Мы с тобой Макаренки

Лезинский Михаил

– Мамоньки-девоньки, – жалобно пропищал Лукьяненко, – неужто быть нам заживо поджаренными ?

– Брось хныкать, – отмахнулся от него Олег Синельников, – ешь лучше, а то ноги протянешь.

Но хорошо сказать другому – ешь. Олег и сам больше вилкой тыкал в миску, чем ел. При такой жаре окрошечку бы со льдом, а не стандартный гуляш.

– Олежек, – не унимался Жора, – ну придумай что-нибудь. Ты же мастер находить выходы.

Но искать выход на этот раз Синельникову не пришлось. Мартьянов сам нашел его.

– Вот

что, хлопцы, – Игорь с неодобрением посмотрел на солнце, срывающее распорядок дня, – часика четыре отдохнем, а как спадет зной, наверстаем упущенное. Согласны?

Края палатки приподняли, и создалась естественная вентиляция. Монтажники улеглись на кровати, и направленный ветерок заскользил по лицам, по голым животам. Дышать сразу стало легче. Но все равно не хотелось двигаться, разговаривать, даже думать не хотелось.

Поэтому не прошло и пятнадцати минут, как парусиновые стены палатки закачались от дружного храпа. Один Лукьяненко не мог уснуть. Он полежал с полчаса, потом вдруг вскочил с кровати, достал из тумбочки зеркало и стал что-то мудрить со своим лицом .

– Ты что? – лениво спросил Синельников, приоткрывая один глаз.

– Не люблю массовые мероприятия, – презрительно проговорил Жора, – буду проводить свободное время по своему вкусу.

– А-а, – промычал Синельников, – ну, действуй тогда, – и, повернувшись на другой бок, тотчас уснул.

Но спать ему пришлось недолго. Вдруг с той стороны, где находилась палатка Скрипичкиной, раздался крик. Дикий крик перепуганного человека.

Все вскочили со своих кроватей и прислушались. Кричала Светлана. Монтажники все как один ринулись на помощь. Митрич, делая бешеные скачки, достиг палатки первым.

Светлана, вся съежившись, закутанная в простыню, сидела на кровати и всхлипывала. Ее била мелкая дрожь.

Увидев Митрича, она вцепилась в его руку.

– Что с тобой? – испугался Волков.

– Не… не знаю, – ответила Светлана и еще крепче сжала руку Волкова.

Палатка стала наполняться людьми.

– Что же все-таки случилось, Светочка? – Волков, сам того не замечая, гладил волосы испуганно вздрагивающей девушки.

– Говори, говори, – подбодрил ее Мартьянов.

– Светлана обвела взглядом настороженные лица ребят и всхлипнула. Я легла отдохнуть… Только задремала, и вдруг входит – страшный, с бородой длинной такой…

– Хоттабыч, наверное, прилетал, – высказал предположение Сафонов.

Гена стоял слишком близко к Волкову, и тот успел ткнуть его кулаком в бок за неуместную шутку.

– …подошел ко мне и палкой стал щекотать

пятки.

– Приснилось, – засмеялся Мартьянов.

– Нет, не приснилось, – упрямо тряхнула головой Светлана, – у него еще и усы были огромные, я хорошо запомнила.

– Портрет Зозули, – снова вставил слово Сафонов.

На него шикнули, и он замолчал.

– … я вскочила, а он сказал –

«хурды-мурды – рыжие морды» и исчез.

Мартьянов не знал, что и думать. Какое принимать решение.

– Вот что, – наконец сказал он, – ты, Волков, подежурь здесь. Пусть Светлана успокоится. А мы пойдем. Всем нам тут нечего делать..

«Приснилось, – решил он про себя, – насколько я знаю, чудес на свете не бывает».

– Игорь Николаевич, – окликнул его Синельников, когда они вышли из палатки Скрипичкиной, – можно вас на минуточку?

– Да. Что такое?

– Скрипичкиной не приснилось, – зловещим шепотом проговорил Синельников.

– Ты откуда знаешь?

– Сам видел этого домового.

– Где?

– Только что у нас в палатке.

– Что же ты молчал?-воскликнул Игорь.

Олег подошел вплотную к Мартьянову и что-то тихо ему сказал.

– Не может быть! А доказательства? Чем ты можешь это подтвердить?

– Вам еще и доказательства нужны? – усмехнулся Олег. – Давайте пройдем к себе в палатку, может быть, он снова появится. Далеко он уйти не мог. Согласны?

– Согласен.

Мартьянов с Синельниковым вошли в палатку и легли на свои кровати. Ждать им пришлось недолго.

Устало опираясь на суковатую палку, к палатке Скрипичкиной шел сгорбленный старик. Его длинная волнистая борода отливала белизной. Резко выделялся неестественно длинный нос, В руках у этого странного субъекта была внушительных размеров коробка. На черной коробке белый крест и какая-то надпись. Когда старик приблизился к палатке, Игорь и Олег сумели прочитать надпись – «АТОМИС БОМ-БАС».

– Пусть заходит, – шепнул Мартьянов Синельникову, – его Митрич там встретит.

– Что ты, – не поддержал его Олег, – этого допускать нельзя. Будет мировой скандал.

Старик внезапно остановился и настороженно стал прислушиваться. Несколько секунд он напряженно вглядывался в сторону «командирской» палатки и… неожиданно пустился наутек.

– Спугнули! – воскликнул Синельников.- Говорил , надо тише.

Притворяться было бесполезно. Заговорщики вскочили с кровати и бросились вдогонку.

Догнали они старика метрах в трехстах от палаток: несмотря на преклонные годы, старик бегал , как Владимир Куц в расцвете своего таланта.

– Стой! – закричал Мартьянов. – Кто такой?

Видя бесцельность бегства, старик остановился. Подбежал Синельников и внимательно посмотрел на физиономию «деда».

– Так и есть, – сказал он торжественно, – заслуженный артист республики… Простите, забыл фамилию.

«Артист» молчал и только тяжело дышал – чувствовалось отсутствие постоянных тренировок.

Игорь двумя пальцами потянул «старика» за бороду. Борода легко отделилась.

– Пакля? – спросил Игорь, как будто это было так важно.

– Пакля, – подтвердил Жорж.

– Здорово! – восхитился Игорь.