Мы все умрём. Но это не точно
Шрифт:
Он попробовал открыть глаза, и солнечный свет белыми иголками вонзился в зрачки. Боль и свет как одно целое. Так всегда.
Малфой ненавидел белый цвет — слишком хорошо видно кровь, слишком остро чувствуешь боль.
Он усиленно заморгал и подвигал глазными яблоками из стороны в сторону. Вроде не лопнули и не вытекли. Драко лежал недалеко от окна, до которого так и не добрался вечером.
Пахло смертью. У неё всегда был особенный, сладкий и прелый запах. Сквозь пыльные осколки стекла виднелся кусочек чистого голубого неба. Светлого, но не настолько,
Драко приподнялся на руках и осмотрелся.
Да-а-а…
Это определённо войдёт в список его лучших мест для пробуждения. Труп Треверса никуда не делся, а жаль. Драко был бы абсолютно не против, оживи тот и уйди куда-нибудь подальше на своих двоих.
Никакой особой неприязни он к мужику никогда не испытывал: виделись время от времени на общих собраниях, раз вместе пили огневиски в баре — ничего такого, что вызвало бы желание его убить.
Знай Треверс его хоть на толику получше, никогда бы не подошёл так близко и без маски.
Драко сел и тут же почувствовал, как его повело куда-то в сторону. Да так, что пришлось упереться ладонью в пол, чтобы не упасть. Сознание наворачивало безумные круги, ударяясь о череп и отдаваясь гулкими, оглушающими ударами. В попытке остановить это, Малфой вцепился свободной рукой в волосы, чуть оттягивая и сжимая. Но мир фиксироваться в одном положении никак не желал, продолжая вращаться.
Тяжело выдохнув, он перевёл взгляд вниз, с трудом фокусируясь на предмете, который так нещадно впивался в бок во время сна.
Расплывчатый контур медленно сливался и приобретал очертания палочки Треверса.
Сука, ну как же так, а?!
Палочка была разломана пополам.
Он так рассчитывал ей воспользоваться!
Блядь.
Драко с трудом встал, игнорируя дрожь в теле, эту белёсую пелену перед глазами, и осмотрел себя.
Выглядел он неважно, даже жалко. Штаны были все в грязи и крови, с рваными дырами на коленях. Придётся выкинуть. Правый ботинок куда-то пропал. Малфой прошёлся глазами по комнате — ни следа. Будто глизень сожрал. Он немного подумал и снял второй, оставшись в одних носках с весёлыми тыквами. Всё-таки фейерверк Треверса успел его неплохо поцарапать. Хорошо, если сейчас раннее утро: до их квартиры буквально пару домов, он может пройти так, чтобы никто его не заметил. Бруно и другие соседи должны ещё спать в это время, и…
Нет!
Внезапная мысль пронзила осознание: их встреча не была случайной. Треверс аппарировал совсем близко к нему. Он знал, куда их сослали, знал, когда Драко заканчивал работу и какой дорогой всегда возвращался. Эти заброшенные дома… хорошее место для засады. Малфой поступил бы так же.
Что с остальными?!
Он быстро нашёл свою палочку и, не обращая внимания на боль, побежал к дому.
***
Драко ввалился в квартиру, еле дыша.
Тео и Грег пили кофе за кухонным столом, и по их сонным лицам было видно, что они совсем недавно встали. Малфой оглядел всех
Друзья задержали на нём мимолётный взгляд и продолжили своё обсуждение. Гойл тыкал массивным пальцем в лежащую на столе газету и доказывал, что слова Нотта невозможны в условиях тех исторических реалий, но тот лишь несогласно качал головой, дожидаясь своей очереди высказать аргументы.
Малфой отдышался, уселся к ним за стол и сложил руки на столешнице. Они были чёрные, усыпанные мелкими порезами, в пыли, грязи и крови. Похоже, под кожу вошли осколки. Лишь бы не глубоко. Драко ненавидел ощущение стекла под кожей, и без магии пришлось бы ждать, пока они сами выйдут с гноем, или выковыривать ножом.
— Тебе кофе налить? — донёсся звонкий и на удивление бодрый голос Грегори. О, видимо, на него наконец соизволили обратить внимание. — Хорошо спалось?
— Будь так любезен. Пожалуйста, — таким тоном он разговаривал на светских вечерах Нарциссы.
Гойл подошёл к кофеварке и с громким щелчком вытащил горячий кофейник:
— Со сливками?
Драко просверлил его массивную спину яростным взглядом. А то ты, блядь, не знаешь. Никаких сливок, никакого ебучего сахара и никаких тупых вопросов. Но вслух сдержанно произнёс:
— Благодарю, не нужно.
Нотт внимательно его осмотрел и ухмыльнулся в чашку:
— Как погодка на улице?
Охуенная. С осадками в виде трупов. Драко лучезарно улыбнулся ему в ответ:
— Чудесная. Вам бы тоже стоило выйти и подышать свежим воздухом.
Гойл поставил перед ним дымящуюся чашку, и Драко с благодарностью сделал большой жадный глоток. Горький, как он и любил.
— И куда бы ты посоветовал нам сходить? — всё тем же светским, слегка скучающим тоном продолжил Нотт.
Конечно, самое время вспомнить уроки этикета, Теодор.
Драко пощупал разбитый лоб и поморщился: видимо, неудачно приземлился, когда терял сознание. В следующий раз нужно повнимательнее выбирать место для падения. Желательно помягче, с минимумом камней и битого стекла.
— О, тут рядом, — мило оскалился он, — есть один дом с необыкновенным видом из окон.
Тео лениво зевнул и перевёл взгляд на свои наручные часы. Серебро блеснуло солнечными зайчиками по стенам.
— Давай как-нибудь в другой раз, у меня дежурство через час. Старички без моей помощи не найдут свои челюсти.
— А я в хоре сегодня пою, — скромно добавил Грег, и Драко недоумённо уставился ему в лицо. Нотт, кажется, тоже потерял дар речи. Поёт в магловском церковном хоре. Охуеть. Драко поморгал. Закусил щеку, чтобы сдержать непрошеный приступ остроумия. Над этим он подумает позже.
— Труп — достаточно веская причина, чтобы оторвать вас от дел? — с безразличным видом спросил Малфой и аккуратно выровнял на столе вилки и чайные ложки.
— Труп? — уточнил Нотт, изящно отпив из чашки.
— Труп, — эхом согласился Драко и выстроил металлическую блестящую солонку с перечницей в один ряд.