Мы спросим за всё ! Пограничный рубеж
Шрифт:
– На погрузку ! – рявкнул я. Итальянский мафиози дон Карлеоне сказал: Доброе слово и пистолет убеждают лучше, чем просто доброе слово… Все рванули за рванувшим, от командира подальше, бойцом. Кроме стоящего, с жёстким взглядом полковника и сидящего на земле полкового комиссара. Посмотрел в глаза упрямому полковнику.
– Не круто берёшь капитан ? – усмехнулся он.
– В самый раз – ответил я и показал стволом на землю и вагон – ты куда: туда, или сюда ? Полкан ухмыльнулся и кивнул на землю:
– Туда… Ещё погожу маленько… Тем более от своего…
Колонны грузовиков под охраной Ганномагов и Бюссингов разъезжались по разным местам
– Господин штурманфюрер ! – торопливо вошел, в выделенный посланцу Мюллера кабинет, адъютант – у нас неприятности… Генрих Боле поднял голову от документов и карт, которые изучал уже несколько часов:
Что за неприятности Курт ?
– Наш эшелон с техникой разграблен ! Штурмбанфюрер встал, оперевшись руками об стол: - Как разграблен ?
– Полностью, господин штурмбанфюрер ! – вытянулся адъютант – вагоны сгорели, техника с платформ исчезла. Вся ! Боле побагровел – это позор ! И хоть он не виноват в исчезновении эшелона, но он командир и значит отвечает за все ! А без того, что было в вагонах эффективность его солдат снизится втрое ! И все равно – придется просить необходимое снаряжение.
– Ты у меня умоешься кровью мерзавец ! – прошипел эсэсовец, рванув внезапно ставший тесным воротник – и ты и твои люди. Клянусь матерью ! Я не знал о клятве штурмбанфюрера, но после осмотра трофеев понял, как нам повезло: мы забрали из эшелона технику, снаряжение, питание и обеспечение примерно батальона егерей, видимо посланных на нашу поимку ! Своим дерзким рейдом мы их притормозили, но – только слегка !
Охота началась и скоро станет ясно: кто ОХОТНИК, а кто ЖЕРТВА !
Первыми в баню отправил командиров… Не потому, что они командиры, а потому что их меньше – 42 человека. После приговора стали на удивление тихие, только глазами зыркают… Бойцов с сержантами и лейтенантами побольше – 212 человек. С четырёх вагонов… Их мои бойцы покормили слегка, а после командиров стали заводить партиями в баню. Особо не давали разговеться, а то болезных, выносить пришлось бы… В вагонах, кстати, было новое обмундирование, но ни командирам ни бойцам я его не дал – нефига ! Ни к чему им в новом, к линии фронта пробираться – если что. И старое, но чистое – с армейских складов, сойдет… Меня даже, каюсь – злая радость окатила приятной волной, когда увидел, как некоторые командиры морщатся, одевая старую форму. Одному, особо брезгливому, не выдержал – заметил:
– Если не нравится – одевай свою старую… Промолчал, глядя в землю… Повысил голос, чтобы всем было слышно:
– После ужина пойдете стирать свою старую форму – вам покажут где… Может она вам ещё пригодится… Снова зыркнул кое кто, но промолчали… После помывки раскидал бойцов и командиров по палаткам – по двадцать человек на палатку. Командирам – две… "Резкий" полковник и полковой комиссар попросили матрацы и постелили их возле палаток: брезгуют, наверное с коллективом… Впрочем – это их дело… Ужинали они отдельно у себя в "лагере для временных лиц", как я его назвал про себя. На обеде предупредил всех: выход за периметр ограждения зоны размещения запрещён. По нарушителю будет открыт огонь без предупреждения: пересек линию зоны размещения: колышки, с натянутой на них веревкой – огонь на поражение ! И снова промолчали, только полковник сверкнул глазами. После постирушек, когда многие уже пришли в себя собрал
– Во первых поясню по строгости размещения… Объект секретный и шататься по нему без разрешения – нарушение режима секретности. Второе – если одного, непонятливого пристрелят – остальным сразу станет ясно – здесь шутки не шутят… Третье – вы отдыхаете завтра целый день и думаете, решаете, выбираете… Целый день… Что и из чего ? Я предлагаю всем, кого мы освобождаем из плена, выбор. Вы можете остаться в моем подразделении и дальше бить врага уже в нем. Как мы бьем врага – вы уже увидели и узнали на себе. Условия службы: командиры получают под командование группу – шесть человек. Показывают себя – получают отделение. И так далее – растут вместе со своим подразделением. Командир несёт персональную ответственность за каждого бойца. До того момента, пока группа или отделение не будет готово вести боевые действия по новой тактике – группа к боевым действиям не допускается – продолжает готовиться дальше ! Вот тут сидящие загудели, заговорили между собой, особенно бойцы… Я продолжил:
– Лентяев, сачков, обманщиков и очковтирателей у меня нет. Если за неделю о бойце или командире складывается плохое мнение – он выводится из подразделения. Закон у меня прост: кто не работает – тот не ест ! Это касается всех и командиров подразделений тоже. Как выводится – скажу позже… Все: и командиры разных уровней и бойцы подчиняются мне беспрекословно. Мои приказы могут обсуждаться перед выходом на операцию – про подготовке к ней. Разобрались, уточнили – выполнение ! Мне, как командиру все могут задавать любые вопросы – я отвечу на них, если они будут не слишком мудреные или заумные. Такие вопросы можно задавать вечером на беседах, или в группе при разборе чего либо… Питание в моем подразделении пятиразовое и калорийное ! Снова шум и гомон… - И так будет всегда !
– А если вдруг отступление или нехватка какая то ? – выкрикнул кто то бойкий из группы бойцов. Усмехнулся на это:
– А немцы на что ? И жадные интенданты ? Положено – вынь да положь ! С оружием и боеприпасами то же самое…
– И как долго такое будет ? – выкрикнул тот же голос…
– Пока командиром моего подразделения буду Я ! – ответил серьёзно. – Добавлю вот ещё что: мне нужны будут все боевые специальности, в том числе и летчики и танкисты и артиллеристы… Зачем – узнают если останутся… А теперь второе…
– Любой из вас может даже не говорить спасибо за освобождение и послезавтра покинуть это месторасположение. Каждый получил скромный паек на три дня; винтовку и двадцать патронов к ней. И вперед, на восток – на соединение с Частями Красной Армии… Правда она далеко – уже под Могилевом и Витебском… - тут кто то ахнул; кто то выругался...
– Это достоверная информация ?
– спросил полковой комиссар… Вообще он мне нравится: умный взгляд; выдержанные манеры; лаконичный разговор; понимание… Жаль, конечно, будет расставаться, но…
– Об этом говорят немецкие радисты… - ответил я – и немецкое радио… Не буду же я им говорить о том, что у меня на каждую, или почти каждую дату есть местонахождение не только дивизий, но и полков…
– Так вот… Вывозим желающих на машинах, чтобы в случае вашего плена вы не могли ничего о нас рассказать и отпускаем. На волю… - пошутил я… Кстати – у меня условие: политработники и особисты – не оперативники – уходят с группой не зависимо от выбора ! Комиссар вскинул на меня удивлённый взгляд.