Мы просто снимся бешеной собаке...
Шрифт:
– Охрана, взять их!
Молекулярные сети взвились в воздух и скрутили нас как беспомощных червей. Тот, кто придумал эти сети, должен гореть в аду! Директор Звездной Разведки был тоже здесь. Он подошел ко мне, похлопал по плечу и сказал:
– Прости, сестренка… Но ты в дерьме.
– Как же так?
– Ты арестована за шпионаж.
– Какие ваши доказательства?!
– Да вот… Послушай…
Включилась запись… «Ты знаешь, Тень, что галактика бледно-розовых скоро взорвется?» «Ни хрена себе! У меня там куча друзей. И ты мне так вот запросто все это говоришь?!» «Ну извини… Я думал, ты обрадуешься! У вас же там Великая Война. До последней батареи в лучемете и все такое.» «Была война. А теперь я сама по себе! Эти мерзкие БОГи влюбили меня в свой мир.
Элай нас тупо сдал. Эх, Тень… Угораздило же тебя раскрыть всю душу перед малолеткой и нихрена ему не дать! Лучше бы ты его пристрелила.
Внезапно сети с нас упали. Это был подарок судьбы! Я подпрыгнула и раскрутилась в воздухе как хаотический волчок. Два или три неуловимых взмаха ног… Охранники вокруг меня попадали на пол и застонали от боли. Это было не кун-шу. Но рукопашному бою разведчиков тоже учат. Может и не такому кровожадному, как у монахов с Бетельгейзе. Но меня это не сильно беспокоит. Главное, что я вырубаю! Хоть и без отрыва рук и ног. Подумаешь… Итак сойдет! А может я долбаный хиппи?! Ненавижу насилие. И убиваю людей красиво, и гуманистично. Выстрел в глаз из плазмомета! Или арматурой проломить башку… Это же классика! И никакой кровищи и мозгов на стенах. И никаких раздавленных сердец.
Рядом Кукла Банш и парни яростно мочили небесно-голубых гвардейцев. Этим вообще кун-шу не уперлось никуда. Главным спортом в их жизни был литробол! Зачем напрягаться и махать ногами выше головы, когда есть нож и бластер? Они отобрали у охраны пушки и забивали их прикладами. Вот он бандитский кайф! Ради которого стоит жить. Члены парламента хотели под шумок слинять, но не тут-то было. Отважные пираты допинали последнего гвардейца и преградили им путь.
– Куда собрались, господа? Быстро в угол! На колени и руки за голову!
Кукла Банш была в своей стихии. Пиратские разборки, захват заложников. Полные трюмы галактов и «Нашей еды». Вот чего ей не хватало все это время! Она была бандиткой и попала в свой бандитский рай.
– Паштет стреме. Остальные за мной! Это захват! Я вам тут всю планету на уши поставлю. Вы пожалеете, что наставили на меня свои гребаные пушки!
Инфрасвязь до сих пор молчала. Вызвать Пороха и Патрика на помощь мы не могли. А эти «алкалоиды» конечно же давно на все забили. И плавали в своей цистерне спирта кверху пузом. Вернее… Пузами. Мы оставили Паштета сторожить заложников, а сами бросились зачищать парламент… Охрана смекнула что к чему, и на наши головы обрушился нереальный град из плазмы, импульсных разрядов и лазерных лучей. Но мы ведь тоже были отнюдь не лохи. Профессиональная шпионка, пиратка-рецидивист и злобный питерский панк-рокер. Более гремучую смесь невозможно было и представить! Мы принялись шмалять во все подряд. Во все, что движется и отливает небесно-голубым. И кому можно выпустить кишки. «Через час вы будете смеяться по-иному. А те из вас, кто останется в живых, позавидуют мертвым!» Одноногий Джон Сильвер из первобытной бледно-розовой книжки, словно прочитал мои мысли. Нихрена себе! Я за них встревала на чужбине, сдохла в муках, год провалялась у БОГов в плену. И неизвестно, что они там со мной вытворяли! Я вырвалась, перемочила всех козлов. Прилетела домой счастливая… И тут трах-тарарах! Я враг народа.
Мы были профи, загнанные в угол. Нам нечего было терять. Кроме Земли и цистерны спирта. Земля должна была взорваться через неделю, а спирт грозил исчезнуть гораздо раньше. Мы пребывали в полном отморозе и валили все, что валится. Сзади послышался топот ног. Это Паштет спешил присоединиться к нам. Он сказал, что с «парламентерскими не клево». Они только ноют и хотят в сортир. Поэтому он плюнул на приказ, замотал их всех в молекулярную сеть и ломанулся к нам. Плюнул на приказ… Ха-ха! Вот она, мама-анархия. Меняя обойму в плазмомете я спросила Куклу:
– Как же так случилось, что сети с нас упали?
Она улыбнулась и показала мне браслетик на руке. Довольно милый. Он переливался в отблесках лучей гвардейских бластеров и словно шептал: «Отбери меня у Куклы и надень!» Такая прелесть.
– Я его у Пороха сменяла на твои фотки в голом виде.
– Что-о-о-о?!
– Да ладно, не
– Ах ты, сучка!
– Порох у меня эти фотки нашел по пьяни. Когда мы модуль паяли. И предложил за них браслет-дешифратор. Он открывает замки и отрубает сети.
– Порох… Извращенец.
– Он на тебя запал! Целый час убалтывал. Я держалась… Но он измором взял. И шантажом… Пригрозил уволить из бригады. Это был удар под дых.
Мы так увлеклись браслетом, что забыли про бой. Бабы - что еще сказать?! Красота на первом месте. Жизнь на третьем. На втором конечно мужики. Из оцепенения нас вывел Костыль. Он наклонился и заорал прямо в уши:
– Дуры тупорылые! Стреляйте в гвардов! Нас всех тут уроют. Вот сука, бой идет, а они языками чешут!
Пришлось вернуться в реальный мир. Мы были такие злые на Костыля и на вонючих мужиков, что изрубили охрану в куски. Последние враги подохли, и наступила зловещая тишина. Я подумала, что надо хоть одного заложника держать при себе. Сбегала в зал заседаний и притащила своего директора разведки. Гвардейцы отступили и окружили здание со всех сторон. Они прислали переговорщиков, чтобы узнать наши условия... А я сказала: «Условие одно: ИДИТЕ В ЖОПУ!» Кукла Банш безумно засмеялась и подтвердила: «Да… Это так!» Переговорщики заплакали и ушли. Ну может и не заплакали! Но вполне могли… Просто мужики редко плачут. И все равно, какого цвета у них кожа. Они могут годами канючить: «Можно я тебя трахну?!» И в ногах валяться, и все такое. Но чтобы заплакать? Не-не-не, мы не такие! Мы же пацаны! А пацаны не плачут. А-ха-ха...
Пауза затянулась. Мои небесно-голубые братья боялись атаковать. А мы не могли прорваться через их заслон. Вдруг послышался гул, и над зданием парламента завис «Осколок Неба». Охренеть! Наверное закусь кончилась... Я почти угадала. Патрик с Порохом допились до того, что потеряли счет времени и решили, что нас слишком долго нет. И значит мы бухаем с зурианцами... Без них! Какое-нибудь элитное бухло. Это же КИДАЛОВО ДРУЗЕЙ. А то, что они без нас глушили спирт? Ну это же совсем другое дело! Ремонтные работы... Альтруисты хреновы! Они решили прилететь к нам и все разведать. Вдруг мы тут бухаем?! И тогда они упадут нам на хвост. Гениальный план! Мы прыгнули в «Осколок Неба», забрали с собой директора разведки и поднялись в космос на орбиту вокруг Зуриана. В бетакоме у директора оказался архив секретных документов за последние двести лет. Я его скачала на всякий случай. Потом мы обменяли пленного на полные баки топлива и еще одну цистерну спирта. Наши ремонтники так ничего и не починили. Подходящих модулей навигации на Зуриане не нашлось. И мы улетели как всегда... Патрик долбанул по кнопке «Старт!» И звездолет умчался в сверкающую даль. Жизнь отколола очередной фортель. Мы в розыске, Тень! За шпионаж против родной планеты нам светит вышка. БОГи хотят отсосать наш мозг. Млечный Путь доживает последние деньки. Такие дела, подруга. Люблю тебя… Скучаю до безумия… Твоя Смерть.»
27.
Дмитрий Вечер смотрел на звезды. В руке дымилась черная трубка. В постели ждала любимая женщина. В голове пульсировал таинственный мир БОГов. А рядом уходил в астрал какой-то странный тип. Это был конечно я.
– Тебе снятся сны, Эрмитаж?
– Обычно мои сны проходят здесь. С тобой... И с Машей.
– А я не люблю спать. И не люблю… Просыпаться. В детстве я держался до последнего, пока предки насильно не загоняли меня в постель. Я придумывал разные предлоги, типа сказки на ночь, горячего молока с печеньем и так далее… Лишь бы оттянуть этот странный момент погружения в сон. Почему-то он пугал меня. И в тоже время… Мне хотелось выхватить его. И понять... Но это никогда не получалось. Я караулил из последних сил... И вырубался! А просыпался только утром. Мне кажется, я немного боялся, что когда-нибудь засну… И не проснусь. Не знаю почему. Наверное это грустно - умереть во сне. Уж лучше пулю… А утром так не хотелось вставать! Во сне было так сладко и клево. Почему-то, чем хуже у меня шли дела наяву - тем волшебней и светлее протекали мои сны. И наоборот: когда жизнь налаживалась - я либо переставал видеть сны, либо мне снились кошмары.