Мы же взрослые люди
Шрифт:
Они обе молчали, официант предложил повторить напитки. Отказались.
– Могли бы мы подумать, что вот так у нас все будет складываться сейчас.
– Сколько мы с тобой знакомы? Уже лет 20?
– Больше. 25, не меньше.
– Вот поэтому мы с тобой гуманитарии, нам лень считать. А если бы было не лень? Нин, если бы не лень было, может, вся жизнь иначе бы сложилась? – Тут обе подруги задумались, посмотрели вверх и синхронно вздохнули.
– Мы решили пожениться с Денисом, он познакомил меня с родителями. Милые люди. Хотят внуков, я думаю, что они и к дочке
– А почему ты так трагично все это рассказываешь, Катя? Я помню, как еще в школе тебе советовали поступать в театральное. Это оно?
– Может быть и оно. Понимаешь, я не боюсь сомневаться. Наверное, это иногда проблема. Я все чаще сталкиваюсь с адом сомнений. После встречи с родителями мы дома еще долго разговаривали с Денисом вдвоем. Пили вино. И я смотрела на него, и думала, что он – не тот самый. Он хороший человек, добрый, умный, отзывчивый, внимательный. Он хорошая партия. Так же надо рассказывать про потенциальных мужей? Помнишь, мы мечтали о своих любимых мужчинах.
– Да, помню. Я мечтала о рок-музыканте, а ты о миллионере, чтобы вам ничего не мешало любить друг друга, чтобы не отвлекал быт. Мы еще спорили с тобой.
– Ага. Мечтали тогда, фантазировали, а жизнь готовила совсем другое. И в тот вечер, когда мы пили вино и обсуждали свадьбу, нашу с ним свадьбу, я вдруг разрыдалась. Я начала плакать еще за столом, потом в ванной, не могла успокоиться. У меня случилась истерика. Я рыдала, и рыдала, и рыдала. Денис испуганно ходил рядом, пытался утешить, пытался обнимать. Это ужасно, да? А я билась как рыба на берегу. Я точно не могу тебе объяснить, из-за чего именно я рыдала. О том, что все не так. Не так, как должно быть в моей жизни. Я вдруг вспомнила себя, ту маленькую, хорошую девочку. Такую живую, такую достойную счастья. И то, во что я ее превратила. Я подвела ее, не оправдала доверия, испортила все. Я плакала над этим, Нин. Что мы делаем шаг и он не верный.
– А что же Денис? Ты ему сказала?
– Он просто сидел и ждал, когда я успокоюсь. В тот момент рассказывать что-либо было бессмысленно. Я что-то отрывочное лепетала. Он уложил меня спать. Гладил по спине, гладил ноги. А на следующий день он ничего не спрашивал, старался быть невозмутимым, только сказал, что если мне будет комфортнее, то можно свадьбу отодвинуть ближе к осени или еще дальше. Такие дела.
Люди все так же быстро шли по холодной улице, машины нехотя ехали по снежной дороге. Подруги смотрели в окно и молчали. Но через какое-то время их разговор из глубин вынырнул на самую поверхность.
– Да, ну почему у нас так все сложно? Кто нас научил все усложнять? Неужели русская литература?
– Возможно, а возможно, мы просто дети своих родителей. Кстати, как твой отец?
– Поздравил смской с праздниками.
– Мама как, она уже не хочет его убить?
– Ой, мама, ты же знаешь, артистка. Нет, не хочет, у нее новый роман.
– Молодец мама, привет передавай ей.
– Хорошо, передам.
– А этот что? Твой змей-отравитель, горе-самоубийца?
– Эхх, Катя. Лучше даже не спрашивай…
– Все продолжается?
– Как
– Дура ты, Нина.
– Да. И это то, что я знаю про себя.
ИЗ ДОМА
Богдан научился ходить в сад. Нина забирала его уже после сна. Записала сына на английский язык и детское ушу, прямо там же в самом садике.
Последняя неделя февраля выдалась чудесной. Светило солнце. Стоял легкий морозец. У дворовых котов ночами уже начался март. И в социальных сетях все чаще говорили о весне. О весеннем настроении. Удивительное ощущение, не правда ли?
Этот вечер был обычным, таким же, как и сто других вечеров. Богдан выпил кефир на ночь и уснул. Алина ушла в гости к подруге. С ночевкой. Хорошая девочка, одноклассница, вместе они делали уроки. И что самое удивительное для Нины и родителей той девочки, уроки действительно были сделаны. Утром важная контрольная.
На кухонном подоконнике у Нины стояли пять гиацинтов. Пять гиацинтов как символы начинающейся весны. Как тема огромных перемен.
А на подоконнике в спальне две орхидеи. Орхидеи нужно опускать в воду и опрыскивать.
Нина сидела у экрана и сочиняла пост.
Нина Титова: О чем вы думаете? Спрашивала социальная сеть.
Представь пространство, в котором пыль. И солнце светит на эту пыль.
Представил?
А теперь представь, что это разные частички – они разные по цвету, размеру и структуре. Цветная разная пыль.
А теперь постарайся увидеть только бирюзовые точки. Такое было упражнение у окулиста, чтобы права получить. Куча цветных, но только бирюзовые создают рисунок.
И соединяешь мысленно их. Твоя мысль как нить – рисует узор с помощью этих точек.
Получается, например, бирюзовый куб. И это то, что мы делаем, когда рассказываем о своей жизни. Соединяем точки-факты с нашей целью. Чтобы нарисовать нужный сознанию узор. Из нейтрального.
Есть разная пыль – одну, например, видно только в темноте, а другую при свете. И их никак нельзя соединить.
Но есть и та и эта. Можно рисовать двух- и многоцветные узоры. Мы, когда говорим о жизни, так и делаем. Показываем свои пространственные ковры.
А еще есть пыль – просто пыль. Потому что в коврах пыль есть всегда.
И иногда надо чистить пыль. Я решила попробовать.
И Нина нажала «отправить».