Мужья и отцы
Шрифт:
То, что первые два греха являются грехами неправильного действия, а третий — грехом недостаточного действия, не делает третий грех менее тяжкими. Мы виновны, когда не делаем добрые дела, в такой же степени, как тогда, когда мы делаем дурные.
Вне всяких сомнений, мы не заботимся о сиротах и вдовах не из-за их “недостатка”, так как их число растет по всему миру. В момент, когда издается эта книга, существует несколько миллионов больных СПИДом сирот только в одной Уганде. А это всего лишь одна, относительно маленькая, страна на обширном африканском континенте. Когда язва СПИДа окажет свое полное действие на индийском континенте, его погребальный звон окажется еще ужаснее, чем в Африке.
Некоторые
Прогрессирующий развал семьи на западе рождает все больше и больше родителей — одиночек. В большинстве случаев ими становятся матери, а не отцы. Иногда люди говорят, что все эти трудности являются результатом их собственного греховного образа жизни. Правда, что некоторые из их детей были зачаты вне брака. Но где вы найдете в Евангелии хоть один отрывок подтверждающий, что Иисус когда-нибудь запрещал оказывать милость грешникам? Более того, больше всего страдают именно дети родителей — одиночек, которые сами не согрешили. К тому же огромное количество женщин являются матерями — одиночками не из-за своей собственной вины. Они были официально замужем, родили своим мужьям одного ребенка или более, а потом были брошены без всякой серьезной причины.
Но, несмотря на все это, современная Церковь уделяет мало внимания огромному количеству родителей — одиночек. Я бы не удивился, если бы Господь сказал нам то же самое, что Он сказал Израилю во времена пророка Исайи: “Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; Научитесь делать добро; Ищите правды; Спасайте угнетенного; Защищайте сироту; Вступайтесь за вдову” (Исайя 1:16–17).
Некоторые христиане, наши современники, могут не согласиться со мной, что первая часть стиха относится к ним. Но как я уже говорил: мы так же повинны, когда не делаем добро, как и тогда, когда делаем зло. Мы не должны забывать, что народ, к которому обращался Исайя, был чрезвычайно религиозен. Бог только что сказал им Свои слова: “Не носите больше даров тщетных; курение отвратительно для меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие — и празднование!” (13 стих).
В Евангелии от Луки 6:46 Иисус вынес похожее осуждение религиозному народу того времени. Он упрекнул их не за то, что они делали, а за то, чего они не делали: “Что вы зовете Меня: “Господи! Господи!” и не делаете того, что Я говорю?”. Многие люди в нашем западном обществе цинично относятся к христианству, считая его незначительным пережитком прошлого и предыдущих поколений. Им кажется, что христианство ничего не может предложить для решения проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Их не впечатляют проповеди, они хотят видеть, как Евангелие производит положительные результаты.
Видимым, реальным вкладом Церкви может стать осуществление отцовства на практике в различных формах, которые я вам описал. Множество молодых людей в нашем обществе
То, что они на самом деле ищут, хотя сами этого и не знают, — это отец.
Глава 16. Где же духовные отцы?
В течение двух последних десятилетий XX века два евангелиста, имеющих мировую известность, проводили тщательный подсчет людей, откликнувшихся на проповедь во время массовых евангелизаций и зарегистрированных в качестве обращенных в христианство. Для проведения и организации этих евангелистических кампаний, а также для последующей заботы о новообращенных привлекались огромные суммы денег и многочисленные помощники. Можно сказать, что все эти усилия и затраты не были напрасными. Однако статистические выкладки были отрезвляющими. Один из евангелистов пришел к выводу, что всего лишь пять процентов из всех зарегистрированных новообращенных стали посвященными христианами. У другого евангелиста оказалось только три процента таких людей.
Позвольте заметить, что эти цифры были установлены не каким-то мирским статистическим агентством, которое бы питало предрассудки к евангелизму. В обоих случаях исследования были проведены организациями самих этих евангелистов. Также следует подчеркнуть, что я не выступаю с критикой этих евангелистов: оба они — люди испытанной честности, которых я высоко ценю, как братьев в Господе.
Однако нам следует задать вопрос: “Как бы развивались события в мирском сообществе, если бы какое-нибудь дело принесло пять или менее процентов от ожидаемой в каком-нибудь проекте прибыли, в который были вложены большие инвестиции?”. Почти наверняка можно сказать, что такой бизнес оказался бы банкротом. Будет ли справедливым тогда вывод, что современная Церковь, как это и отражено вышеуказанными статистическими данными, является духовным банкротом?
Недостаток пребывающих плодов невозможно оправдать ошибками в самой проповеди, так как каждый проповедник подчеркивал необходимость нового рождения и включал в свою проповедь очень ясные пояснения о сути спасения. Возможно, проповедь не соответствовала примеру новозаветного послания лишь в одном, — в относительно слабом акценте на Божий суд над грехом. Но только этого не достаточно, чтобы явно повлиять на недостаток пребывающего плода.
Я верю, что основной причиной таких удручающих результатов является само состояние современной Церкви в целом. Как-то раз, когда я нес служение пастыря, меня записали в список служителей, которые должны были заботиться о новообращенных, которых, как ожидалось, должно было быть очень много после крупной евангелизации в моем районе. Мы, как служители, должны были не только разговаривать с людьми на самих евангелизациях, но и поддерживать непрекращающийся контакт с каждым человеком, которому мы служили во время кампании: по телефону, почте или оказывая им гостеприимство.
Я послужил двадцати двум людям, чьи имена и адреса я аккуратно записал. В конце концов, использовав все мне известные способы для установления контакта, я увидел, что только два человека стали посвященными христианами. Они оба стали членами моего собрания. Я мог проследить их жизнь в течение многих лет. Они оба возросли и стали твердыми, плодоносными христианами.
В чем заключался успех этих двух людей? Конечно, не в том, что я был пастырем большой, впечатляющей церкви. В то время число наших прихожан не превышало пятидесяти! В конечном счете я пришел к выводу, что решающим фактором, однако не в полной мере, было то, что я стал для них обоих духовным отцом.