Музыкальный приворот

Джейн Анна

Таким образом, не замечая меня и Аннона, успешно спрятавшихся в подъезде, моя подруга успела отделаться от Валерия и поспешила с Сережей домой. Она уже задумалась над тем, что, пожалуй, стоит рассказать отцу о надоедливом кавалере. Совсем становится неуправляемым. Только вот сам Баба Яга совершенно не собирался оставлять без присмотра любимую, рассудив, что ее брат не способен в случае опасности защитить сестренку. Он тайно пробирался вслед за Ниной, так ловко, словно подрабатывал шпионом - никто его не замечал. Кроме меня и Антона. Мы, так и находившиеся за торговым павильоном, прекрасно видели, как из-за угла дома, стараясь

слиться с тенью и кустиками, вышагивает Валерий. Следом за ним, совершенно не маскируясь, маршировали два здоровых парня в строгих костюмах. Перебежками Нинин поклонник переместился за столб, выглянул из-за него, воровато оглянулся и спрятался за урной, считая, что она спасет его от любопытных взглядов, которыми наделяли его явно заинтригованные прохожие. Только пару минут спустя до этого дурачины дошло, что какие-то люди обступили его нареченную невесту (так он про себя называл мою подругу) и ругаются с ней. Не мешкая, он кинулся на выручку Нинке. Бугаи поспешили вслед за ним.

Аборигены подъезда со сломанным домофоном пополнению рады не были. Как же они начали кричать и орать! Но постепенно их вопли стали понемногу стихать. Я в который раз убедилась, что физическая сила все же неоспоримый козырь - потому как подъездные жители как-то были смущены присутствием трех новых лиц, выглядевших очень и очень достойно, я имею в виду, физически, а не морально. Разборки приняли новый виток, в ходе которого основное внимание переключилось на Валерия, с жаром защищающего права любимой. Вся компания мелкими шажками умудрилась достаточно прилично отойти от магазинчика. А сама Нинка и Сергей сумели вовремя улизнуть из этой свары, потому как они перестали друг быть главными действующими лицами.

–  Теперь я за Нину спокойна.
– Облегченно выдохнула я, перед тем как мы с Антоном, очень осторожно, не оглядываясь, ушли. Кто там победил в словесной баталии - мне до сих пор не известно.

Больше в тот день, к моему большому сожалению, мы с Антоном за руки не взялись - просто гуляли и разговаривали, как будто бы забыв о небольшом прецеденте, произошедшем в лифте.

С этим человеком мне было легок, очень легко, и я уже несколько раз упоминала об этом, и бабочки в животе иногда нет-нет, да и начинали вновь трепыхать своими невесомыми крылышками, заставляя сердце биться быстрее. А оно, кстати, этим фактом было весьма недовольно

Антон галантно проводил меня до дома, я хлопнула его по плечу на прощание, как будто мы были старыми друзьями, и убежала в подъезд, явственно ощущая, как за мной следят две пары глаз - Семеновной и ее очередной подруги. Добрые бабушки засели на балконе пятого этажа, позволяющего прекрасно обозревать местность.

Дома, о, чудо из чудес, до сих пор не было родственников. Один только Чуня ухмылялся со стены.

–  А я сегодня целовалась.
– Сообщила я тотему.

Мне показалось, что Чуня скорчил презрительную мину, и я расхохоталась. А потом, когда уже обошла пустующую квартиру, я спохватилась. А где же, собственно, застряли остальные представители славного семейства Радовых?

За неимением теперь личного сотового телефона, я позвонила с домашнего аппарата на мобильник Томаса. Он, естественно, не отвечал. У папы была дурная привычка ставить свое средство связи в беззвучный режим - чтобы его никто не отвлекал в момент написания очередной картины. А потом он просто-напросто

забывал включать звук, и поэтому, бывало, никто не мог дозвониться до нашего художника часами и даже днями.

Я попробовала набрать номер телефона Нелльки - но, увы, из-за отсутствия денег на ее счету меня с ней так и не соединили. Леша вообще не брал сотовый. И единственный, до кого я, уже порядком взволнованная, дозвонилась, был Эдгар.

–  Вы где?
– Тут же поинтересовалась я.

–  Где, где, на бороде, - пробурчал братец.
– У Краба.

–  Дома, что ли?

–  Нет, на дачу поехали.
– С неохотой принялся объяснять Эдгар.
– Мы на природу приехали, а там дождь. Пришлось на дачу.

–  И вас приютил Краб?
– Поинтересовалась я. Дача у этого папиного друга великолепная - двухэтажная, большая, и находится в живописном месте около разлива реки.

–  Мы сами у него приютились.
– Без особенного воодушевления ответил брат.
– Он нас даже и не ждал.

–  А мне почему не сообщили, что домой не приедете?
– Возмутилась я.

–  Леша тебе звонил. Не дозвонился.
– Зевнул он в трубку.

–  И что? А вдруг со мной что-то случилось, а вы даже за ухом не почесались!
– Продолжала возмущаться я такой беспечности со стороны родственников.

–  Что с тобой может случиться? Ты же дома.

–  Ну и что! Мало ли. Всякое в жизни бывает. Вот утащит меня маньяк, будите знать, - мстительно сказала я братику.

–  Нужна ты ему. Вот ты дома, - стал таким завистливым голос у Эдгара, что я даже расхотела ругаться с ним, - а я здесь. На природе.

–  И что?
– Удивилась я, потому что сама была бы не прочь сейчас оказаться вновь подальше от шумного города.
– Это же здорово.

–  Очень. Тут нет компа. Лешкин ноут сел, а он зарядку с собой не взял.

–  Ничего, переживешь. Тебе полезно отдохнуть от Интернета.

–  Конечно же, - с обидой произнес брат и засопел, как ежик.

–  И когда вы вернетесь?

–  Завтра, - с такой тоской вздохнул Эдгар, что я не удержалась и тоже вздохнула.

Послушав претензии родственника на весь окружающий мир, я повесила трубку. Плохо, плохо, без сотового телефона.

–  Что за странные личности! Уехали и оставили девочку одну, - бурчала я, шарясь по холодильнику, радующему меня своею пустотою. Странно, вроде бы постоянно покупаются продукты, но и исчезают они тоже очень быстро, я бы даже сказала, с космической скоростью. Можно подумать, у нас дома живут те самые три толстяка из одноименной книги Олеши, которые то и дело совершают варварские набеги на кухню.

В результате мне пришлось вновь идти на потемневшую уже улицу, над которой вновь набухали темно-синие тучи, грозившие разрядить на полупустые улицы весь свой дождевой запас.

Ливень начался тогда, когда я уже лежала в своей постели, стащив из кровати сестры медвежонка, напоминающего мне Антона.

–  Ты, - ткнула я пальцем в черный блестящий нос - будешь сегодня Антошкой, ясно?

Плюшевый Мишка промолчал, но ему, кажется, было все равно. Он засыпал, и я вместе с ним.

А проснулась я тогда, когда за окном еще и не пахло утром. Или пахло - но совсем немного. Проснулась из-за того, что меня разбудил домашний телефон, яростно орущий и едва ли не подскакивающий от нетерпения - кому-то очень сильно хотелось со мной поговорить.