Музыканты из Мичигана

совесть Логана.

– Ты прав. Но она о-о-очень торопилась, как будто хотела быстрее покинуть мой дом. По-моему, здесь что-то не так.

– Джеймс, не бери в голову, – махнул рукой я. – Всё нормально.

Друг взял пакет, в котором было, наверно, с десяток куриных яиц, и открыл холодильник. Вдруг пакет неуклюже выскользнул из его рук, и яйца с треском разбились.

– Твою мать! – Джеймс со всей силы хлопнул дверцой холодильника и ударил по нему кулаком. Некоторое время он стоял молча, прижав ладонь ко лбу, после чего дрожащим голосом произнёс: – Ну что ж за день такой, всё из рук валится!

Я помог ему убраться, после чего осторожно начал разговор.

–

На тебе лица нет, надо бы тебе отдохнуть…

– Не надо, – отмахнулся Джеймс, расставляя продукты по полкам холодильника. – Просто я сегодня не выспался.

– Почему?

– Думал. Много думал.

– Насчёт чего? – Моё сердце замерло, я готовился услышать что-то, что принесёт мне океан острой боли.

Джеймс, вздохнув, сел за стол. Он молчал. Я отодвинул пакеты в сторону и тоже присел.

– Последние два дня у меня такое ощущение, будто я зашёл в тупик. – Он усмехнулся краем рта. – Как будто я не вижу выхода и не знаю, куда идти дальше.

Я поднял брови вверх. Мне было до безобразия неприятно видеть Джеймса таким: слабым, потухшим. Хотелось хоть чем-то ободрить его, поддержать, но вместо этого я просто молчал.

– Вчера я пытался представить наше с Хэйзи будущее, – продолжал друг. – Вот скажи, что тебе первым приходит на ум, когда ты слышишь слово “семья”?

– Родители, – не задумываясь ответил я.

– Муж и жена, – произнёс он каким-то упавшим голосом. – Я подумал, какой у нас может быть ребёнок, когда мы даже не состоим в браке?

Моё настроение упало ниже плинтуса. В голову полезли тёмные мысли, и я тихо сказал:

– Многие люди живут в гражданском браке, и ничего.

– Гражданский брак – это чушь. Ну, будем мы с Хэйзи жить в гражданском браке, и что с того? А может, через десять лет мне захочется чего-нибудь нового, и я задумаю уйти от неё? И знаешь, что меня остановит? Не только наш с ней ребёнок, но ещё и свидетельство о браке.

– Подумай сам, Джеймс. Расстаться гораздо проще, чем развестись.

Мы помолчали.

– В общем, я думаю над тем, чтобы сделать Хэйзи предложение.

Джеймс сказал это тихо-тихо, очевидно, для того, чтобы его девушка ничего не услышала. Но для меня эти слова прозвучали громко, пронзительно, как гром среди ясного неба. Свадьба Джеймса и Хэйзи? Нет, нет, нет, нельзя этого допустить! Если Джеймс станет чьим-то мужем, то я потеряю его навсегда. Я не готов к этому, я не хочу лишиться своего единственного друга.

– Предложение? – уныло переспросил я. Нужно отговорить его, пока не стало поздно. – Ты уже точно решил?

– Да, Логан. У меня уже голова кругом идёт от всех этих размышлений.

– И где ты собираешься взять деньги на свадьбу?

– Разве я что-то говорил о свадьбе? Думаю, мы просто повенчаемся в церкви, и всё.

– Неужели ты думаешь, что Хэйзи не захочется пышной свадьбы? Все девушки мечтают об этом с детства.

– Если у неё вдруг возникнет такое желание, я сделаю всё, что угодно. Мне ничего не жаль. Но я всё-таки надеюсь, что Хэйзи поймёт меня и не станет возражать.

– Да брось, это же…

– Так, всё, хватит, – прервал меня Джеймс строгим голосом, и я замолчал. – Я больше не желаю разговаривать на эту тему. Я уже всё решил и не собираюсь менять своего решения.

Он встал и ушёл из кухни. Я сидел, взявшись обеими руками за голову, и думал. Что ж, отговорить его не удалось… Но я просто не могу позволить случиться этой свадьбе! Джеймс не заслуживает

такой пустышки, как Хэйзи, она просто его не достойна. Нет, нет, нет. Я не смогу жить с мыслью, что Джеймс женат на ней. Я не смогу видеть, как он воспитывает чужого ребёнка, не смогу слышать, как Хэйзи врёт ему. В конце концов, я сам не смогу всю жизнь лгать ему! Чёрт возьми, как же тяжело знать горькую правду и прятать её за грязной ложью! Нет. Я просто обязан помешать Джеймсу жениться на Хэйзи. И мне плевать, во что это станет, я на всё готов ради того, чтобы удержать друга рядом с собой. Я не отдам его этой потаскушке… Вообще никогда никому не отдам. Я не желаю сдаваться без боя. Эта свадьба состоится только через мой труп.

Между тем прошло две недели.

Нельзя было сказать, что наши отношения с Эрикой зашли далеко. Она познакомила меня со своими друзьями, которых, как оказалось, можно было терпеть. Поначалу, конечно, они задавали мне кучу вопросов, чем несомненно надоедали, но потом я как-то привык. Иногда Эрика звала меня на вечеринки, которые устраивали её друзья. Мне нравилось отдыхать вместе с ней, разговаривать, но когда дело доходило до поцелуев и постели… Тут я просто не знал как себя вести. С одной стороны, мне хотелось удовлетворить свои, так сказать, потребности, но с другой, я считал, что не могу поступить так с Эрикой. Это неправильно использовать её. Порой в голову приходили мысли закрыть глаза на неправильность наших отношений: мне ведь нужны деньги, я не могу постоянно тратить их на проституток! Но потом я думал об Эрике, о её влюблённом взгляде, и все мысли испарялись, будто их и не было. Я относился к ней как к лучшей подруге, но до сих пор не мог набраться смелости, чтобы признаться в своих истинных чувствах. Я старался быть для Эрики хорошим парнем, потому что знал: рано или поздно мне придётся разбить ей сердце.

До нашего выступления оставалось каких-то семь дней. Меня это не гложело, но вот Джеймс, Джастин и Пит выжимали из себя все соки на репетициях. «Это наше первое выступление, – говорил Джастин. – На нас будет смотреть весь город, нельзя ударить в грязь лицом!» А Джеймс, как мне казалось, совсем сошёл с ума от ответственности, что свалилась на его мускулистые плечи. Каждую репетицию он орал на меня, утверждая, что я не попадаю в ноты. «Тебе вообще наплевать на это! – сокрушался он. – Ещё пару таких промахов – и ты вылетишь из группы!» И это повторялось изо дня в день, Джеймс орал на всё и на всех, даже по самым несущественным причинам. Да, да, он срывал зло даже на своей беременной подружке. Его просто бесило, что она постоянно чего-то хочет. То ей нужны персики, то лимон в сахаре, то ей вдруг захочется погулять под проливным дождём, при этом слушая песни давно минувших лет. Джеймс кричал на неё, и Хэйзи тут же принималась лить слёзы. Естественно друг смягчался, начинал жалеть и обнимать её, просил прощения. А это, в свою очередь, бесило меня.

– Джастин, что с твоей гитарой? – спросил Джеймс во время очередной репетиции.

– А что с ней не так?

– На ней же царапина! – Друг сердито нахмурился. – Ты так хочешь опозориться перед целой толпой людей, да?!

– Боже мой, Джеймс, это просто царапина. Её почти и не видно…

– Угу, это тебе почти не видно, зато…

– Да заткнись ты, сколько можно! – неожиданно даже для самого себя крикнул я.

Джеймс медленно обернулся и посмотрел на меня яростно-вопросительным взглядом.