Мы невозможны…
Шрифт:
– Guten Morgen! – раздался за спиной знакомый голос, и я непроизвольно повернула голову.
В салон вошла Анна в шикарном белоснежном брючном костюме. Её рыжие волосы и такого же цвета губы выгодно подчёркивали и оттеняли костюм.
– Какие люди! – уже по-русски ехидно протянула она. – Бедняжка, наверное, всё свое бельё износила уже до дыр. Вырвалась по магазинам?
Чёрт! Только её не хватало!
Я гордо выпрямила спину и, вздёрнув подбородок, в том же тоне ответила:
– Смотрю, ты тоже решила поменять свои панталоны на
Анна смотрела на меня так, словно хотела сейчас же разорвать на мелкие кусочки. Но в этот момент продавец-консультант поднесла бельё для примерки. Анна хмыкнула, посмотрев на пеньюар:
– Твоей зарплаты не хватит, чтобы заплатить за него.
– Считай свои деньги, я со своими сама разберусь.
– Николас одолжил тебе немного денег, чтобы ты не считала себя такой ущербной?
– Нет, – я аккуратно поправила волосы, блеснув кольцом, – просто решил, что его будущей жене необходимо обновить гардероб.
Она открыла рот от неожиданности и провожала меня взглядом, когда я с зашла в примерочную и закрыла шторку прямо перед её носом. Один-ноль в мою пользу!
Примерив бельё и оставшись довольна, я вышла из примерочной. Анны не было. Ура.
В прекрасном от маленькой победы настроении прошлась ещё по нескольким магазинам, накупив себе одежды и туфель, а затем поймала такси и поехала домой.
Войдя в гостиную, я замерла. В вечернем полумраке комната окунулась во тьму, но нежный отблеск от свечей давал неяркий свет и напускал некую таинственность. Свечи были повсюду: на полочках, журнальном столике и даже на полу. Там же, на журнальном столике стояла ваза с огромным букетом нежно-розовых роз, а на диване в одном банном полотенце сидел Николас.
– Ой, Ник, – я была тронута до глубины души. – Как красиво, любимый! – пакеты с покупками выскользнули из рук, и я пошла на встречу поднявшемуся с дивана мужчине.
Ни слова ни говоря, он обнял меня и жадно поцеловал в губы.
– Ты такая красивая, Вероника! – прошептал он.
Его шепот и губы будоражили, кожа покрылась мелкими мурашками от его нежных прикосновений.
– Николас… – именно в этот момент мне захотелось рассказать ему всю правду о себе.
– Не говори ничего! – тихо прошептал он, увлекая за собой на диван.
Я забарахталась в его объятиях:
– Ник, прям здесь? А вдруг кто-то войдёт…
– Никто не войдёт, – осторожно расстегнув мой сарафан, сказал он.
– Ты все это задумал ещё утром?
– Угу, и надо сказать спасибо сестре, она отлично тебя отвлекла, – улыбнулся Ник.
– Ах, вы, бандиты! – полностью расслабившись, я нежилась в объятиях любимого. Он продолжал целовать меня, от чего разум отключился, и я потеряла счёт времени. Такой нежности и удовольствия я не испытывала давно. Ник любил меня будто в последний раз.
Издалека, как мне показалось, тихо скрипнула дверь, дунул лёгкий ветерок, а потом вдруг снова всё стихло. Я на мгновение открыла глаза и увидела в дверях Андреса.
Нет. Не
"Господи, я схожу с ума!" – пронеслось в моей голове перед тем, как вновь провалиться в негу удовольствия и любви.
Позже, когда Николас уже уснул, я лежала и вспоминала этот момент – момент появления Андреса. Ворочалась до утра, мучая себя догадками. Мне это всё показалось. Он сейчас в Питере и никак не мог оказаться здесь в девять часов вечера… А что, если не показалось? Как стыдно! Он зашёл в самый неподходящий момент.
ГЛАВА 12
– Ник, тебе разве не надо на работу? – я теребила любимого за плечо.
– М-м-м, – промычал он, отмахиваясь от меня рукой, – нет.
– Тогда, может быть, погуляем вдвоём, а то нам никак это не удается?
– Угу, только чуть-чуть попозже… – промямлил Николас, вновь проваливаясь в сон.
– Вот соня! – поднялась с дивана и прошлёпала голышом в ванную комнату.
Набрав полную ванну воды с морской солью и пенкой, с удовольствием погрузилась в воду. Закрыв глаза, я стала представлять себе день своей свадьбы, как я иду по собору навстречу любимому, который стоит и с нетерпением ждёт меня около алтаря.
Нет. Говорить правду сейчас не стоит, иначе всё разрушу. Расскажу всё после свадьбы… Только как же быть с матерью и Сергеем? Если семья Николаса узнает, что мама в психушке, они даже разговаривать со мной не станут… Что же делать?
– Если будешь так морщиться, морщины будут глубже, – тихо сказал Андрес, а я чуть воды не хлебнула от неожиданности, забарахтавшись в ванной.
– О, Господи! – я распахнула глаза и уставилась на него. – Какого чёрта ты здесь делаешь?
Он спокойно сидел на краю ванны в простой белой рубашке и джинсах и легко водил рукой по пене, едва её касаясь.
– Зашёл в гости, но Коля спит, а тебя не нашёл. Вот – в туалет захотелось и зашёл сюда, – он улыбнулся. – Боишься меня?
– Почему я должна тебя бояться? – хотя под его пристальным изучающим взглядом мои щёки моментально вспыхнули.
– Ну… может потому что ты голая, а я отсюда не уйду, пока ты не вылезешь?
Я удивлённо посмотрела на него:
– Ты в своём уме?
– Вполне.
– Ты разговариваешь с невестой брата! – возмутилась я.
– Я же только разговариваю, – усмехнулся он, – я же не трогаю.
Я была ошеломлена. Нет, в шоке!
– Ты что, заигрываешь со мной?
– Я уже вышел из того возраста, когда заигрывают, – тихо сказал он.
– Тогда в чём дело? – почему-то голос от волнения сел.
– Я никогда не позволю себе даже дотронуться до жены моего брата, но говорить мне никто не запретит, – начал он. Я сглотнула комок, внезапно подступивший к горлу. Что он вытворяет? – Я рад за него, он сделал прекрасный выбор. Впрочем, жалею лишь о том, что встретил тебя раньше, чем узнал, кто ты есть на самом деле.