Мы едем к океану, или Приключения трех корсаров, собственноручно одним из них записанные

Новиков Максим

Чем, например, плох рюкзак? Он вместителен, выглядит очень по-путешественнически, особенно если, плотно его набив, присобачить сбоку какую-нибудь замысловатую штуку из набора выживальщика в экстремальных условиях. Но у большого рюкзака есть один очень существенный минус – красиво сфотографироваться с ним можно, а носить его на своих плечах весьма тяжело. Или взять солидные чемоданы, в которые по правилам большинства авиакомпаний можно уложить целых двадцать три килограмма вещей и, следовательно, предусмотреть одежду и обувь абсолютно на все случаи жизни. Но представьте себе, что бывают (и к сожалению, это не редкость) такие случаи, когда вы сами прилетаете в аэропорт назначения, а ваш чемодан – нет, потому что в

аэропорту вылета что-то перепутали. Вы рассчитываете встретиться с ним в зоне выдачи багажа в Красноярске, а чемодан в это время, вольготно развалившись среди других чемоданов, летит в Краснодар. Ему-то что, он никуда не спешит, а у вас горит огнём тщательно составленный график. Поэтому нашей задачей было укомплектовать всё необходимое в небольшие чемоданчики на колёсиках – от них не устают руки, их можно брать с собой в салон самолёта, они аккуратные и не затрудняют передвижения, к тому же не занимают много места в шкафу гостиницы, багажнике машины или автобусе.

Вылет у нас был запланирован на вечер 5 августа, в субботу, а к обеду четверга мы с Артёмом были собраны и укомплектованы. Делать в изнывающей от жары Москве нам было решительно нечего, все вопросы остались позади, не считая некоторых моих задач на пятницу, и начинать что-то серьёзное не имело смысла – как известно, серьёзные дела за два дня не делаются. Поэтому, когда ближе к вечеру солнце начало снижать накал, мы решили немного погулять по Бульварному кольцу, а заодно где-нибудь перекусить. И в тот самый момент, когда мы подходили к памятнику Грибоедову на Чистопрудном бульваре, мне позвонил мой друг Василий Валерьевич, он же Вася, и спросил: «Как дела?».

Глава 3. О корсаре Васе и гороскопах

Для тех, кто не знаком с Александром Сергеевичем Грибоедовым, памятник которому стоит на Чистопрудном бульваре, скажу, что он был очень большим талантом и молодцом. Посудите сами, он был одновременно писателем, драматургом, дипломатом, лингвистом, историком, востоковедом, пианистом и даже композитором, и при всём этом – статским советником: был в царское время такой уникальный чин посередине между полковником и генерал-майором. Словом, ему совсем не зря поставили памятник как одному из умнейших и талантливейших людей своей эпохи. И вот представьте, что этот умнейший человек смотрит через свои красивые очки с высоты постамента на меня, а я стою с телефоном в руках и на другом конце ответа ждёт мой лучший друг Вася, с которым мы, занятые каждый своими делами и разъездами, не виделись целую вечность, то есть, может быть, и полгода. Что я мог ответить? Я посмотрел на Артёма, потом на Александра Сергеевича, который всё понимал и молчал, потом опять на Артёма и сказал: «Мы собираемся немного погулять, а заодно перекусить в уютном кафе-пиццерии в подвальчике, неподалёку от Грибоедова».

«Отлично, – ответил Вася, – я приеду ровно через полчаса».

И пока Вася едет, мне надо будет сделать небольшое отступление и рассказать про влияние звёзд на людей, чтобы вам стало понятно, чем была вызвана заминка в моём ответе и почему я смотрел на Грибоедова в поисках поддержки и опоры. Дело в том, что по зодиакальному созвездию я родился под знаком Близнецов. И Вася родился под знаком Близнецов. В довершение и Артём тоже родился под знаком Близнецов. Только Георгий в этой компании корсаров исключение, потому что он Стрелец. Так вот, когда два Близнеца собираются вместе – это уже чересчур, а когда их трое – тут уж совершенно не знаешь, чего можно ожидать.

Вообще-то я не верю во все эти гороскопы, которыми буквально напичкана современная жизнь. Мне кажется, что гороскопы придумали люди, которые любят перекладывать ответственность за свои поступки на кого-нибудь другого, а когда другого рядом не случается или ответственность переложить не удаётся,

тогда перекладыватели закатывают глаза и говорят: «Ну что вы от меня хотите в самом деле, сейчас ведь ретроградный Меркурий и Марс в третьем доме» – или ещё что-нибудь подобное. Но то, что я не верю в гороскопы, не значит, что я не верю в звёзды вообще. Во-первых, я сам видел их много раз на небе, как в телескоп, так и невооружённым глазом, и даже умею по ним ориентироваться ночью, а из всех созвездий больше всего люблю созвездие Кассиопеи, которое похоже на первую букву моего имени, перевёрнутую или нет, в зависимости от времени года или места наблюдения. Во-вторых, я точно знаю, что от звёзд зависит многое в нашей повседневной жизни. Так, чем больше звёзд у гостиницы, или военного, или даже у коньяка, тем лучше качество или выше статус. В общем, я бы не сильно обращал внимание на свой знак зодиака, если бы не некоторые малообъяснимые совпадения.

Например, часто говорят, что в людях, рождённых под знаком Близнецы, словно бы два человека, которые поочерёдно принимают решения и зачастую друг с другом не в ладу, и это чем-то похоже на правду. Допустим, я придумываю себе какое-нибудь хобби – например, научиться прилично своему возрасту играть в шахматы или разучить на фортепиано какую-нибудь красивую мелодию, а не только «Собачий вальс». Но вместо этого записываюсь на марафон, и, чтобы пробежать сорок два километра без остановок и травм, приходится тренироваться почти год на дистанциях поменьше. Поэтому, когда мы встречаемся с Васей, я начинаю сразу верить в гороскопы с новой силой. Да и как в такие моменты в них не верить, ведь, хоть я и весьма умудрённый жизнью человек, но, встретившись с ним просто для того, чтобы выпить по чашке кофе или чая в обед в Москве, можно запросто утро встретить в Санкт-Петербурге или где-нибудь в Геленджике. Я ведь говорил вам, что это тот ещё корсар и траектория его движения не менее непредсказуема, чем моя, – разумеется, когда у нас есть свободное время и нет чётко обозначенной цели, потому что настоящий корсар от цели не отклоняется. И если мы заканчиваем вечер, просто поговорив за чаем, это значит, что моя вторая часть проявила благоразумие и напомнила ему и себе, что вообще-то мы с ним не просто взрослые люди, а уже даже отцы, и его подчинённые знают Васю не как Васю, а как Василия Валерьевича. Хотя, конечно, бывает и наоборот, когда он мне объясняет, что Василий Валерьевич – это всё равно Вася, и тогда утром мы пьём чай не каждый у себя дома или где-нибудь в московском кафе, а на набережной города-курорта Геленджика или в Санкт-Петербурге. По крайней мере, так было раньше, но я каждый раз всё равно надеюсь, что за то время, которое мы не виделись, мы оба повзрослели и стали солиднее. И ладно бы ещё мы. Однажды всё в том же Геленджике я был по делам со своим папой, человеком в высшей степени взрослым и спокойным, и мы там встретились в шесть вечера всё с тем же неугомонным Васей, решив всеми вместе просто погулять немного и поговорить. Знаете, во сколько мы закончили эту нашу прогулку с разговорами и вернулись в гостиницу? В пять утра или около того. А уж менее склонного к нарушению режима отдыха и сна человека, чем дедушка Георгия и Артемия, сложно себе представить. Но всё это, повторяю, бывало, когда встречались два Близнеца, а в этот раз предстояло встретиться трём. В общем, хоть я и был в отпуске от своих занятий, однако ближе к обеду пятницы у меня были запланированы кое-какие обязательные дела, и у Васи были запланированы дела на утро (наученный горьким корсарский опытом, я всегда уточняю, какие у него планы на завтрашний день). Мысленно всё это проанализировав и не дождавшись никаких знаков от Грибоедова, я весьма легкомысленно ответил: «Будем ждать». Легкомысленно, потому что слишком уж много возложил надежд на то, что наши планы на пятницу в этот раз перевесят влияние звёзд.

Конец ознакомительного фрагмента.