Мы живем неправильно

Букша Ксения Сергеевна

– Дэн!

– А?

– Ты со звездочкой пробовал решать?

Дэн криво ухмыляется. Со стороны непонятно: то ли это означает «не пробовал», то ли «всю ночь сидел – не решил», то ли – «плевое дело». Но Максу, видать, все ясно. Он кивает, поднимает глаза и видит впереди вверху рекламное объявление, оранжевым по черному:

«Научитесь зарабатывать деньги на колебаниях валютных курсов!

Евро падает, доллар растет, вы учитесь зарабатывать на этом.

По итогам конкурса победителю вручается 60 000 рублей для торговли на валютном

рынке».

Дэн тоже поднимает глаза и видит то же, что видит Макс.

– Бесплатное обучение, – читает Дэн.

– Блин, какой ты зоркий, – говорит Макс.

– Дальнозоркий, – говорит Дэн. – Это уже давно висит.

– Интересно, туда с каких лет можно.

– У папы один знакомый там все бабки просрал. Очередной лохотрон.

Поезд вылетает на станцию, освещенную яркими неоновыми дугами. Мальчишки встают, закидывают тощие рюкзаки за плечи и пружинят большими шагами к эскалатору. Так ходили бы комары, если бы они ходили, а не летали.

Через два дня после уроков Дэн ждет Макса в раздевалке.

– Не жди! – кричит Макс, напяливая кроссовки. – Я, короче, по делам!

– По каким?

– Да, – говорит Макс, – я, короче, подписался тут на одно. Сходил на этот Форекс, на ознакомительный семинар. Записался.

– Кто тебе бабки даст на игру?

– Там не надо никаких бабок. Ты просто учишься на виртуальном счете, это как такая клевая игра, только в реале, на реальном рынке. Ты как бы делаешь сделки, программу можно домой закачать, тока, блин, нужен нормальный Интернет. А пока туда буду ходить.

Дэн крутит пальцем у виска.

– Пошли со мной, сам посмотришь, – предлагает Макс. – Там можно, по ходу, командами соревноваться.

Они выходят на последней станции метро. Кругом – грязно-белые небоскребы, как корабли; у ларьков бушуют цветочные степи и слезятся свечи. Холодно. Начинает темнеть.

У метро построен бизнес-центр с темными озерами окон. Торговые площади, коммерческая недвижимость. Выше – офисы, лампы дневного света, сонный досуг, кофемашины, бумаги, урны-плевательницы.

Дверь лифта бесшумно отъезжает, и у Дэна захватывает дух: весь этаж размалеван черным и оранжевым. Та реклама в метро – капли, брызги этого черно-рыжего буйства. По ковровой дорожке бегают туда-сюда люди в пиджаках и галстуках.

Комната полна народу, все сидят на белых пластиковых стульях.

– Сюда, – шепотом говорит Макс. – Присаживайся.

Никто не обращает на них внимания. Душно. Зудят лампы дневного света, в больших окнах уже совсем темно, внизу машины ездят по проспекту – разъездили снег в слякоть. Дэн искоса разглядывает народ: нагловатые молодые парни в костюмах, мятый лысик среднего возраста обмахивается папкой, несколько девушек, водила в кепке (так Дэн про себя называет его), старый дед – этот-то что здесь делает?

В дверь боком входит улыбающийся небритый, пухленький молодой человек в синем костюме. Из нагрудного кармана торчит маркер.

– Здравствуйте, – говорит

он, – уважаемые стажеры. Вы, я так понимаю, все пришли учиться интернет-трейдингу на Форексе. И ваша цель, конечно, заработать деньги. И первое, что я хотел бы вам сказать… Я буду с вами честен… Девять из десяти стажеров-трейдеров теряют свои деньги в течение первого месяца. Девять из десяти оставшихся – в течение первого года.

Молодой человек становится серьезным и делает краткую паузу. Никто и не думает уходить – наоборот, все внимательно слушают дальнейшие объяснения. Сказанное – вроде предупреждения «просим нервных закрыть глаза». За окнами небо чернильного света, внизу цепочкой – плямкер-блям – загораются фонари. После семинара Дэн тоже записывается на бесплатный курс обучения.

Они с Максом едут на лифте вниз.

– Ну вот, – говорит Макс, – так правильно. А то че я один буду как дурак.

Дэн складывает губы в трубочку и скептически кивает.

Дэн кладет руку на мышь и нашаривает в Интернете нужное им: программа находится в бесплатном доступе; та-ак, та-ак – пять минут, отлучиться в туалет, и все готово: со всеми завихрениями, махровыми черно-зелеными полосами, просверками и индикаторами на экран закачан валютный рынок всех времен и народов. Борьба и слипание валютных пар, таких как евродоллар, доллар-иена… ну фунт изюму.

На полке, также в общем доступе, – пяток многотомных руководств, мелочно предупреждающих, что делать надо обязательно, а чего – ни-ни, ни в коем случае.

Макс листает книжку и говорит:

– Среднеквадратическое давай.

Дэн жмет на «применить».

– О, – радуется Дэн. – Красивенько.

– Гладенько, – говорит Макс. – На эти острые пики. А MACD будем?

– Давай, – соглашается Дэн, и через пару секунд под экраном появляется новый индикатор.

– О-о! – оживляется Макс. – Кажется, это дивер. Тебе не кажется?

– На пятнадцатиминутках дивер не смотрят, – возражает Дэн и переключает картинку на четырехчасовые. – Вот тогда уж это. Вот это – дивер.

– Блин, точно. Все, продаем!

– Не горячись, – говорит Дэн. – Через пять минут час закроется, тогда и продадим.

– Ага, а если оно как рванет вниз сразу.

– Не рванет. Оно перед новостями еще долго будет колбаситься туда-сюда.

Дядька справа дергает Дэна за рукав:

– Слышь, парень? Ты в этом сечешь?

– Не очень, – говорит Дэн.

– Вот это – тренд? Ты скажи мне, это – тренд? У меня депозит уже кончается, а тренд все никак не наступит.

Макс говорит:

– Это – не тренд. Это контртренд.

Дядька хватается руками за голову, сгребает со стола сумку и вываливается куда-то в коридор. Какое-то время все молчат. Макс говорит вполголоса:

– Топиться пошел.

По коридору разгуливает прямой, широкоплечий, румяный человек с голубыми глазами и застывшей виноватой улыбкой. Он только что обнулил свой депозит в шестой раз.