Музыкодел
Шрифт:
Лэнки усмехнулся.
— У него достаточно своих неприятностей. Власти ему на горло наступают из-за сегодняшней суматохи. Я боялся, что будут обвинять тебя, но обошлось. Дентон включил тебя в программу, он же тебя и отключил, и считается, что виноват он. По моим последним сведениям, «Видеоскоп Интернэйшнл» получил больше пяти миллионов жалоб. Не беспокойся, Бак. Скоро мы услышим о Дентоне, да и о союзах тоже.
— О союзах? При чем тут союзы?
— Союз музыкоделов взъестся на тебя за то, что ты хочешь покончить с коммерсами. Союз текстовиков будет
— Ты в самом деле думаешь, что Дентон может…
— Дентон может.
На следующее утро Союз исполнителей занёс ресторан Лэнки в чёрный список и предложил всем музыкантам, включая Бака, прекратить с ним всякие отношения. Музыканты вежливо отклонили предложение и к полудню оказались в чёрном списке. Лэнки вызвал адвоката-Бак ещё не видел человека, который выглядел бы таким скрытным и не внушающим доверия.
— Они должны предупредить нас за неделю, — сказал Лэнки. — И дать нам ещё неделю, если мы будем жаловаться. Я им предъявлю иск на пять миллионов.
В ресторан заходил уполномоченный по общественному порядку, затем уполномоченный по контролю за торговлей спиртным. После недолгих переговоров с Лэнки оба с мрачным видом удалились.
— Поздно Дентон зашевелился, — весело сказал Лэнки. — Я был у них обоих на прошлой неделе и записал на плёнку наши разговоры. Они не осмелятся действовать.
В этот вечер перед рестораном Лэнки были устроены беспорядки. У Лэнки на этот случай был наготове свой отряд, и посетители ничего не заметили. Произошла стихийная демонстрация против коммерсов, а в манхеттенских ресторанах было разбито пятьсот видеоскопов.
Ресторан Лэнки беспрепятственно закончил первую неделю своего существования. Зал постоянно был переполнен. Заявки на места посыпались даже с Венеры и Марса. Бак выписал из Берлина второго мультикордиста, которого он мог бы обучить, и Лэнки надеялся, что к концу месяца ресторан будет работать по двадцать четыре часа в сутки.
В начале второй недели Лэнки сказал Баку:
— Мы побили Дентона. Я смог ответить на каждый его ход, а теперь мы сами сделаем несколько ходов. Ты опять выступишь по видеоскопу. Сегодня я сделаю заявку. У нас законное предприятие, и мы имеем такое же право покупать время, как другие. Если он нам откажет, я в суд на него подам. Не посмеет он отказать.
— Где ты возьмёшь на все это денег? — спросил Бак.
Лэнки усмехнулся.
— Сэкономил. И получил небольшую поддержку от людей, которым не нравится Дентон.
Дентон не отказал. Выступление Бака транслировалось прямо из ресторана по всеземной программе,
Ресторан закрывался. Усталый Бак переодевался у себя в комнате. Лэнки ушёл, чтобы рано утром встретиться со своим адвокатом и поговорить с ним о следующем ходе Дентона.
Бак был неспокоен. Ведь он всего-навсего музыкант, говорил он себе, не разбирающийся ни в юридических проблемах, ни в запутанной паутине связей и влияний, которой Лэнки так легко управлял. Он знал, что Джемс Дентон — олицетворение зла. Он знал также, что у Дентона достаточно денег, чтобы тысячу раз купить Лэнки. Или заплатить за убийство любого, кто стоит у него на дороге. Чего он ждёт? Ведь Бак через некоторое время может нанести смертельный удар всей системе коммерсов. Дентон должен это знать.
Так чего же он ждёт?
Дверь распахнулась, и к нему вбежала бледная, полуодетая Мэриголд Мэннинг. Она захлопнула дверь и прислонилась к ней. Все её тело сотрясалось от рыданий.
— Джимми, — сказала она задыхаясь. — Я получила записку от Кэрол — это его секретарша. Она была моей приятельницей. Она сообщает, что Джимми подкупил наших телохранителей, и они собираются нас убить сегодня по дороге домой. Или позволят людям Джимми нас убить.
— Я вызову Лэнки, — сказал Бак. — Беспокоиться не о чем.
— Нет! Если они что-нибудь заподозрят, они не станут ждать. У нас не будет никакой надежды.
— Тогда мы просто дождёмся, пока Лэнки вернётся.
— Вы думаете, ждать безопасно? Они же знают, что мы собрались уходить.
Бак тяжело опустился на стул. Это был как раз такой ход, которого он ожидал от Дентона. Он знал, что Лэнки тщательно подбирал людей, но у Дентона достаточно денег, чтобы перекупить любого. И все же…
— Может, это ловушка, — сказал он. — Может, это подложная записка.
— Нет. Я видела, как этот жирный коротышка Халси говорил вчера с одним из ваших телохранителей, и сразу поняла, что Джимми что-то затевает.
«Так вот оно что! Халси».
— Что же делать? — спросил Бак.
— Нельзя ли выйти через чёрный ход?
— Не знаю. Придётся пройти мимо, по крайней мере, одного телохранителя.
— Может, попробуем?
Бак колебался. Она была напугана. Она не владела собой от страха. Но она была более опытна в таких вещах. И она знала Джемса Дентона. Бак никогда не выбрался бы из «Видеоскоп Интернэйшнл» без её помощи.
— Если вы считаете, что это необходимо, — попробуем.
— Мне надо одеться.
Она осторожно выглянула за дверь и сразу вернулась; страх пересилил стыдливость.
— Нет. Идёмте.
Бак и мисс Мэннинг не спеша прошли по коридору к запасному выходу, обменялись кивком с двумя телохранителями, которые сидели наготове, внезапно нырнули а дверь и побежали. Позади раздался удивлённый возглас, и ничего больше. Они изо всех сил помчались по переулку, повернули, добежали до следующего перекрёстка и остановились в нерешительности.