Мясной Бор
Шрифт:
Это был передний край.
Иван равнодушно подумал: «А может быть, и край света?»
Когда за полтора часа до полуночи, на исходе дня 2.4 июня, войска 2-й ударной бросились в последнюю атаку, никто не подозревал, что военная судьба оставила армии для существования только одну ночь. Едва началось движение колонн по узкоколейке, настильной дороге и жердевке, противник открыл бешеную артиллерийскую стрельбу. Одновременно в тылы бригад и дивизий проникли группы автоматчиков. Они пытались вызвать панику среди ускользавших из ловушки красноармейцев и командиров, сеяли неразбериху, стремились сорвать управление
Поддержала выход 2-й ударной артиллерия 52-й и 59-й армий генералов Яковлева и Коровникова. На помощь окруженцам двинулась от Мясного Бора 29-я танковая бригада с десантниками на броне. Мерецков приказал поднять в воздух всю маломощную авиацию фронта.
Поначалу шло так, как было задумано. Но ураганный огонь противника, сплошная стена разрывов в Долине Смерти нарушили темп движения войск. В надежде на то, что стрельба со временем ослабеет, группы бойцов и целые подразделения останавливались, залегали в воронки, отходили в стороны от намеченных маршрутов. Никто, к сожалению, не внушил каждому бойцу, что спасение лишь в непрерывности движения. Именно последний рывок сквозь огонь выводил их из коридора, каждый метр которого был пристрелян врагами. Да и как объяснишь каждому, что, войдя в смертельный огонь, ты выйдешь из него живым. Такое решение, где был только чет или нечет, принимали теперь в одиночку. И не было времени что-то переиначить, поправить, остановить для альтернативного хода. Возникла возможность выбора. Либо туда, где ждет тебя неминуемая смерть, либо подождать немного, авось надоест противнику тратить металл и взрывчатку, сделает он для себя передышку, тут мы и прошмыгнем к своим.
Одни упрямо шли в огонь, другие залегли, выжидая. Так и нарушилось управление войсками. Авангард 46-й и 382-й дивизий преодолел Долину Смерти и упрямо рвался к Мясному Бору. За ним двигались разрозненные группы из других подразделений. Теряя товарищей, обрастая новыми ранеными, которым помогали идти вперед через ямы и заполненные болотной водой воронки, к утру 25 июня эти герои, умирающие от голода, одетые в зимнее обмундирование, стали выходить к переднему краю русской обороны. В Долине Смерти остались лишь мертвые да те, кто прятался еще по обе стороны узкоколейки и других дорог, отполз в лес, пережидая ошеломляющую артиллерийскую стрельбу.
А западнее адского коридора оставались окруженными те войска, которые до последнего часа прикрывали отход армии. Это были 92-я дивизия полковника Ларичева и 327-я, которой командовал генерал-майор Антюфеев. С ними была и 23-я стрелковая бригада. Остались в тылу врага и те дивизии, которые действовали по южному и северному фасам горловины, 259-я дивизия подполковника Лаврова, 267-я полковника Потапова, 19-я гвардейская полковника Буланова и 305-я, которой с 6 июня командовал полковник Тарасов. Дивизии, оборонявшие коридор, принадлежали другим армиям, но с 1 июня находились в оперативном подчинении у 2-й ударной армии и были обречены разделить ее судьбу.
ОФИЦЕРЫ, КОМАНДИРЫ, КОМИССАРЫ, ПОЛИТРУКИ И СОЛДАТЫ 2-Й УДАРНОЙ, 59-Й И 52-Й АРМИЙ!
Ваше положение становится безнадежным. Напрасны ваши бессмысленные попытки прорвать кольцо окружающих вас германских войск.
Продовольствие и боеприпасы ваши приближаются к концу, подвозы поступают неравномерно и в скором времени совершенно прекратятся.
Этим самым вы идете на верную смерть.
Поэтому переходите к нам! Только таким путем вы
С пленными мы обращаемся справедливо и хорошо.
Перебежчики же, переходящие к нам ДОБРОВОЛЬНО, будь это офицеры, командиры, комиссары, политруки или солдаты, получат у нас особенно хороший приют и увеличенный паек. Сообщения вашей пропаганды, якобы все пленные и перебежчики, без различия чина и партийной принадлежности, нами расстреливаются, — гнусная ложь и подлость.
Вы можете и без пропуска перейти к нам, крича при приближении к нашим линиям: «ШТЫКИ В ЗЕМЛЮ!»
ПРОПУСК
Предъявитель сего, не желая бессмысленного кровопролития за интересы жидов, оставляет побежденную Красную Армию и переходит на сторону Германских Вооруженных Сил. Он может перейти и без этого пропуска, крича при подходе к немецким линиям: «Штыки в землю!» Немецкие офицеры и солдаты окажут перешедшему хороший прием, накормят его и устроят на работу.
Перевод на немецкий язык смотри рядом.
Пропуск действителен для солдат, офицеров и командиров, а также и для комиссаров и политруков.
…Комиссару Зуеву нравилось бывать у Соболя, уважительно относился он к командиру полка, воевавшему в этих местах с осени прошлого года. Иван Соболь был грамотным командиром, руководил полком с толком, красноармейцев берег. К таким людям Зуев чувствовал особое расположение.
В майские трудные дни Иван Васильевич дважды побывал у Соболя. Не только беседовал в штабе с командным составом, но ходил на передний край, толковал там с бойцами. Соболю и приятно было от того, что высокое начальство не забывает, и весьма беспокойно. Сплошной обороны у полка уже не было, резервами командир тоже не обладал, немецкие автоматчики шныряли по тылам, могли устроить засаду на члена Военного совета.
К счастью, все обошлось. 24 мая полк, которым командовал Иван Дорофеевич Соболь, получил приказ отойти к Финеву Лугу, сдерживая при этом натиск противника.
28 мая Соболь подошел к Финеву Лугу и угодил под огонь той части, которую должен был сменить. Ее командование не предупредили загодя о замене, оно приняло соболевцев за наступающих немцев. Постреляли друг в друга, но, слава Богу, никого в этот раз не убили…
Тут и узнал Иван Соболь, что их дивизия выводится в резерв командования армии и должна сосредоточиться напротив коридора, ведущего в Долину Смерти, а его полк будет наступать вдоль узкоколейки, К этому времени немцы закрыли коридор, и в первых числах июня дивизия начала изготавливаться к атаке в направлении Мясного Бора. Как и всюду, в дивизии не было продовольствия, не хватало патронов, артиллеристы не имели ни одного снаряда. Они закопали пушки, частью утопили их в болоте, а сами разбрелись по стрелковым полкам.
Две недели подряд гремели бои. Огневая подготовка перед атакой сводилась к слабой — из-за острой нехватки патронов — ружейной и пулеметной стрельбе. Такая стрельба была для вооруженных до зубов немцев что слону дробина. Наши несли огромные потери в живой силе, а успеха их яростные наскоки не приносили.
19 июня на позиции 176-го полка прорвался с востока танк Т-34, командовал им капитан-комбат, фамилию его Соболь не запомнил, из 7-й танковой бригады. Машины комбат потерял, пробиваясь через Долину Смерти, одному ему только и повезло… Соболь дал танкисту связного и отправил в штаб армии, он стоял теперь неподалеку. Больше этого капитана Иван Дорофеевич не видел.