Мы сможем?
Шрифт:
– Я что-нибудь обязательно придумаю, а пока могу дать тебе свой. Достанешь пару раз на уроке, покажешь что и у тебя есть и дело забыто. Договорились? – улыбаюсь и вижу как эмоции на его лице меняются.
– Стефа, ты лучшая! – Алекс бросается на меня и сбивает с ног.
Мы падаем на пол, и смеемся как сумасшедшие. Я рада, что смогла успокоить и дать надежду на лучшее. Хотя и прекрасно понимаю, что телефона ему в ближайшие годы не видеть, а свой давать слишком часто не получится.
– Мы уже очень опаздываем. Быстро чистить зубы и вниз! – строго смотрю на брата
– Да все, иду. Пару минут и спущусь. Прикрой меня перед ними, – подмигивая, он уходит в ванну.
Я очень люблю своего брата и чувствую взаимность от него. Он еще совсем ребенок, а получает по полной программе каждый день. Порцию нравоучений, подзатыльников и оскорблений. Мне наверное повезло. Отец не поднимает на меня руку, но его слова ранят хуже любой пощечины.
Захожу на кухню, наблюдая картину «счастливой семьи». Отец во главе стола, в чистой белой наглаженной рубашке. Для своего возраста он выглядит очень даже сносно. Черные как смоль волосы, не длинная густая борода, широкие плечи, темные карие глаза. Ни я, ни Алекс непохожи на него. Мы пошли в маму, чему я очень рада. Ни характер, ни внешность, никаких общих черт. Иногда меня даже посещала мысль, может быть он не наш родной отец. Но это глупость. Такой человек как Джон, не стал бы растить подкидышей.
– Где Алекс? Почему мы все должны ждать этого сопляка так долго? – выглядывая из-за газеты, сверлит темным взглядом.
– Я уже здесь, будильник не сработал, – Алекс успевает вовремя спуститься с лестницы.
– Неужели решил нас порадовать своим присутствием, – все тем же не довольным тоном продолжает отец.
– Садись, милый, – улыбаясь мама ставим перед Алексом и мной тарелки с сырниками и клубничным джемом.
– Мама, а у нас остался другой джем? – смотря на красную смесь невольно морщусь.
От клубники у меня начинаются высыпания на лице. А мне для полностью счастливой жизни только этого не хватает.
– Ешь, то что тебе дали. Неблагодарная! – выплевывает слова в мой адрес отец.
– Джон, дорогой, у Стефании аллергия на клубнику, я совсем забыла. Извини, дорогая! – снова мама пытается взять весь удар на себя.
– Ну какая же ты мать, если даже не можешь уследить за здоровьем своих детей, – продолжает выговаривать свое недовольство тиран.
– Прости, Джон. Прежде я буду внимательнее, – оправдывается мама, при этом на ней нет и капли вины.
Так проходит почти каждое утро. Родитель редко бывает в положительном расположении духа. Задевает мать, меня и Алекса. И настроение у этого человека сразу становится лучше. Я никогда не смогу понять его. Простить за все моменты и попробовать полюбить. Но терпеть приходится, пока я не уехала из этого ада.
– Не смей прикасаться к еде, раньше меня, Алекс! – очень громко говорит отец, вытягивая меня из мыслей.
ГЛАВА 2.
Аппетит сразу пропадает. Как вообще можно такое говорить своему ребенку. Попрекать едой. Я смотрю на своего отца и не вижу в нем родного
– Приступайте к завтраку и марш на занятия. И без опозданий, Алекс. Краснеть потом на родительских собраниях мне, – говорит отец, приступая к своему завтраку.
Как будто он когда-то бывает на этих собраниях, да и краснеть ему не приходится. Мы с Алексом учимся на отлично, у нас даже не было другого выбора.
Когда в третьем классе я пришла со школы с двойкой по математике и первой его фразой, было то, что ему стыдно, за такую дочь, которая ничего не сможет добиться и будет через пару лет мыть полы в этой же школе пол и драить унитазы. Я поняла, что никогда больше не дам ему удовольствия унизить меня из-за учебы. Я стала зубрить каждый предмет, вникать в каждую задачку и больше кроме как «отлично» моем дневнике оценок не наблюдалось. Мне это многого стоило, каждый вечер уроки, задачи, примеры, никах друзей и развлечений. Зато надежда на поступление в Нью-Йорк на бюджетную основу. Сейчас я учусь в местном универе, куда запихнул меня «любимый папа». Меня никто не спрашивал, чем я хочу заниматься в этой жизни.
– Я закончила. Мам, спасибо за завтрак, – встаю из-за стола, не забывая убрать за собой тарелку с остатками сырников и быстро поднимаюсь по лестнице, чтобы не слышать высказывания отца по этому поводу. Заходя в комнату сразу бегу к телефону.
СООБЩЕНИЕ ОТ АННЫ:
Сегодня без меня. Я заболела:( Только этого сегодня мне не хватало. Провести день без единственной лучшей подруги, хуже некуда.
СООБЩЕНИЕ ОТ СТЕФ:
Выздоравливай, заскочу к тебе после пар. Но знай, у тебя есть всего пару дней, чтобы вылечить свою задницу. Я не выдержу без тебя.
Убираю телефон в карман и складываю оставшиеся учебники в рюкзак. Надеваю спортивную дутую куртку черного цвета, белые кроссовки и быстро выхожу на улицу через заднюю дверь во двор, чтобы лишний раз не попадаться на глаза родителям.
– А вот и ты. Я знал, что ты пойдешь этим же путем, – пугает меня брат до дрожжи в коленях своим присутствием.
– Алекс!. Не делай так! – я, пытаясь, отдышаться от испуга.
– Ладно, пойдем уже быстрее. Пока он не вышел и не предложил довезти нас. Я лучше пешком под дождем, чем с ним в одной машине., – фыркает брат и идет к выходу со двора.
А я полностью согласна с ним. Погода ужасная, мелкий моросящий дождь в октябре обычное дело. Привыкаешь и даже не замечаешь его. Я люблю дождь, всегда любила. Идеально подходит под мое состояние, такое же мерзкое.
До школы брату пешком минут пятнадцать. Я, как всегда, провожу его, а потом на ближайшей остановке сяду в автобус до универа. Мы идем с братом молча. После такого утра, настроение на разговоры не осталось. Я вешаю рюкзак на плечи, капюшон на голову и погружаюсь в свои мысли. Как вдруг мои белые кроссовки и джинсы по колено прекращаются в полную катастрофу из воды и грязи.