Мы – инопланетяне. Гексалогия
Шрифт:
Амазонка посмотрела ему в глаза и, немного поколебавшись, задала ещё более сложный вопрос:
– Ты её любишь?
В этот момент у Ареста будто остановилось время. Его сердце забилось быстрее, но он собрался и тихо, но уверенно, произнёс:
– Конечно, я её люблю.
Однако этот ответ не удовлетворил Амазонку. Она продолжила с той же спокойной настойчивостью:
– А меня ты любишь?
Арест почувствовал, как его дыхание участилось. Этот вопрос поставил его в тупик. Он пытался найти правильные слова, чтобы выразить свою внутреннюю борьбу. В его душе бурлили смешанные чувства: с одной стороны – привязанность
– Ты мне очень нравишься, – начал он, стараясь говорить как можно мягче, – но любовь – это такое сложное чувство, которое невозможно сразу определить. Есть страсть, а есть любовь, и одно без другого редко бывает. Хотя… я, наверное, не прав. Любовь может быть без страсти, она тогда называется платонической. Это когда исключается физический контакт.
Амазонка спокойно слушала его рассуждения, и, когда он закончил, ответила с математической точностью:
– Если следовать вашей теории, Арест Юрьевич, то мы находимся в платонических отношениях. Мы не вступаем в физическую связь.
Медми улыбнулся, но понял, что всё не так просто.
– Нет, Амазонка, всё гораздо сложнее. Есть служебные отношения, есть дружба, есть семья, а есть… любовь, – он замолчал, осознавая, что не знает, как точно выразить свои чувства.
Амазонка на мгновение задумалась, а затем произнесла тихо, но с твёрдостью:
– Допустим. Сейчас Адлат далеко, она не с нами. Ты сможешь полюбить меня?
Этот вопрос поразил Ареста до глубины души. Он не мог больше уклоняться, не мог бежать от реальности. Внезапно, будто прыгая в ледяную воду, он выдохнул:
– Я постараюсь.
Эти слова прозвучали не как обещание, а как искреннее признание в том, что он сам ещё не знал, куда его могут привести чувства к этой необычной, но удивительной женщине-киборгу.
***
Верочка шла, размышляя о Медми. Танец с Амазонкой её удивил, но она вернулась в реальность: сейчас нужно думать о переговорах.
– Почему не провести переговоры со всеми руководителями стран? – спросила она, приподняв бровь. В её голосе слышался вызов, как будто она хотела проверить его логику.
– Какой смысл вести переговоры с вождём племени, если он на планете ничего не решает? – Пётр говорил с уверенной интонацией, словно разъясняя очевидное. – Решают двадцать государств. А если конкретнее, то и того меньше – в пределах пяти-десяти стран, во главе которых стоят президенты… В общем, с ними и надо разговаривать.
Когда вошли в зал, рабочая атмосфера встретила их гулом голосов операторов и мерцающими экранами. На каждом мониторе отображались данные: графики, схемы, сигналы с кораблей и баз, разбросанных по всей Солнечной системе. Каждый оператор сосредоточен и полностью погружён в свою задачу. В центре управления всегда царил порядок, и даже в моменты самого высокого напряжения здесь сохранялась строгость и дисциплина.
При появлении Петра операторы немедленно поднялись, отдавая дань уважения своему главнокомандующему. Их взгляды полны уважения, но и ожидания – каждый знал, что Пётр всегда приносит с собой важные решения или новые задачи. Но сегодня, несмотря на привычную обстановку, что-то в нём было иным.
Старшая смены, Мария Семёнова Руднева, сделала шаг вперёд и чётко отрапортовала:
– Главнокомандующий, за время работы смены
Пётр кивнул, принимая доклад. Его чёрные латы, сверкавшие в свете мониторов, делали его внушительной фигурой среди остальных. Но, хоть его внешний вид оставался таким же властным и непоколебимым, внутри он был охвачен мыслями, которые не давали ему покоя. Его сознание блуждало в поисках того, что он не мог назвать словами. Словно где-то в глубинах его разума притаилась угроза, которую он не мог разглядеть, но уже ощущал.
– Хорошо, продолжайте работу, – отозвался Пётр, его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась какая-то отстранённость.
Когда Руднева вернулась к своим обязанностям, Пётр на мгновение замер, его взгляд устремился на бесконечные строки данных на экранах, но он не видел их. Его мысли возвращались к танцу Медми и Амазонки. Это странное взаимодействие, это новое развитие событий заставило его задуматься: возможно, что-то изменилось. Что-то большее, чем просто командная работа. И это что-то не давало ему покоя.
Он отвёл взгляд от экранов и тихо позвал:
– Верочка…
В его голосе прозвучала едва уловимая грусть. Он знал, что его тревога не была напрасной. Каждый день приближал их к решающему моменту, к которому они готовились, но которого всё ещё боялись. В этом мире, в котором они жили, не было места для сомнений или полумер. Он чувствовал, что время, когда они смогут вздохнуть с облегчением, ещё не настало. Угроза, которую он не мог назвать, подбиралась ближе.
– В этом мире нет места для полумер, – сказал Пётр, его голос слегка дрогнул, но он продолжил, собрав всю свою силу воли. – Мы должны сделать всё возможное, чтобы защитить то, что нам дорого.
Верочка стояла рядом, наблюдая за его реакцией. Она знала Петра лучше всех – знала его стремления и постоянные сомнения. Её взгляд смягчился, в нём появилась нотка сочувствия, но это не убавило её решимости.
– Я с тобой, Пётр, – сказала она мягко, но уверенно. – И ты знаешь, что мы справимся.
Её голос обладал той самой силой, которой она всегда наполняла его в моменты сомнений. Пётр почувствовал эту волну поддержки. Верочка всегда была его опорой, той, кто помогал ему стоять прямо, даже когда весь мир вокруг казался готовым рухнуть. Она никогда не сомневалась в их миссии, и это помогало и ему держаться.
Он снова посмотрел на экраны, и на этот раз его взгляд стал более сосредоточенным. Всё вокруг должно быть под контролем, ведь у них не было права на ошибку.
Глава 3
Пётр тяжело вздохнул, чувствуя, как напряжение не отпускает, словно цепкие пальцы страха тянулись к сердцу, сжимая его. Мысли метались, каждая из них цеплялась за сомнения, как за якорь. Никогда прежде он не чувствовал себя настолько уязвимым. Да, он был археологом – человеком науки, который привык сталкиваться с загадками прошлого, а не с лидерами великих держав. Его вторая роль, капитана корабля Иджи, давала ему уверенность в космических боях и стратегиях, но сейчас он стоял на пороге совершенно нового испытания. Руководители стран, которых он видел только на экранах телевизоров, чьи решения меняли ход истории, будут говорить с ним. Ответственность, которая ложилась на плечи, казалась невыносимой.