Мы вернемся
Шрифт:
– Иегуда, – обратился он к одному из своих помощников, – Расспроси обо всем этих людей и помоги им.
– Машиах, – прошептал Аарон и рукой вытер набежавшие слезы.
Бар-Кохба повернулся и уже намеревался вернуться на место, но его остановил громкий голос, раздавшийся из задних рядов.
– Шимон! Подожди. Это я, кузнец Эльяким. Я приготовил тебе подарок.
Сквозь толпу, рассекая ее своим могучим телом, двигался человек по росту и стати не уступавший Бар-Кохбе. В руках он держал нечто, завернутое в холстину.
– Вот, держи! – произнес он и протянул сверток Шимону. –
Бар-Кохба взял сверток и развернул. В его руках оказался великолепной работы меч с богато украшенными рукоятью и ножнами. Он выхватил меч и тщательно отполированный клинок засверкал в солнечных лучах.
– Вот это подарок! – восхитился он. Прямо по руке. На римлян, друг мой, я знаю, ты поработал еще лучше!
Бар Кохба громко рассмеялся и его смех подхватили со всех сторон.
– Ты столько наклепал им бракованных мечей, что теперь ими воюет добрая сотня наших воинов! Вот все бы так! 2
2
По сведениям историков, иудейские кузнецы, изготовляя по заказам римлян оружие, намеренно делали его бракованным, чтобы в последствии использовать его самим.
– Мы все так старались! – раздались веселые крики с разных сторон.
Шимон Бар-Кохба поднялся на помост и встал во весь свой огромный рост.
– Слушайте все! Я знаю, что среди нас есть такие, которые думают будто Андриан хотел восстановить Иерусалим и отстроить Храм. Это ложь! Он хотел надругаться над самым святым, что есть у нашего народа, что завещано нам праотцами. Нам не нужно римских милостей. Нам нужна свобода и ради нее мы готовы сражаться и умирать! Мы выкинем римлян с нашей земли, мы отстроим Иерусалим и воздвигнем Храм. Вот этими самыми руками!
Он воздел вверх свои могучие руки. Клинок, который он сжимал в руке, снова засверкал на солнце. Со всех сторон послышались громкие крики одобрения и восторга. Многие выхватили мечи.
– Мы победим! – раздавалось со всех сторон. Всевышний с нами! Шимон Бар-Кохба – Машиах! Он принесет нам свободу!
Постепенно шум стал стихать.
– К нам кто-то скачет во весь опор! – закричал дозорный, стоявший на башне у ворот.
Люди повернулись в их сторону. Они начали расступаться, образовывая круг. В ворота крепости на полном скаку влетел всадник. Он резко остановил коня. Конь взвился на дыбы. Всадник упал на землю, словно мертвый. Несколько человек из тех, что были поближе, кинулись к нему. Кто-то опустился на колени, приподнял голову человека. Из его воспаленных губ они услышали только одно слово.
– Шимон, – шептал он, – Шимон.
Человека подхватили на руки. Кто-то побежал за водой. После нескольких глотков человек открыл глаза. Он был низкоросл и очень худ. Одет человек был в перемазанную землей рубаху, насквозь мокрую от пота.
– Шимон, – снова прошептал он.
Бар-Кохба стремительно соскочил с помоста и встал на колени рядом с лежащим.
– Я слушаю тебя, – сказал он.
– Два легиона, – прошептал человек. – Я слышал своими ушами.
Человек затих. Кто-то снова протянул ему воду. Человек судорожно глотнул. Было видно, он настолько изможден, что у него не было сил даже пить.
– Один легион, – продолжил неизвестный, – Идет на Бейт Гуврин, потом сюда. Второй тоже сюда, но через Азотус и Явне.
Человек вытянулся всем телом и закрыл глаза.
– Эльяким! – закричал Бар-Кохба.
К нему подошел кузнец.
– Возвращайся к Гиршону. Передай, легион надо задержать! Алон, – обратился он к бородатому человеку среднего роста. – Посылай гонцов по всем отрядам. Мой приказ – двигаться к ущелью. К тому самому, ты понял?
Алон кивнул головой. Бар-Кохба поманил его к себе.
– Самого проворного и надежного пошли к старой Ревекке. Пусть гонец передаст ей, что я просил. Она поймет, она знает, что делать.
Глава пятая
Легат Луций Туллий Аттеан приказал легиону выступать с восходом солнца, чтобы успеть до жары преодолеть как можно большее расстояние. Дорога, ведущая из Явне, в столь ранний час была пуста, что также помогало передвижению большой массы войск.
Впереди легиона двигался авангард, состоящий из конницы и вспомогательных войск, в центре располагались основные силы и обоз. Замыкал походный порядок арьергард.
Туллий Аттеан гарцевал на своем любимом коне в центре легиона. Настроение у него было великолепное. Его легион умиротворил иудеев в Азотусе и Явне, оставив за собой немало крестов с распятыми мятежниками. Теперь он маршировал в сторону Бейтара. Тайно завидуя Непоту, который был наместником Аравии, Аттеан мечтал отличиться так, чтобы возвыситься в глазах императора.
Утром следующего дня легат Аттеан открыл и еще раз изучил карту. Он убедился, что цель его уже близка. Солнце, поднявшееся над Иудейскими горами, освещало дорогу.
Солдаты быстро свернули лагерь и легион выступил в путь. Кавалерийская разведка выдвинулась вперед и на фланги колонны.
Примерно через час после начала похода, разведчики, скакавшие впереди, заметили женщину, идущую им навстречу. Двое всадников немедленно направились к ней.
Ревекка увидела римлян издалека. Несмотря на свой преклонный возраст, она сохранила острое зрение.
– Шма Исраэль Адонай Элоэйну Адонай эхад ! – прошептала она слова молитвы. – Поддержи меня в мой трудный час, прости меня за ложь мою, ибо я буду лгать во имя свершения справедливости, дай мне силы и покарай врагов твоих…
Увидев приближающихся кавалеристов, она воздела вверх руки и произнесла по-гречески.
– Хвала богам, что я встретила вас!
Всадники остановились. Перед ними стояла старуха. Она была одета, как эллинка, в хитон и плащ с покрывалом для головы. Ее одежда была черного цвета в знак глубокого траура. Она была истрепана и густо покрыта дорожной пылью. Седые волосы старухи, более похожие на неприбранные космы, торчали из-под покрывала, едва прикрывавшего голову. Лицо женщины было похоже на маску. На нем отражалась печать страшного горя. Старуха снова воздела руки и направила их по направлению к римлянам.