Мы – арии. Истоки Руси (сборник)

Абрашкин Анатолий Александрович

Глава 3. Во времена Авраама, или о начале русско-еврейского диалога

От родных многоводных Халдейских равнин,

От нагорных лугов Арамейской земли,

От Харрана, где дожил до поздних седин,

И от Ура, где юные годы текли, —

Не на год лишь один,

Не на много годин,

А на вечные годы уйди.

В землю обетованную.

В. Соловьев

Запад, Норд и Юг в крушенье,

Троны, царства в разрушенье, —

На Восток укройся дальный

Воздух пить патриархальный!..

В играх, песнях, пированье

Обнови существованье!..

Ф. Тютчев

Библия — один из важнейших источников по истории Ближнего Востока. Несмотря на то что это в первую очередь свод религиозных текстов, он содержит и чрезвычайно много конкретной исторической информации. К примеру, из нее мы узнаем, что евреи не были коренными жителями Палестины (библейского Ханаана), а до прихода туда проживали в Месопотамии.

Потомок Сима и отец прародителя евреев Авраама —

Фарра — проживал в столице древнего Шумера Уре. У Фарры было три сына: Аран, Аврам (с некоторого момента он стал именоваться Авраамом; об этом чуть далее) и Нахор. Самый старший из них, Аран, умер рано, оставив только одного сына, Лота. Аврам взял в жены свою сводную сестру, Сару (впоследствии Сарру). Сама Библия не открывает причину, по которой семейство Фарры покинуло свою родину. Из нее мы можем узнать только, что «взял Фарра Аврама, сына своего, и Лота, сына Аранова, внука своего, и Сару, невестку свою, жену Аврама, сына своего, и вышел с ними из Ура Халдейского, чтобы идти в землю Ханаанскую; но, дойдя до Харрана, они остановились там» (Быт. 11:31). Харран был большим торговым городом на дороге из Ниневии в Дамаск. Он входил в состав многонационального государства Митанни, во главе которого стояла арийская династия.

При расшифровке хроник, рапортов и переписки царства Мари, входившего в состав Митанни (амореи были гвардией митаннийских царей!), обнаружилась удивительная вещь: упоминаемые в этих документах названия городов Нахур, Фаррахи, Сарухи и Фалеки поразительно похожи на имена родственников Аврама — Нахора (такое имя носят его дед и брат), Фарра (отец), Серух и Фалек (прародители патриарха). Кроме того, там говорится о племенах авам-рам и иакоб-эль, которые появились на границе и досаждали жителям Мари. Названия этих племен совпадают с именами самого Аврама и его внука Иакова. Кстати и то, что тестя Аврамова брата Нахора в Библии зовут Харран, так что и здесь мы видим полное совпадение имени человека с названием города. В результате этого открытия напрашивается следующий вывод: имена патриархов — это в действительности названия племен или городов, основанных или завоеванных этими племенами. Таким образом, Аврам — это мифологическое олицетворение одного из племен, двигавшегося из Месопотамии в Ханаан и по пути осевшего на некоторое время в Харране. В его лице народная память воплотила всю историю племени, перекочевавшего в новую страну.

Итак, вопрос об историчности миграции еврейского народа из Месопотамии решается положительно. Но в какое время происходила она? Традиционно начальную волну еврейского переселения относят к XVIII в. до н. э. Зенон Косидовский в своих «Библейских сказаниях» красочно описывает, как Фарра безбедно жил в Уре. Согласно версии писателя, у отца Аврама был двухэтажный, кирпичный дом. Маленькие сени за входной дверью, где гость мог в водоеме ополоснуть ноги и руки, вели на мощеный двор. По каменной лестнице обитатели дома поднимались наверх, где располагались отдельные комнаты. Они соединялись галереей, покоившейся на четырех столбах. По покатой крыше, нависавшей над галереей, дождевая вода свободно стекала во двор, а оттуда по каналу — на улицу. За лестничной клеткой были расположены: терракотовый туалет, кухня, кладовая, баня и помещение, в котором рабыни растирали жерновами зерно на муку. Такую картину Зенон Косидовский воссоздал, исходя из результатов археологических раскопок в Уре и предположения, что Фарра был свободным и богатым гражданином этого города. Исследователь считал, что Фарра был из рода скотоводов-кочевников, преуспевших в посреднической торговле. Сначала его предки просто обменивали свои изделия — кожу, ткани из козьей шерсти, жиры, масло, молоко и мясо — на товары, которые сами не производили. Со временем они обнаружили, что могут получать прибыль, покупая товары в одном городе и продавая их дороже в другом. Такой торговле способствовало то, что кочевники все время были в пути, и оседлое население городов и деревень охотно пользовалось их услугами.

По Косидовскому, Фарра именно таким образом сколотил свое состояние. Потом, однако, он пришел к выводу, что ему выгоднее расстаться с кочевой жизнью, поселиться в Уре и заниматься посредничеством между кочевыми племенами и их покупателями. От этих странствующих купцов и скотоводов Фарра узнал много интересного о городе Харране, который находился на одном из самых оживленных торговых путей того времени. Этот протоптанный караванами путь вел от Персидского залива вверх по Евфрату, в районе Харрана круто сворачивая на юго-запад, проходил мимо городов Кадеша и Дамаска, пересекал Ханаан вдоль средиземноморского побережья и подходил к границам Египта. Харран был своеобразной международной ярмаркой, и проживать там было чрезвычайно выгодно торговцу-посреднику. В то же время возможности для этого выгодного «бизнеса» в самом Уре постоянно сокращались. Могущественный вавилонский царь и великий законодатель Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.) объединил земли Месопотамии в единое государство со столицей в Вавилоне и восстановил по всей стране всеобъемлющую по полномочиям, деспотическую по характеру царскую власть. Царь Хаммурапи прославился также своим сводом законов, которым месопотамские юристы пользовались более тысячи лет после его составления. Эти законы носили очень суровый характер, и большинство преступлений каралось смертью. Политика Хаммурапи была направлена на ограничение определенными рамками ростовщичества — величайшего социального зла того времени, ведшего к быстрому обезземеливанию общинников и даже утрате ими личной свободы. Новые законы устанавливали максимальный размер роста по займам: 20 % для денежных и 30 % для натуральных займов. Устанавливался также максимальный срок долговой кабалы — три года. Вполне понятно, что для свободных «предпринимателей», вроде Фарры, такие нововведения были крайне нежелательны. Поэтому он решил эмигрировать и вместе со своей семьей переселился к северу — в город Харран.

Ряд исследователей полагает, что миграция семитских племен из Месопотамии стала составной частью общего движения скотоводческих племен, обобщенно именуемых гиксосами. Эта переселенческая волна, минуя Ханаан, докатилась до Египта, где гиксосы хозяйничали более

века. Общая ситуация, связанная с вторжением гиксосов в Египет, в целом соответствует «египетской истории» Аврама: еврейский патриарх пробыл там какое-то время, был допущен и обласкан фараоном, а после бедствий, обрушившихся на страну пирамид, со всеми нажитыми богатствами вернулся в Ханаан. Но в такой интерпретации событий присутствует и очевидно слабое место. Она предполагает существование в древнееврейской исторической традиции провала почти в пятьсот лет, вплоть до Исхода в XIII в. до н. э. Правда, ученые, придерживающиеся этой точки зрения, пытались отождествить древних евреев с народом хапиру, упоминаемым в переписке сирийских и митаннийских царей. Однако и в данном случае историки отказались от мысли видеть в нем какое-то единое этническое образование. В городах-государствах Сирии XVIII–XVI вв. до н. э. было сильно развито ростовщичество. Давали в долг и отдельные хозяева, и целые сельские общины. Многие документы сформулированы как сделки дарения или купли-продажи, хотя полагают, что на самом деле речь идет лишь о передаче права получать с этих селений налоги и повинности, а также взимать «пени» в случае невыплаты в срок. Это способствовало интенсивному имущественному расслоению общества с обнищанием рядовых общинников. Те из должников, которые бежали от своих заимодателей, становились хапиру. Очевидно, что общество этих «вольных» людей не могло быть однонациональным, да и более того, все, что мы сегодня знаем о евреях, убеждает, что они, подобно Фарре, скорее выступали бы в роли ростовщиков, но не хапиру. В связи с этим большинство современных исследователей решительно отказались от высказывавшегося ранее предположения, что в термине «хапиру» следует видеть древнейшую форму этнического названия «еврей».

Новую версию еврейского этногенеза сформулировал уже упоминавшийся нами историк А. А. Немировский. Одно из ключевых его положений состоит в том, что следует безусловно довериться Библии в той ее части, где прослеживаются «привязки» к реальным историческим событиям. Или, по-другому, к тем утверждениям, которые однозначно характеризуют ту или иную историческую эпоху. Забвение архаической племенной общностью собственного прошлого трех-, четырехсотлетней давности с подменой его новой искусственной компилятивной версией А. А. Немировский считает «совершенно невозможным». Этому противоречат в первую очередь архаическое отношение к предкам и элементарный здравый смысл. «Таким образом, — заключает исследователь, — нам представляется целесообразным относиться к ядру традиции — то есть к ее исходным сюжетам, очищенным от фольклорных деталей позднейших наслоений и связок, — с предварительным доверием». В сущности, А. А. Немировский предлагает с предельным уважением отнестись к поколениям хранителей той части исторической традиции, которая была облечена в форму мифов, сказок и народных преданий. Эта совершенно естественная мысль живет внутри любого человека. Другое дело, что профессиональные историки противопоставляют свидетельства мифов информации, почерпнутой непосредственно из источников, и придают им, как правило, более низкий статус. А. А. Немировский же, напротив, утверждает, что «мы вправе не просто использовать традицию при исторической реконструкции, но и считать ее приоритетным источником».

Для большинства современных ученых эта мысль покажется новой. Но об этом давным-давно уже писал наш выдающийся соотечественник — Алексей Степанович Хомяков — в своем историческом сочинении «Семирамида»: «Повторяю еще: важнее всяких материальных признаков, всякого политического устройства, всяких отношений граждан между собой предания и поверья самого народа». Воссозданная на сегодняшний день история Древней Греции опирается в значительной степени на мифологическое наследие греков. Только благодаря безусловному доверию к поэмам Гомера Шлиман открыл Трою. Соединение знаний, донесенных до нас древней народной традицией, с достижениями исторической науки — одно из перспективнейших направлений изучения прошлого. Писатель В. И. Щербаков даже дал ему название — метаистория, то есть то, что лежит за пределами собственно исторического знания (данных источников, документов и т. д.). В России такого рода исследования проводятся главным образом непрофессиональными историками. Поэтому знаменательно, что А. А. Немировский выполнил свое исследование в рамках кандидатской диссертации, результаты которой приняты научным сообществом. Что ж, как говорится, «лед тронулся»…

Согласно Библии, евреи являются потомками Сифа — третьего сына Адама и Евы, рожденного после гибели Авеля и бегства Каина. По-древнееврейски это имя звучало как «Шет» и соответствовало Суту (или Шуту), почитавшемуся в качестве первопредка племени сутиев. Обычно историки отождествляют сутиев с амореями, что совершенно неправомерно. Другое дело, что арии-амореи, оказавшись в Месопотамии, перемешались с семитскими народами. Древние евреи выделились из сутийско-аморейской среды. Впитав в себя элементы арийской культуры, они остались по расовым признакам семитами. Сутийские племена, засвидетельствованные в XII в. до н. э. в Заиорданье, обозначались как «ибри». Это буквально значит «перешедший (через реку)» (под рекой понимается, конечно, не Иордан, которого они тогда не переходили, а Евфрат), т. е., по существу, «пришедшие из Месопотамии». Но понятие «ибри» здесь отнюдь не равнозначно еврейскому народу позднейших времен (древнееврейское «ибри», современное «иври») — под этим обозначением имеются в виду все потомки легендарного патриарха Авраама и даже его отдаленного, еще более легендарного, предка Евера.

За действительную точку отсчета еврейской этноистории А. А. Немировский принимает «переход» («эбер») через Евфрат, при этом он признает патриархов Аврама, Исаака и Иакова историческими личностями, связанными с общностью «ибри» («перешедших»). Переселение же этой общности к западу увязывается с крупномасштабной кампанией касситского царя Вавилона Кадашман-Харбе I по изгнанию за пределы Месопотамии всех сутиев. Кампания эта датирована началом XIV в. до н. э. Таким образом, А. А. Немировский предлагает «сместить» эпоху патриархов на четыре века ближе к нашему времени. В качестве важнейшего обоснования своей точки зрения он выдвигает свидетельство Библии о том, что, придя в Ханаан, Авраам вступил в контакт с хеттами, которые укрепились здесь только во второй половине XIV в. до н. э.