Мы пойдем другим путем! От «капитализма Юрского периода» к России будущего
Шрифт:
«Как именно получится» означает — «какой ценой»? Вот о цене-то аналитики «Эксперта» предпочитают вспоминать пореже. А когда вспоминают, стараются эту цену оправдать.
«Люди, которые взялись реформировать советскую экономику, имели дело с мертвым объектом. И это не фигуральное выражение. Темпы роста ВВП СССР в середине 80-х гг. были равны нулю» [10] .
Логика железная. Нулевой темп роста ВВП — это мертвый объект. А как именовать тогда объект, который в результате первого года «реанимации» заимел минус 16 % прироста ВВП в год и бегство 12 млрд долл. за рубеж? (В последующие годы, правда, масштабы спада стали малость поскромнее, чего не скажешь о бегстве капиталов.)
10
Гурова
Мы потеряли, утверждают авторы, «с экономической точки зрения ровно столько, сколько и должны были потерять» [11] . Дескать, если мы и потеряли 40 % ВВП за 90-е годы, то это за счет сброса накопленного ранее старья. Ну, вообще-то, не 40 %, а около 50 %, но в данном случае это не главный предмет спора.
Давайте взглянем, как вообще на практике происходил переход от экономической системы, где была накоплена масса капитала, неэффективного с точки зрения рыночной экономики, к экономической системе, эффективно работающей в условиях рынка?
11
Там же.
Лучший вариант: происходит медленный сброс неэффективного капитала и свертывание производства неэффективной продукции одновременно со взрывным ростом производства эффективной продукции, ориентированной на рыночные критерии, и с накоплением современного капитала. Расширение с самого начала существенно опережает сжатие. Пример: экономика КНР.
Вариант «средней паршивости»: свертывание неэффективного производства и сброс неэффективного капитала на короткое время (2–4 года) несколько опережают развертывание нового, рыночно эффективного производства. Затем расширение опережает сжатие, за 8–12 лет с начала реформ восстанавливая дореформенный уровень производства. Пример: экономики ряда стран Центральной и Восточной Европы (Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, Белоруссия).
Худший вариант: сброс устаревшего капитала и свертывание неэффективного производства на долгие годы существенно опережают тенденцию к развертыванию нового производства, ориентированного на рынок, и прирост нового капитала. Более того, значительная часть ресурсов не переливается от неэффективных производств к эффективным, а попросту теряется. Лишь через много лет падение замедляется и сжатие наконец сменяется расширением (России на это понадобилось 7 лет). Однако до восстановления дореформенного уровня производства потребуется не менее 18–20 лет с начала реформ. Пример: Россия, Украина.
Авторы «Постколониальной матрицы» с неподражаемой наивностью искренних циников спешат уверить нас, что «просто старая обрабатывающая промышленность и старый сектор услуг умирали быстрее, чем росли новые. И эта разница в темпах была совершенно естественной» [12] . При этом они напрочь забывают о том, чем взахлеб восторгаются несколькими абзацами выше: «Радикализм данной в начале 90-х экономической свободы вывел на рынок капитала и труда тысячи суперквалифицированных людей. Такого не было ни в одной стране мира. Российский же рынок в самом его основании создавали люди с блестящим физическим, математическим и прочим естественнонаучным образованием. И это обстоятельство сразу же заложило основы будущей живучести и конкурентоспособности их компаний» [13] .
12
Гурова Т., Ивантер А. Указ. соч. с. 18.
13
Там же, с. 17.
И как же мы с таким суперпрекрасным, невиданным в мире предпринимательским корпусом ухитрились уронить свое производство вдвое, а инвестиции — вчетверо?
Сравнение
Зачем следить за строгим лицензированием банковской деятельности? И вот вовсю разворачиваются мошеннические фирмы, такие как «МММ», «Хопер-инвест», «Чара банк», «Тибет» и прочие, специализирующиеся на отъеме сбережений у граждан. В результате граждане до сих пор опасаются нести свои сбережения в банки, предпочитая держать немалую часть «в чулке», что снижает объем доступных инвестиционных ресурсов.
Зачем контролировать неучастие государственных чиновников в бизнесе? И вот коррупция проедает насквозь всю социально-экономическую систему России. Сами чиновники или, во всяком случае, их родные и близкие рассаживаются на хлебные места в частном бизнесе, а понятие «откат» прочно заняло место главного регулятора взаимоотношений государственных чиновников и предпринимателей. Вплоть до появления людей, подобных «Мише два процента», на высших государственных постах.
Зачем обеспечивать неукоснительное соблюдение контрактного права? И вот его регулированием занялись не суды, а братки с автоматами Калашникова. Они же стали собирать налоги, утаенные от казны или милостиво недособранные налоговыми чиновниками.
Ну, как проходила российская приватизация — это вообще отдельная поэма. И даже сейчас «банкротство» в России означает не институт, регулирующий ликвидацию и реструктуризацию хронически убыточных компаний, а инструмент легализованного отъема чужой собственности.
Именно подобным образом были заложены основы новой институциональной структуры, которая блестяще обеспечила долголетнее омертвление значительной части ресурсов страны и варварское расхищение другой их части. Природные ресурсы — на истощение! Основной капитал, доставшийся от СССР, — на истощение! Человеческие ресурсы — на истощение! Таков был (и во многом остается) общий принцип работы российского бизнеса.
Здесь так и хочется воскликнуть: «Аплодисменты в студию!» Аналитики «Эксперта» аплодируют тем, кто провел реформы в России по наихудшему варианту из всех возможных. Но чем же они заслужили такие аплодисменты?
А давайте спросим себя, кто такие эти «мы», которые, как упоминалось выше, потеряли в ходе реформ, ну, пусть не 50, пусть 40 % ВВП?
«Средний класс», к которому, по критериям «Эксперта», относятся почти сплошь предприниматели и прямо обслуживающие их интересы наемные специалисты? Ну нет, благосостояние этого класса за годы реформ неизмеримо выросло, да и численность его подросла. Тогда кто же потерял? Ответ ясен — наемные работники и пенсионеры. Ясен и ответ на вопрос, кого должны полностью удовлетворять итоги прошедших реформ. Простая арифметика: если в стране с падающими валовыми доходами при этом быстро растут доходы относительного меньшинства населения, то они растут либо за счет перераспределения в их пользу доходов всех остальных, либо за счет изменения пропорции между потреблением и накоплением (то есть за счет доходов будущих поколений). Других источников нет [14] .
14
Конечно, можно утверждать, что наемные рабочие все скопом почему-то вдруг стали работать гораздо хуже, а вот руководящие их работой предприниматели стали демонстрировать чудеса конкурентоспособного бизнеса. Но на такие байки способны разве что люди с нечистой совестью.