Мягкое золото
Шрифт:
Будучи уверенным, что пренебречь ужином можно и даже иногда полезно, правила «завтрак – главная еда дня», Александр Валерьевич придерживался неукоснительно. Поэтому, прежде чем отправиться в Ферапонтово, он по совету дамы с ресепшена заглянул в кафе «Русь». Оценить качество готовки в этом заведении он не взялся бы – глазунью из четырех яиц испортить почти невозможно, да и кофемашины везде варят примерно одно и то же, – однако отзавтракал с удовольствием. Вот теперь можно ехать.
Монастырь он увидел еще на подъезде к селу Ферапонтово. Не заметить его было невозможно, потому как стоял он на холме меж двух озер и заметно возвышался над окружающей местностью. Это было нечто! По сравнению с Кирилло-Белозерским, монастырь казался маленьким и возможно именно поэтому каким-то необычайно уютным и симпатичным. Белизна стен идеально
Сверху открывался шикарный вид: причудливо изрезанные заливчиками берега; сияющая под солнцем гладь озера; на ней набольшие залесенные островки дивной красоты. Завершали картину а-ля прибалтийские кривоствольные сосны, каким-то непостижимым образом укоренившиеся кое-где на крутом береговом склоне. Просто-таки сказочный пейзаж! А внутри монастыря Антушев и вовсе почувствовал себя так, как если бы вдруг очутился на съемочной площадке, где творил классик волшебной киносказки Роу. Было бы преувеличением сказать, что его захлестнули эмоции, как это случалось в детстве, но от всего увиденного Александр Валерьевич испытал необыкновенную приятность. Не иначе как, Ферапонтово послано мне в качестве компенсации за Белозерск! – усмехнулся он, в самом благодушном настроении покидая стены монастыря. Все. Пора двигать в родные палестины. Заскочу по пути в Вологду, поброжу по кремлю, и программа выполнена. В этой губернии мне больше делать нечего.
Тогда он еще не знал, как сильно заблуждался на сей счет…
И снова, здравствуйте!
Кивнув на прощание проводнице, Антушев шагнул из тепла вагона на заснеженный перрон. Подумалось: это ж надо, всего два месяца прошло, а я снова тут! Впрочем, задержался он на этой мысли лишь на мгновение – как пришла, так и ускользнула – потому что, в отличие от столицы, где столбик термометра уже дня три как зафиксировался возле нулевой отметки, Вологда встретила прибывших пассажиров бодрящим морозцем и хрустким снежком. Градусов пятнадцать, не меньше, прикинул Александр Валерьевич, зябко передернув плечами. Ну так, на то и зима. Декабрь, как-никак. Опять же, Вологда не Москва – все-таки север, напомнил он себе и, обойдя справа небольшое здание вокзала, вышел на привокзальную площадь.
– Куда едем? – деловито поинтересовался пожилой мужичок, отиравшийся возле темно-серой «приоры».
Надпись на борту авто свидетельствовала о его принадлежности к Яндекс-такси.
– Улица Мира, тридцать, – на ходу бросил Антушев и, открыв правую переднюю дверцу, плюхнулся на пассажирское сиденье.
Судя по кислому выражению лица, водителя названный адрес не вдохновил.
– Семьдесят рублей, – усаживаясь за руль, со вздохом объявил он стоимость поездки.
Ехали всего километра полтора. Этим и объяснялось недовольство таксиста: у агрегатора тарифы жесткие, на таких копеечных расстояниях много не заработаешь. Ну, это уж кого на что учили, резонно рассудил про себя Александр Валерьевич и, расплатившись, отпустил таксомотор.
Тридцатый дом по улице Мира являл собой пятиэтажное здание, выдержанное в коричнево-бежевых тонах. Внушительного размера вывеска, укрепленная на козырьке над главным входом, гласила, что здесь располагается Управление МВД Российской федерации по Вологодской области. Антушев предъявил дежурившему у турникета сержанту удостоверение и, выяснив, где находится кабинет начальника управления, поднялся на второй этаж. По пути не без удовольствия отметил, что внутри – как, впрочем, и снаружи, на что он обратил внимание несколько раньше, – здание недавно подверглось серьезному ремонту: свежеокрашенные стены на лестнице и в коридорах, новенький ламинат на полу и прочее.
Вот и нужная дверь с табличкой «Начальник Управления генерал-майор полиции Дерюгин Игорь Владимирович». За ней находилась секретарская – вотчина привратницы всякого уважающего себя руководителя. Как подсказывал Антушеву опыт, секретарши делятся на три категории: никакие, безмозглые «цыпочки» и «мымры», внешне непривлекательные,
Александр Валерьевич представился и, как давеча на входе, продемонстрировал ей раскрытое удостоверение. Быстро уяснив, что посетитель не абы кто, а ни много ни мало целый полковник из министерства, точнее из Главного управления уголовного розыска, секретарша запоздало одарила гостя максимально приветливой улыбкой. Потом встала со своего места и поспешно скрылась за массивной дубовой дверью.
Не прошло минуты, как она вернулась и, широко распахнув дверь, предложила Антушеву войти. Тот уговаривать себя не заставил и проследовал внутрь. Ничего оригинального он там не увидел: огромный кабинет, в глубине руководящий стол, к нему под прямым углом приставлен другой подлиннее, рассчитанный человек на десять-двенадцать – надо же где-то разместиться подчиненным при проведении совещаний. В углу возле окна стоят рядком российский триколор, флаг с областным гербом и флаг города Вологды… Все как обычно, усмехнулся Александр Валерьевич. Подобных кабинетов он перевидал не один десяток, и все были оформлены, как под копирку.
Но тут произошло то, что едва ли можно было счесть банальностью. Едва завидев вошедшего, главный полицейский Вологодской области, невзирая на тучность, пробкой вылетел из-за стола и бросился ему навстречу.
– Саня! Ты? – в радостном возбуждении рокотал он на ходу.
– Да я, Игоряха! Я! – с улыбкой подтвердил гость.
Мужчины обнялись. Столь радушный прием объяснялся просто: много лет назад Антушев с Дерюгиным вместе учились в московской «вышке». Конечно, если строго придерживаться исторической последовательности событий, то они только поступали в Московскую высшую школу милиции, а оканчивали уже Московский юридический институт МВД России. Но эта формальность мало что меняла. Главное, что они на протяжении всех четырех лет учебы были одногруппниками и закадычными друзьями. Потом жизнь закрутила, разбросала и так уж сложилось, что после выпуска они не то что не виделись, а даже и по телефону не слышались. И вот, как говорится, случай свел. Причем, если Александр Валерьевич совершенно точно знал, к кому шел, то его появление для хозяина кабинета стало полнейшей неожиданностью. Словом, сюрприз удался.
– Мне доложили: в приемной какой-то Антушев из министерства. Не сразу даже сообразил… – бормотал Дерюгин, тиская товарища в объятьях. – А ты, как я погляжу, не больно-то изменился за двадцать лет! Разве что сединой обрызгало, да и то слегонца, не то что меня… – чуть отстраняясь, чтобы оглядеть приятеля, басовито прогудел он.
– Хреново у тебя с математикой, Игорек. Двадцать три года прошло, – добродушно поправил его Александр Валерьевич.
– Тем более… Подтянутый, аж завидно! – продолжал разглагольствовать полицмейстер Вологодской губернии.
– Зато, ты… – Антушев открыл было рот, чтобы отвесить другу молодости ответный, более чем сомнительный комплимент, но алаверды не случилось.
– Стоп! – оборвал его Дерюгин на полуслове. – Не сыпь мне соль на рану! Без тебя знаю, что с тех пор пару пудов нагулял.
Да уж! Годы беспощадны, – не мог не признать Антушев. Помнится, Игорь был жгучим брюнетом, а теперь седой как лунь. А еще он когда-то прекрасно умещался в кителек пятидесятого размера. Теперь же даже объемистый темно-синий китель с генеральскими погонами – на глаз уж точно не меньше шестидесятого размера – сидел на нем в натяг. Нет, Дерюгин конечно и раньше, в те далекие годы, не отличался стройность кипариса: при росте сто восемьдесят весил девяносто. Но какие это были девяносто! В неполные восемнадцать парень стал мастером спорта по греко-римской борьбе, что подразумевало тренированное тело и рабочие мышцы при минимуме жировых отложений. Теперь же, когда возраст подобрался вплотную к полтиннику, спортивная функциональность Игорьковой расплывшейся тушки приблизилась к нулю: вес под сто двадцать, ну, просто колобок!