Мятеж
Шрифт:
– Эхо, – произнес граф и понял, что на пойманного это не произвело ни малейшего впечатления. Не врубился, что ли?
– Эхо, говорю.
– И что?
Голос у человека был сиплым, сам он – неопрятный, небритый, от него тяжело пахло потом и землей. Нехорошо-с...
– Из казаков, что ли? – наугад спросил граф, пока человек не совершил какую-нибудь глупость, и опять-таки по глазам понял, что попал в самую точку.
– Из них. А ты с какого сословья?
– С дворянского. Граф Ежи Комаровский, лейб-гвардии гусарского.
Такое представление имело двойной смысл – он не знал, кто перед ним. Сказано – из казаков, но и соврать запросто мог.
– И что будем делать, ваше благородие?
71
Обнищавшей, загонковой считалась шляхта, лишившаяся поместья. Такой было немало, я уже описывал – почему, у многих поместья и не было никогда.
– Сколько вас?
Человек не ответил.
– Поговорим? Не стреляйте.
– О чем нам гутарить, пан?
– О жизни. Ты спускаешься. И стоишь как вкопанный. Брошу гранату – все на небесах окажемся. Ты старший?
– Нет.
– А я со старшим разговор иметь хочу. – Граф Ежи отпустил человека: – Пошел!
Пока тот спускался, граф расстегнул карабин на до предела натянувшейся ленте, обретая свободу действий, достал гранату, разогнул усики и пропустил палец в кольцо. В отличие от этого... незнамо кого, граф не стал спускаться с дерева, он просто спрыгнул с него, не выронив ни пистолет, ни гранату.
Несколько стволов было нацелено на него.
– Так. Кто старший?
Он не думал, что старший сразу выйдет, но тот вышел. В грязном камуфляже, без знаков различия, заросший бородой, с богемской автоматической винтовкой в руках.
– Доброго здоровья, пан граф, – сказал он, не обращая внимания на направленный на него ствол, – не припоминаете?
Что-то было в этом человеке знакомое, хотя похож он был на откровенного бандита.
– Не припоминаю.
– Под настроение попал... Мог бы и огрести и за себя, и за того другого пана, как говорится... – спародировал его самого человек, и тут же снова, подражая теперь уже голосу отца: – Цыц! На действительной не на действительной, какая разница?! Я сказал! Представить к Георгию!
Йезус-Мария...
– Вы сотник... с этого сектора, вы здесь служили. Отец вас к Георгию приказал представить. Обстреляли еще вас...
– Так точно. Перед вами – все, кто остался, казаки сектора Ченстохов, пан граф. И сербы. Остальных уже нет в живых.
Казаки и сербы, а их оставалось к этому времени девятнадцать человек, квартировали прямо в лесу, нашли что-то типа волчьего логова, видимо, от контрабандистов осталось. Расширив эту нору, они вытащили лишнюю землю подальше и разбросали ее, а сам вход искусно замаскировали – не знаешь, что искать, не найдешь. Вниз вел лаз, что-то типа лисьего, но передвигаться по нему можно было пригнувшись.
Внутри – сырой запах земли, что-то вроде полатей, настороженные глаза отдыхающей смены – чужих здесь не ждали. Чуть в стороне какие-то бочонки пластиковые ...
– Свои, – упредил вопросы сотник Велехов, – я его знаю. Прошу, пан, не побрезгуйте такими условиями...
– Не до жиру... – ответил граф.
Стола не было –
– Варшаву взяли? – первым делом спросил Велехов.
– Нет. Добром хотят.
– Напрасно... не выходит с вами добром-то... – подал голос один из казаков.
– Цыть! Поперек атамана не сметь!
Казаки моментально притихли.
– А ты-то как тут оказался, пан граф? – спросил Велехов.
– Что спрашиваешь? Меньше знаешь, лучше спишь.
Казак и польский шляхтич смерили друг друга взглядами.
– Да вот знать хотим, за кого ты. Времена нынче смутные.
– Скажу, легче станет?
Несмотря на то что граф Ежи был моложе опытного казачины раза в полтора, удар он держал и бил в ответ, а это было важно. В такой ситуации прав тот, кому поверят остальные, и словами можно добиться очень многого.
– Да не. Не легче. Веры зараз никому нет. Но и знать... что в спину нож не сунут – тоже надо...
– Так и шел бы мимо. Кой черт на дерево полез?
– Могли бы и по-другому ссадить.
Оно так...
– Ты командованию подчиняешься?
– Была бы шея...
Велехов так и не знал, кому можно верить, а кому нет. Не знал он ничего и про неизвестно как оказавшегося здесь графа, к тому же поляка. Он его помнил, отчетливо помнил по лагерю, но разве не перешла на сторону мятежников большая часть польской аристократии?
Другой вопрос – зачем мятежнику шляться по ченстоховскому лесу со специальным оружием и в одиночку?
– Была бы шея, а хомут найдется... – граф Ежи потянулся к рюкзаку.
– Э, э... – заволновался один из казаков.
– Спокойно. Там рация. Мне нужно связаться с командованием, оно подтвердит мои полномочия, заодно установит ваши. Кого из казаков просить?
– Да все равно. Спроси кого из Донского казачьего войска. Скажи, здесь Велехов.
Рация была наисовременнейшая, размером примерно с полтора мобильных телефона, но могла работать в общей сети, где одновременно идет обмен данными между десятком тысяч абонентов или даже больше. Выход на связь был также простым: граф Ежи вышел на заранее выделенный для него канал, доложил, что находится у казаков и просит связи с кем-то из атаманского состава Донского казачьего войска...
– Наказной атаман Свиридов тебя устроит? – он протянул трубку Велехову.
Велехов коротко переговорил с атаманом, сказал напоследок: «Так точно!» – отключил связь. Казаки да и сам Комаровский напряженно ждали.
Мало ли...
– А что, братцы казаки... – вдруг весело произнес Велехов, – мы снова на службе...
– Под ночь это случилось... Все зараз уже отбой совершили, только часовые на постах остались, как началось. Врезали со всех стволов сразу, по модулям прямо, одних пулеметов было с десяток. Кто сразу не полез – выскочил, у этих – еще и гранатомет был, автоматический. Или что-то в этом роде. Модули сразу накрыло, там всех в мясо. А мы с кумом решили за ангарами пузырь приговорить, благо с Дона гостинцы куму прислали. По первой налили, как началось. Мы бежать к мехпарку, там броня, заведешь ее, а там и видно будет, кто кого и как. Мехпарк не накрывали, кум-то пошвыдче меня тикал. Там как раз его и окликнули, он ответил – очередь ему навстречу, сразу и лег. Тут-то я и сообразил, что тикать надо. А там в поле Митрия уже нашел, тот с самохода шел, шибко шел. Залегли, понаблюдали... Потом эти прочесывание начали, тут-то мы до леса уходить решили. А там и остальных встретили...