Музыкант. Том 1
Шрифт:
Вечером спросил:
— Мам, че там Валерий Ильич про меня говорил?
— Да что… Хвалил все больше, говорит, тобой уже какой-то Бесков интересуется.
— Ничего себе какой-то! Это ведь как-никак тренер ЦСКА, клуба, который выступает в чемпионате СССР.
— Ну я в этом не очень разбираюсь, это отец твой был любителем.
— Кстати, как тебе Ильич? В смысле, как мужчина?
— Егор!
Мама покраснела, отведя взгляд в сторону. Значит, понравился, а то бы так не реагировала. Надо развивать успех.
— Мам, Ильич — человек одинокий, жена у него умерла, так себе больше никого
— Гляди-ка, какой сводник нашелся, — опять вспыхнула она.
— В общем, я разведаю, а тебя буду держать в курсе.
После следующей тренировки я как бы между прочим спросил Ильича:
— Валерий Ильич, а вы что же, так и живете один?
— А тебе-то что?
— Да так, ничего. Просто подумал, трудно это, наверное: и готовь сам, и стирай, и убирай…
— Да я уже как-то привык…
— …и приласкать некому.
— Ты на что это, Мальцев, намекаешь?
В будущем, скажи я такое мужику, меня тут же сочли бы извращенцем, представителем нетрадиционной сексуальной ориентации. А в это время на жизнь смотрели проще, не искали во всем второй смысл.
— Да ни на что я, Валерий Ильич, не намекаю. Я вот вижу, как моей матери тяжело без мужа. Мы-то с сестрой взрослые, можем и прибраться, и поесть сготовить, облегчаем ей жизнь как можем. А без мужской ласки все равно страдает, я же вижу.
— Это да, — согласился Ильич, — в этом плане, Мальцев, ты, пожалуй, прав. И мужику одному тоскливо, и бабе тоже.
— Вот и я о чем. А чего, спрашивается, они тоскуют поодиночке? Взяли бы, да и сошлись.
— Хм, ты, Мальцев, опять намекаешь?
— Я же видел, Валерий Ильич, что мама вам как женщина приглянулась, угадал?
— Хм, мм, ээээ…. Ты это, Мальцев, того, иди вон переодевайся, а то все переоделись, а ты еще тут топчешься.
Ну тут я и рубанул:
— А вы, между прочим, Валерий Ильич, моей маме тоже понравились. Но она у меня женщина стеснительная, признаться боится. Взяли бы и пригласили ее на свидание!
— Чего?! Какое свидание? А ну, бегом в раздевалку! Ишь ты, свидание…
Как бы там ни было, а удочку я закинул. И примерно через пару недель Ильи все же не выдержал, подошел после тренировки.
— Мальцев, я вот тут все думал… Может, мне Алевтину Васильевну и правда на свидание пригласить?
Сказал, как в омут прыгнул. Мужики — народ такой. Им легче под танк с гранатой кинуться, чем женщину на свидание пригласить. Пришлось брать дело в свои руки. И в итоге еще через неделю мама и тренер отправились в кино, на только что появившийся в прокате фильм "Человек-амфибия". Похоже, кино им понравилось, и до конца месяца они на него сходили еще два раза. Потом перешли на французские и индийские фильмы. Это мне так мама говорила. Хотя после некоторых кинопоходов от нее попахивало винцом. Главное, что она преобразилась, глаза зажглись, на лице все чаще стала мелькать улыбка. А дежурств она стала брать меньше, на чем я уже давно настаивал. Смысл себя загонять, когда я практически каждую неделю приношу домой от пятидесяти рублей и больше?!
А с началом 1962 года потекли и авторские. Мои песни распевала вся страна, не считая первых исполнителей, которые обязательно
— Я слышал, что автору 15 лет, но как-то не представлял, что вы так молоды на самом деле, — сказал слегка удивленный Муслим, протягивая мне руку.
Мы неплохо пообщались, Магомаев оказался на редкость компанейским парнем, и в качестве презента я предложил ему в будущем исполнять песню "Мелодия", которую еще не сочинили Пахмутова и Добронравов. Разучили буквально за час, после чего счастливый гость из Баку с нотами и текстом подмышкой упорхнул в свою гостиницу, где ему приходилось пока жить.
Я по-прежнему периодически наведывался в ВУОАП, но уже не так часто, как раньше. Приносил по одной-две песни, стараясь делать вид, что запасы истощились и начались муки творчества.
А в итоге мне захотелось самому выйти на сцену. В душе я не столько композитор, сколько артист, все мое существо протестовало и рыдало невидимыми слезами, когда я шлягер за шлягером отдавал в чужие руки. Неужто сам так и останусь по ту сторону кулис?! И ведь у этого Егора Мальцева не самый плохой голос, пару октав тащим — и ничего. Посидел, подумал, поэкспериментировал, что может подойти из эстрадного для моих вокальных данных, и остановил свой выбор на песне "Трава у дома". Сейчас страна болеет космосом, все мальчишки хотят стать космонавтами, а взрослые уверены, что доживут до того дня, когда на Марсе яблони зацветут… Наивные. Но поддержать порыв эстрадной песней можно, тут она в самый раз.
Записать ее удалось на все той же студии Всесоюзного радио вместе с эстрадно-джазовым оркестром под управлением Вадима Людвиковского благодаря одному звонку Блантера. Жаль, что к нынешним электрогитарам нет практически никаких "примочек". Даже на Западе пока еще музыканты экспериментируют с эффектами, что уж про СССР говорить. Даже синтезатора нет завалящего. Поэтому вместо соло на гитаре оркестр исполнял соло на скрипках. А куда деваться?! Партию бас-гитары пришлось показывать самому. На счастье, басист оказался понятливым.
А уже в эфир вещь ушла после того, как запись не без протекции того же Блантера попала на стол председателя Государственного комитета по радиовещанию и телевидению при Совете Министров СССР Сергею Кафтанову. Того песня зацепила, и вскоре она прозвучала в программе "В рабочий полдень". Нужен был толчок, трамплин, который придал песне нужное ускорение.
3 февраля, за полтора месяца до старта чемпионата, как Ильич и обещал, Бесков привлек меня к тренировкам со взрослой командой. Вместе ЦСКА я отправился на последний предсезонный сбор на Черноморское побережье Кавказа. Пришлось отпрашиваться из училища на месяц, и то свою роль сыграло письмо, подписанное самим заместителем министра обороны, Артынова была против того, чтобы я гробил свое здоровье на футбольных полях, упирая на то, что серьезные занятия музыкой и большой спорт несовместимы. Хотя до этого с тренировками в школе ЦСКА как-то мирилась.