Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс

Бастет

– Да, я запомнил - словно лёгким пёрышком по мозгам проводят.
– Малфой усмехнулся.
– Знакомое, кстати, ощущение - Тёмный Лорд, оказывается, этим баловался, и Дамблдор тоже. Что вы видели, мистер Поттер?

– Как вы покупали эти очки.

Малфой подтвердил мои слова кивком и с лёгким недоумением произнёс, глядя на зеркалки:

– Надо же, никто еще не додумался…

– Волшебный мир мало интересуется магловскими достижениями, а я там вырос и волей-неволей знаю о нём больше. Зеркалки купили на лето моему кузену Дадли, когда ему исполнилось девять лет, и я их запомнил.

– Всё-таки магловский мир знать полезно, - нехотя

признал Малфой.
– Я им почти не интересуюсь - у чистокровных это не принято.

– Возможно, прежде это было оправдано, но за последние сто лет он очень усложнился. Кстати, лорд Малфой, откуда у магов берутся деньги?

– Многие семейства живут за счёт банковских процентов Гринготса. Кто-то работает в Министерстве и получает зарплату, кто-то работает на других магов и получает вознаграждение от работодателя, причём одно другому не мешает. Возможностей заработать у магов сейчас, к сожалению, немного.

– Вы сказали «сейчас» - значит, прежде были и другие источники доходов?

– Да. Маглы.

Я удивлённо глянул на Малфоя:

– Но маглов сейчас гораздо больше, чем прежде…

– Прежде разрешалось оказывать им услуги за деньги. Одна церковь сколько платила за чудеса… да и пограбить можно было. Например, корабли в океане пропадали без вести - думаете, все они тонули? Впрочем, и маглы магов не жаловали. Столько ведьм и колдунов было сожжено, страшно вспомнить. С 1876-го года вышел всеобщий запрет на сделки с маглами и на отъём их имущества. В том году Всемирное Собрание магов постановило повысить уровень скрытности магического мира из-за возрастающей опасности со стороны маглов. С тех пор незаконно полученное имущество либо возвращается маглам, либо уходит в государственную казну, а провинившиеся платят штраф или что похуже. Нарушения не окупаются.

Мне вдруг вспомнились вечерние разговоры дяди Вернона с деловыми партнёрами, которых он иногда приглашал в гости. Говорили они громко, слышимость в каморке под лестницей была хорошая, а поскольку маленькому Гарри запрещали вылезать оттуда, пока в доме гости, он волей-неволей прислушивался к ним.

– Это если действовать напрямик, - сказал я.
– Но если, к примеру, добывать деньги по магловским правилам, скажем, прикинувшись маглом или через подставных лиц? Сейчас в магловской экономике вращаются большие деньги - что если, допустим, изучить её и участвовать в магловском бизнесе, а прибыль переводить в Гринготс? Ведь даже мелкое магическое подспорье, не подпадающее под статьи закона, может дать большое преимущество. Неужели до этого никто не додумался и не обогащается этим способом?

Малфой посмотрел на меня так, словно увидел впервые.

– Мистер Поттер, в вашу голову приходят на редкость перспективные идеи. Об этом стоит поразмыслить.

Воодушевлённые примером Малфоя-старшего, Драко, Грег и Винс тоже захотели узнать, как ощущается легилименция. Я занялся ими, а лорд Малфой откинулся на спинку дивана, прикрыв глаза и явно что-то обдумывая. По его губам бродила довольная усмешка.

На первой неделе октября в Хогвартс вернулся Дамблдор. Он объявился за завтраком на своём привычном месте, величественный, седовласый, в директорской мантии цвета чернослива и покосившейся набок остроконечной шляпе в тон мантии. Утомлённым деловой поездкой он не выглядел - напротив, его не по возрасту яркие голубые глаза глядели живо и бодро.

Пригласил он меня на беседу в тот же вечер. Зеркальные очки у меня уже были - Малфой-старший прислал их всем нам пятерым

с совой. Если бы я додумался до них летом, можно было бы всё время носить их, ссылаясь на глазное заболевание или на современную моду, но надевать их специально для визита к директору выглядело бы слишком подозрительным. Значит, придётся обойтись защитой Элузио, которую я подновлял всю прошлую неделю.

Назвав горгулье очередной сладкий пароль, я поднялся по винтовой лестнице в кабинет директора. Дамблдор ожидал меня в директорском кресле за письменным столом. Когда я вошёл, он какое-то время рассматривал меня взглядом доброго дедушки, тем же занимались и многочисленные портреты на стенах.

– Садись, Гарри, - кивнул он мне на стул по другую сторону стола. Я поблагодарил его и сел.
– Сначала я хочу спросить тебя, нет ли чего такого, о чём ты хочешь рассказать мне? Неважно, чего. Говори что угодно.

– С приездом вас, сэр.

– Я не об этом, мальчик мой. Может, тебя что-то беспокоит?

– Если вы о том, что наш новый преподаватель по ЗоТИ - такое же пустое место, как и Квиррел, то вы, сэр, знаете это лучше меня. Вы же сами подыскиваете учителей на эту должность, сэр. И это дело не моё, а попечительского совета школы, поэтому я не буду распространяться об этом, сэр.

Я выставил в памяти сценку с пикси, громящими кабинет ЗоТИ, и взглянул Дамблдору в глаза. Тот не замедлил воспользоваться шансом, и я ощутил лёгкую щекотку в мозгу - тоже профессионал, шарит по памяти очень осторожно. Я опустил глаза.

– Гарри, мальчик мой… скажу тебе по секрету, что эта должность проклята самим Вольдемортом, поэтому на неё трудно найти преподавателя.

Ага, вы еще теорию относительности прокляните…

– Прошу прощения, сэр, но должность - понятие абстрактное, а проклясть можно только конкретные вещи - например, школу или её директора. К тому же любое проклятие можно обнаружить и снять. Я всего лишь на втором курсе, но мне это известно, несмотря на низкое качество преподавания ЗоТИ - умные книги, сэр, есть не только в школе. Там написано также, что если у одного мага не хватает силы для снятия проклятия, можно провести ритуал снятия с участием нескольких магов. Хогвартс претендует на звание лучшей европейской школы, поэтому родители удивлены, что с этим столько лет ничего не делается. Или в других школах дела обстоят ещё хуже, сэр?

Дамблдор вперил в меня потяжелевший взгляд, голубые глаза доброго дедушки превратились в холодные сапфиры. Портрет прежнего директора за спиной Дамблдора мерзко хихикнул и скорчил ему рожу. Я сидел потупившись, с лицом упёртого паиньки, если такое бывает.

– Общество лорда Малфоя плохо влияет на тебя, Гарри, - изрёк наконец Дамблдор, вволю наглядевшись на меня.

– Напротив, сэр. У лорда Малфоя я был сыт и одет - впервые в жизни, сэр.

– Я же говорил тебе, чтобы ты не покидал своих родных, мальчик мой… - мягко укорил меня директор, лицо которого понемногу снова становилось лицом доброго дедушки.

– Я очень ценю вашу заботу обо мне, сэр, но со мной не случилось ничего плохого.

– Это пока, мой мальчик, это пока. Тебе повезло, а могло и не повезти, потому что ты всё еще в страшной опасности. На доме твоих родных, Гарри, благодаря жертве твоей матери лежит кровная защита. Только там ты можешь быть в полной безопасности. Чтобы она не пропала, ты должен проводить летние каникулы там.

– Уже не должен, сэр.

Дамблдор нахмурился.

– Как понимать твои слова, Гарри?