Мы из Тайной канцелярии
Шрифт:
— Слушай, я б тут и жил, — сказал я, разваливаясь на удобной «укушетке».
Вот что значит, мебель под заказ!
— А ты с князюшкой поговори. Авось на постой пустит и денех не возьмёт, — ухмыльнулся Иван.
Дверь без всякого стука распахнулась. В комнату ввалилась дородная женщина с подносом, на котором были две кружки с ароматным напитком (что называется, дух с ног шибает) и горка явно сделанных на скорую руку «бутербродов».
— Что здесь? — я с подозрительным видом уставился
Нальют какой-нибудь бормотухи, а ты потом три дня в туалете майся. Если выживешь, конечно.
— Квасок, сударь, — аж зажмурилась женщина. — Отведай. Вку-у-снай!
— Ну ладно. Ставь, — разрешил я и невольно сглотнул.
Выделенную Гаврилой провизию мы смели в два счёта. Крошек — и тех не осталось.
Я довольно потянулся:
— Оно, конечно, после сытного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать. Но тебе ж работать нужно.
— Нужно, — печально вздохнул Елисеев.
— Плохо. А то б попросили дворецкого, чтобы он нас пару часов не беспокоил, — пошутил я. — С кого начнём допрос?
— Да кого Гаврила первым пришлёт, с того и начнём, — рационально рассудил предок.
— Логично. Давай ждать.
— Тогда я буду спрашивать, а ты опросный лист пиши.
— Слушай, я пишу, как курица лапой, да и не привык я по-вашему, — попытался отмазаться я.
— Вот и поучишься, — наставительно изрёк Елисеев.
Я пробурчал:
— Смотри! Сам напросился. Наше дело предупредить. Я тебе щаз клякс по всему протоколу наставлю.
— Ничё, справишься!
Дверь снова распахнулась. Нет, определённо персонал у Гаврилы абсолютно не вышколенный. Даже не знают, что перед тем как войти, стучать нужно! Неужели они себя так и перед барином с барыней ведут? А ну как застанут тех в неудобной или очень удобной позе?! Неужели нравы здесь настолько свободные, что даже отворачиваться не станут?
На пороге появился босоногий мальчишка лет десяти.
«Казачок… посыльный», — мысленно сообщил Иван.
Лицо у парнишки было какое-то странное. Очень испуганное и, судя по всему, испуг был вызван не нами.
— Судари, там эта… — заговорил он и тут же замолк, будто захлебнулся.
— Ага. «Эта» и «оп-па»! — кивнул я, вспомнив старый наркоманский анекдот про метро. — Всё понятно.
— Быстрее, судари, — снова заговорил казачок.
— Куда?! — возмутился Елисеев. — Что там у вас? Пожар?!
— Ни може ни! Не пожар. Там эта… горничную барышни в дровянике нашли! Мёртвую!
Глава 15
Дровяник у Трубецких был под стать ангару аэродрома. Дом большой, дров на истопку уходило много.
Возле сарая уже толпился народ. Женщины испуганно ойкали и крестились, некоторые плакали. Мужики растерянно переговаривались между
Видя это столпотворение, Иван выругался:
— Что за казнь египетская! Все следы мне попортили!
Навстречу выбежал Гаврила. Вид у него был просто сумасшедший.
— Ой, страхи-то какие у нас творятся! Ох, горе нам, горе! За что такое наказание?!
— Что стряслось, Гаврила? — строго спросил Елисеев.
Дворецкий затараторил:
— Ирод какой-то, чтоб у него зенки повылазили, лихоманка скрутила! Вареньку нашу живота лишил! Совсем убил, лиходей! Вы уж сделайте милость, гляньте, что да как.
— Разберёмся, — коротко бросил канцелярист.
— Господи, как хорошо, что вы здесь!
— Чего хорошего? — насуплено спросил Иван.
— Злодея сыщете, — даже удивился Гаврила.
— Мы здесь по другому вопросу, — всё так же мрачно произнёс канцелярист. — Людей в полицию да Сыскной приказ отправили?
— Сей же час и отправлю!
— И лекаря сюда! Срочно!
Я отправил Ивану мысленный вопрос: «Ты действительно собираешься заниматься этим делом?»
Он неопределённо пожал плечами.
«Убийство и кража могут быть связаны между собой. Надо проверить».
— Гони всех прочь отсюда! — велел я Гавриле.
Тот послушно бросился выполнять, замахал руками и закудахтал, словно наседка. Закончив, снова подскочил к нам:
— Ещё распоряжения будут?
— Распорядись насчёт фонаря. Посветить надо будет.
Гаврила закричал на весь двор:
— Стёпка, а ну, дуй за фонарём! Тащи сюда для их благородиев. Ещё что?
— Хватит. Посторожи у входа.
— Как прикажете, господа.
— Барыня-то хоть знает?
— Знает. Токмо она покуда с силами собирается. Тяжко ей, сударь.
— Вот что, Гаврила. Ты до поры до времени никого сюда не впускай.
Дворецкий часто закивал.
Примчался взмыленный Стёпка с фонарём, и мы зашли в сарай. Гаврила остался снаружи.
Фонарь высветил тело девушки, распростёртое на земляном поле дровяника.
Стёпка ойкнул, мелко затрясся, чуть не выронив фонарь.
— Ты чего? — бросил на него суровый взгляд Иван.
— Покойников дюже боюсь. У меня при виде их зуб на зуб не попадает.
— А ты не бойся, не укусит.
Мы приступили к поверхностному осмотру.
Из одежды на девушке были сарафан и лёгкая накидка с капюшоном. На голове платок. Ну да, попробуй выйти на улицу простоволосой — позор на весь мир!
Горничную задушили. Само орудие убийства — серый поясок, скорее всего, мужской, удавкой обвивал её шею. Плохо, что криминалистика пока в зачаточном состоянии. Заикнусь о такой простой вещи, как отпечатки пальцев, не поймут. Тяжко приходится местным следакам.