Мы выжили! Начало
Шрифт:
Вовка мне молча помогал, а когда мы получили доступ к воротам, он метнулся к генератору и выключил его.
— Эй! Мужик, ты там живой? — постучал он по воротам ногой.
— Пока живой…
— Ты как там дышишь?
— Ртом бля…
— Отгреби снег от двери, сейчас откроем.
— Попробую…
С усилием мы открыли дверь, пеногерметик посыпался на пол и в гараж ворвался холодный зимний и как не странно чистый воздух, только гарью какой то несет.
— Давай мужик, к нам, — сказал я и закашлялся, ледяной воздух перехватил дыхание.
— Не могу, ноги не слушаются.
Ухватив
Юра, так представился нам гость, это был тот самый «мутный» сосед. Заправляя вчера керосиновую грелку он устроил пожар в гараже и еле спасся. Выбирая, между сгореть заживо или замерзнуть и задохнуться на улице от вероятной химии, он решился на второе и быстро напялив на себя что потеплее он покинул полыхающий гараж. Поняв, что снаружи в воздухе нет ничего опасного, он решил отправиться в город, к себе на квартиру, но переоценил свои силы. Мороз в тридцать градусов с сильным порывистым ветром, снег выше колен, а где-то и по пояс, позволили ему пройти в полной темноте лишь до трассы, т. е. он прошел не более километра, испугался, что не дойдет и замерзнет, решил вернуться и достучаться до нас. За свое короткое путешествие он прилично обморозился, еще бы… в кроссовках то. Сейчас он сидел у печки, растертый спиртом, напоенный горячим чаем, с доброй дозой коньяка и отогревающий босые ноги в ведре с горячей водой.
— Интересно, как давно эта химия рассосалась? — подумал вслух Вовка, протягивая Юре миску с горячей кашей, — мы несколько дней не мерили, а когда решились, то прибор заглючил… ну или внешние датчики.
— Это уже не важно, — ответил я, — важно что мы теперь можем дров напилить.
— Ну да, наличника-то на пару дней топки осталось, — гоготнул Вовка.
— Какого наличника? — не поняв спросил Юра.
— Это вот у Андрюхи тут запасы были стройматериалов, он со своей бригадой должен был отделкой коттеджа какого-то в скором времени заняться.
— Да уж, — хмыкнул я, — тысяч на сто рублей материалов сожгли.
— Зато не замерзли, — улыбнулся Вовка, — теперь и остатки можно дожечь, а завтра за дровами вылазку сделаем.
— У меня подвал небольшой в гараже, до него только добраться надо… там консервы, картошки несколько мешков, — сказал Юра, а потом задумался и добавил, — ну если только вы меня примете в свою компанию.
— Ну не выгонять же тебя теперь, еще и с подвалом еды в наличии. Да и вообще, если бы не твой пожар, то так бы мы тут и сидели, опасаясь задохнуться, а потом как дураки, напялив противогазы, полезли бы на крышу проверять датчики, — расхохотался Вовка.
Сильно обморозиться Юра не успел, максимум что ему теперь грозит, так это облезшая кожа на щеках и носу. Выделили ему кое-что приодеться потеплее, а за ужином решили отметить два события, первое — возможность дышать и продолжать жить, второе — спасение соседа Юры. Он нам вкратце поведал, свою биографию, рассказал что пару месяцев живет один, т. к. развелся с женой и она укатила к родителям прихватив ребенка. Он был военным пенсионером, служил водолазом на вспомогательном флоте, после того как вышел на пенсию толком устроиться нигде не мог, и занялся браконьерством, нырял за трепангом и прочими морскими деликатесами. Из-за патологической ревности супруги он перестал
5
— Олег! Ты там живой, — долбил я в ворота председателя гаражного кооператива ногой, — слышишь меня?
— Кто это? — как-то очень глухо ответили из-за ворот.
— Это я Андрей, открывай, воздух чистый.
Олег открыл. Зрелище, конечно еще то, в куче одежек, поверх тулуп, противогаз и лохматая барсучья шапка-ушанка.
— А что, тут можно дышать? — прогундосил он в противогаз.
— Можно, хватит в слоненка играть.
Когда Олег снял противогаз, я его не узнал, синяки под глазами, да и глаза ввалившиеся, сам бледный как смерть.
— Что с тобой? Как семья?
— Нормально, — жадно хватая хоть и ледяной, но свежий воздух ответил он, — в подвале сидят.
— Вы все это время в противогазах что ли были?
— Не все, как канарейки сдохли, так и одели.
— Какие канарейки?
— Домашние, пожал плечами Олег.
— Ну ты капец… хотя чего я… сами как дураки сидели в неведенье. Скажи своим, что дышать можно пусть снимают противогазы… Подожди, а как вы ели-то, пили?
— Приспособились.
— Ладно, не выстуживай гараж… накорми своих нормально, а сам приходи ко мне, подумаем, как дальше быть.
Решение проведать Олега, я принял как только проснулся. Мы не особо знакомы ни с Олегом, ни с тем более с Юрой, но мы тут оказались вместе и именно в это время, и как сказал Вовка, надо не хлопать ушами, а начинать действовать и думать, как жить дальше. Олег пришел не сразу, он сначала спилил несколько нетолстых деревьев сучкорезом, и протопил гараж, затем надавал оплеух закатившей истерику жене, он поставил на печь сковороду, высыпав в нее несколько банок консервированной гречневой каши с говядиной. А потом уже, спустя час постучался ко мне в ворота.
— Сам то поел нормально? — спросил я его закрыв ворота на засов.
— Да так, перекусил…
— На, — Вовка протянул ему миску с горячим «дошираком» заправленным тушенкой, — похлебай горячего а то на сухомятке опухли там, наверное.
— Да, есть такое, — дрожащими руками и Олег взял миску, — кто ж знал то… радио давно не фурычит, а подыхать что-то не хотелось.
— Понятно… ну что, дети, мать его апокалипсиса… задача номер один, напилить дров. Так как хаты у нас две, то и пилить будем на две хаты, — начал Вовка, — потом первым делом надо осмотреться… Что в городе, и вообще остановку разведать.
— Темно, даже в полдень, будто сумерки… и небо грязно-красное, — вставил Юра, — да и снег по пояс.
— У Андрюхи вон куски фанеры есть, снегоступы сделаем, да с фонарями дойдем, так что, вы двое, как еще слабые здоровьем займитесь пока рукоделием… фанера вон там, инструменты в ящиках под верстаком. Примерно представляете, как снегоступы выглядят?
— А чего там представлять, по два куска шестьсот на триста сделаем вам с веревками и все.
— Ну, и так сгодиться, — кивнул Володька, — одевайся Андрюха, на лесоповал пойдем.