг него клубились и застывали на эскалаторах потоки людей, и никому не было до Кости никакого дела. И это очень хорошо. Он — безликая часть целого. Атом.
Катя права. Есть много правд: правда любовной вспышки, когда человек слепнет, и правда прозревшего. Катя прозрела. Значит, не любит больше. Придется жить без Кати. Он, конечно, не кинется под поезд, как Анна Каренина. Он будет жить, хотя что это за жизнь без любви? Тусклая череда дней. Работать без вдохновения, любить скучных женщин… Работать Костя не особенно любил. Он любил вальсировать, но сейчас у него подломан позвоночник. А какие танцы без позвоночника…
Костя вошел в вагон. Люди смотрели перед собой с обреченными лицами. Когда человек заключен в капсулу вагона или самолета, от него ничего не зависит. Он только ждет, отсюда такое остановившееся выражение…