Мы из Бреста 2
Шрифт:
Первая часть нашего плана полностью воплотилась в жизнь. Чтобы не затягивать с остальным, нужно было срочно ломать оставшихся в живых немцев. Сделали мы это просто. Заставив военную "интеллигенцию" в одних трусах таскать трупы своих павших сослуживцев. Крови в казармах и палатках было очень много, а нам требовалось все содержать в более или менее пристойном виде. Чтобы со стороны все казалось привычным и обычным для окружающих. Вот и бегали летчики, связисты, метеорологи с авиамеханиками и ремонтниками под надзором "полевой полиции" туда и обратно от казарм к ямам на месте взорванного склада авиабомб, нося трупы и окровавленные постельные принадлежности. Видок у них был, конечно, своеобразный. Без блевотины дело не обошлось, кто - то с копыт скинулся, кто - то без сознания упал, у некоторых крыша поехала. Врачей психиатров у нас под рукой не было, лекарства
Майор, бывший комендант лагеря, для ускорения работ предложил использовать единственную лошадь и повозку, имевшуюся на аэродроме. Разумная и своевременная инициатива, тем более что своей цели я в основном добился. Большая часть пленных уже сломана и годной для общения и сотрудничества. Но использовать повозку я запретил. Не рассказывать же майору о том, что мы знаем, что на ней каждое утро в деревне собирается молоко для аэродромной команды. Поступили эффективнее и проще.
Подогнав грузовик, мы разрешили грузить трупы в кузов и возить их на нем. Дело пошло куда быстрее и через полчаса Ерофеев доложил, что все прибрано.
Все были заняты делом.
Те из бойцов кто хоть немного знает и может говорить по-немецки, были направлены на посты у ворот бдить и не пущать.
Серега, забрав свою команду особистов и погранцов , как только мы еще раз прошлись с зачисткой по аэродрому, занялся пленными. Благо канцелярия и картотека лагеря нам досталась целой. Майор и его офицеры делал все, чтобы им угодить, объясняя отметки на карточках и сопроводительных. И вскоре там закипела работа по отделению зерен от плевен.
Летуны занялись изучением захваченных бортов.
Дорохов с парой наших связистов засел на радиоузле и коммутаторе, вместо пленных связистов пока те приводили себя в порядок.
Козлов с командой мехводов изучал доставшийся нам автопарк и танки. Вот ведь маньяки брони и стали. Кого только за них сажать собирались, и так все подготовленные бойцы были закреплены за трофеями.
Горохов занялся учетом наших трофеев и переодеванием части бойцов в трофейную форму, собранную по платкам и казармам. А то не очень убедительно будут смотреться жандармы в охране аэродрома. Летунов переодели в форму офицеров люфтваффе. Пришлось и мне переодеться летчиком. Как - никак я тут главный. И заняться работой с пленными немцами.
Договориться со связистами удалось быстро. Мое предложение было простым и незамысловатым: они сидят и под контролем моих бойцов отвечают на звонки, соединяют всех звонящих на меня. За это остаются живыми и по мере возможности эвакуируются к нам в тыл. Я не скрывал, что в противном случаи их тела наполнят могилы. Меня услышали . И расписки о добровольном согласии и сотрудничестве с органами НКГБ пополнили мои бумаги. Выполняя свои обязательства, связисты сообщили об ожидаемом прилете из Берлина и Варшавы на нескольких транспортных самолетах комиссии ОКВ и ОКХ по расследованию нападения на штаб 4-ой Полевой армии. Обратно они борта должны были забрать раненых и тела погибших офицеров.
Аналогично прошло общение и с остальными специалистами. Собеседование с летчиками тоже особых проблем не вызвало. Одно дело в небе парить и мирное население с высоты бомбить, другое дело на себе одномоментное испытание всех прелестей войны. Троих упертых мои бойцы отвели к могиле. После этого остальные согласились нам во всем помочь, в том числе управлении самолетами и общением с немецким командованием. Очередные бумаги легли ко мне в папку. Отправив новоиспеченных помощников, в сопровождении охраны, к Паршину обучать моих летунов занялся остальными.
"Темная сила" люфтваффе тоже недолго думала над моим предложением о сотрудничестве. Соглашение между нами было достигнуто. Кто не захотел изменить своим убеждениям, прогулялся к яме. Война. У меня же снова прибавилось бумаг и новых помощников.
Пехотные офицеры мне были неинтересны, и с ними не церемонились. Лейтенант - связист был уперт, как и товарищ из СД. За что были снова упакованы и сданы под охрану. Местный абверовец оказался умнее. Согласился сотрудничать и отвечать на поставленные вопросы. Агентуру в лагере сдал, и показал, где находятся на них компромат. С ним мы поговорили за жизнь. Благо все ключи и документы в их кабинетах сохранились. Интересно было почитать ориентировки
В шесть утра из ворот аэродрома как обычно в деревню отправилась повозка с несколькими бидонами под молоко. Зачем нарушать заведенный порядок. Что почем и как разведчикам рассказала детвора.
Вскоре у въездных ворот на аэродром собралось несколько молодых и симпатичных женщин пришедших на работу в столовую и для уборки помещений. Разведчики заранее предупредили об этом. Так что я был готов к встрече с ними. Общение было плодотворным. Я предупредил, что в течение нескольких дней мы не будем пользоваться их услугами, и они могут идти домой. В дальнейшем немецкое командование рассмотрит данный вопрос и при необходимости позовет обратно. Дамы сильно расстроились. Особо выделялись несколько полных и крупных женщин, ранее работавших на кухне. Часть развернулась и пошла в сторону деревни. Подошедший ко мне Горохов предложил все же взять в командирскую столовую нескольких женщин в качестве подавальщиц. А то со стороны странно будет выглядеть. Подумав, я согласился. Действительно с момента появления на аэродроме немцев тут работали женщины. Вдруг появляется новая часть и женщин разгоняют. Все это вызовет пересуды в деревне и может дойти до коменданта, а этого хотелось бы избежать. Несколько наиболее симпатичных женщин были допущены на кухню. Горохов, говоривший по-польски, остался там за старшего. Надо было видеть глаза Елены, когда она увидела Петровича в том цветнике. Ревность что тут еще сказать. О том, что они крутят любовь мне сообщил Акимов, не оставлявший личный состав отряда без своего чуткого внимания. Не то, что я грешный. Вторая дама отряда еще не определилась и металась между двумя "егерями".
Появление посторонних на аэродроме внесло сумятицу в наш дружный коллектив. Хоть личный состав и был предупрежден о необходимости ограничить свое общение с местными дамами, но избежать этого не удалось. Пришлось бойцам припоминать наши инструктажи и молчать в их присутствии.
Кроме приготовления завтрака старшина ухитрился с самого утра организовать помывку личного состава отряда в аэродромной бане. В лесу, конечно, жить хорошо. И дышать свежим воздухом тоже прекрасно, но купаться лучше в бане, чем в реке. С каким удовольствием личный состав отмывался и парился, а затем менял белье на свежее из трофейных запасов. Приводили себя в порядок не только мы, но и часть прошедших проверку бывших военнопленных.
В лагере были собраны бойцы и командиры наших ВВС. Всего тут содержалось триста восемьдесят человек, в том числе сорок три раненых. В первую очередь фильтр прошел летно-подъемный состав.
Спасибо майору за отличное ведение документации. В карточках на военнопленных было указано, когда и при каких обстоятельствах они попали в плен, сотрудничали ли с врагом. Уцелела и часть удостоверений личности комсостава. Большинство пилотов и штурманов были из состава 10 смешанной и 13 бомбардировочной дивизий. В плен попали, будучи сбитыми над территорией врага или при выходе из окружения. В бараках для рядового состава нашлось два десятка сержантов, выпускников летных училищ, так и не добравшиеся до своих полков и принявшие свой первый и последний бой на земле в пехотной цепи. Что ж мы готовы были исправить ошибку истории. Тем более что самолетов на всех должно хватить. Три десятка исправных наших и немецких самолетов достались нам в качестве трофеев. Еще несколько "Чаек" и "Ишачков" из числа лежащих на свалке можно было восстановить. Кроме того имелись самолеты притащенные немцами с мест аварийных посадок. А это несколько тяжелых немецких истребителей мессершмит Ме-110 Е-2 , два бомбардировщика Хенкеля -111H, один До-17 Z, штурмовик Ю-87, два бомбардировщика Ю-88 А, пять наших СБ, две "Пешки" и три МИГа. Все они были в разной степени исправности, но по заверению воентехника все самолеты были вполне ремонтнопригодны. Специалистов по ремонту и обслуживанию авиатехники среди пленных хватало, в том числе и дипломированных инженеров и техников. Так что будет парням, на чем летать, чем стрелять и чем бомбить. Спасибо немецким трофейщикам все собрали и аккуратно сложили и сохранили для нас.