Музыка Гебридов
Шрифт:
— Прррияяятель! Прррияяятель!
— Закрой клюв, мерзкая птица! — рявкнул Диомар, сделав жест рукой. — А ну! Георг! Мы здесь не одни.
Не удержавшись от любопытства, поборов смущение и волнение, Амелия осторожно спросила:
— В-вы назвали попугая в честь короля?
— Да, мадам. Обожаю над ним издеваться! Это помогает мне не напрягать нервы.
Птица умолкла, хоть и побесилась немного, раскачавшись на своей жерди. Лишь в тот момент Амелия осознала вдруг, что стоит перед незнакомым мужчиной практически неодетая. Она попыталась оглядеться в поисках хоть какой-нибудь накидки, однако, осознав всю бесполезность действий, просто обняла
Когда капитан протянул ей плотный халат из персидской материи, она замешкалась.
— Вы боитесь меня, сударыня? — спросил мужчина, будто бы задетый её замешательством.
— Кажется, нет… ведь я вас совершенно не знаю. Оттого и не знаю, чего мне стоит бояться.
— Мудрые слова. Тогда поскорее накиньте это! Не желаю видеть, как вы дрожите и смущаетесь, несмотря на то, что вам идёт этот румянец.
Ей очень не хотелось принимать его слова, как комплимент, поэтому она пропустила их мимо ушей и сделала, как было велено. Диомар обошёл стол, потормошил пальцами перья попугая, отчего тот нахохлился от удовольствия, затем сел со стороны окна, так что закатные лучи падали за его спину, создавая рыжеватое сияние вокруг, и добродушным жестом пригласил девушку присесть на стул напротив. Она также подчинилась.
После некоторой паузы Диомар сам наполнил один из бокалов тёмно-бардовой дымящейся жидкостью и придвинул его поближе к Амелии.
— Пейте, мадам, это придаст вам сил. Но после сразу же возьмите хлеба. На голодный желудок вином опасно злоупотреблять.
— Что это? — спросила она, поднеся к лицу бокал с напитком.
— Всего лишь подогретое вино с пряностями. Пейте же, но осторожно.
Стало будто бы понятно, отчего пираты так охотно слушались его. Этот голос поистине был удивительным и чарующим. Ему словно хотелось подчиняться. Амелия сделала глоток, затем второй, вкус у напитка был необычным и приятным. Исчезла горечь, место ей уступил привкус корицы. Девушка тут же ощутила, как внутри разливается приятное тепло. Затем она попробовала свежий хлеб, даже не отказалась от рагу с мясом и овощами, когда капитан предложил ей попробовать и его. Всё было необычайно вкусно, в особенности с горячим вином.
Предводитель пиратов просто сидел напротив и наблюдал, с каким удовольствием она ела, а когда она поинтересовалась, почему он не разделяет ужин с ней, он усмехнулся и ответил:
— Моя трапеза уже состоялась, а всё это было приготовлено исключительно для вас. После такого приключения не удивительно, что вы голодны.
— С вашей стороны весьма любезно накормить меня перед смертью. Я слышала, так поступают с осуждёнными на казнь, — произнесла она, осмелев от вина и дожевав последний сочный кусочек баранины. — Но многие ли пираты делают так? Вот уж сомневаюсь!
— Почему вы решили, что вас здесь убьют? — удивился Диомар. — Вы не слышали, о чём я говорил ранее? Здесь вы в безопасности.
Амелия рискнула припомнить небольшую потасовку с господином Пауком, тогда капитан рассмеялся, и смех его показался Амелии искренним и живым, будто принадлежал он молодому мальчишке.
— Мсье де Бревай на самом деле безобидный малый, уверяю вас! Просто он давненько не видел хорошенькой женщины. Мы несколько дней назад встали здесь
Девушка нахмурилась и отложила приборы в сторону.
— Зря вы мне всё это говорите.
— Почему?
— Моя судьба ещё не решена, и я являюсь непосредственным свидетелем.
— Ах, да! Я совсем позабыл об этом! — прозвучал его насмешливый тон. — Да, вы оказались в руках у отъявленных негодяев, врагов всего военного флота Его Величества и далее, далее, далее! Но спешу вас успокоить. Вас не убьют за то, что вы видели моих людей. Ведь вы умная и рассудительная особа, я не ошибся? К тому же вы не знаете моего лица, и вы его никогда не увидите, не стоит волноваться по этому поводу.
— Что же вы будете со мной делать? — спросила она после короткой паузы.
— Моя первая помощница считает, что вас можно продать в качестве рабыни на рынке Дальнего Востока. Поскольку мы отчаянно нуждаемся в деньгах и золоте всё больше и больше, выгода от вас была бы весьма кстати. Но я ещё сомневаюсь в том, насколько это правильно… Скажите мне, мадам, как вы оказались одна на той скале, где вас заметили мои разведчики?
Амелия не видела смысла скрывать от этого разбойника правду, поскольку сама её жизнь находилась в его власти. Она рассказала кое-что о своём детстве, о том, как лишилась родителей, а затем и любимого дяди и сестры. Тяжело было говорить о них вслух, в конце концов голос её дрогнул, но она сдержала слёзы. Диомар выслушал и лишь потом поинтересовался:
— Так ваше настоящее имя не Амелия Гилли? Кем же вы родились?
— Это уже не столь важно. Я не достойна носить имя, данное мне при рождении, не достойна даже произносить имя отца, ведь я опозорила саму память о нём!
— То, как вы говорите о нём, уже достойно восхищения, — сказал Диомар строго и убедительно. — И я мог бы восхищаться вами, если бы вы не попытались убить себя. Для меня это омерзительно, учитывая то, чьей дочерью вы являетесь…
— У меня не было иного выбора! — она повысила голос, вглядевшись в темноту прорезей его шлема. — Вы и понятия не имеете, каково это — потерять всё на свете! Я всего лишь хотела быть со своей семьёй!
— Большинство моих людей — сироты, и не понаслышке знают о лишениях и одиночестве, сударыня. Советую вам впредь выбирать выражения! Вы же знаете, с кем говорите…
— О, но я удивлена, что до сих пор могу говорить! — Амелия вдруг поднялась и сделала шаг в сторону. — Вы были правы, моя попытка убить себя — ничтожная и отвратительная! Господь не позволил мне обрести покой, а если бы я погибла, то обрёк меня на вечные муки в Аду. Но теперь я в вашей власти, господин, и прошу лишь об одной услуге. Я надеюсь, вы не откажете женщине…
— Хм, и чего же вы желаете?
— Убейте меня вы!
Вместо ответа он искренне расхохотался, чем вызвал у девушки новый приступ гнева. Ей не показалась смешной вся эта ситуация.
— Прекратите! Разве вы не понимаете, что само Небо послало вас? Ваша рука, что принесёт мне гибель, станет карающим мечом Господа. Убейте меня и позвольте воссоединиться с моей семьёй!
— Отчего вы так ищите смерти? Вы видели себя? Присматривались ли вы когда-либо к тому, что показывало вам зеркало? Вы — олицетворение молодости и жизни, очаровательное создание, здоровая и крепкая! И это вы говорите мне о душевных муках и смерти? Я сочту вас за безумную, если вы ещё раз попросите меня о подобной глупости…