Мятежница и менталист
Шрифт:
— Но на Карена-то ты точно влиял. Почему не запретил ему алкоголь?
— В делах повстанцев влиял, все его намерения были скорректированы в интересах телепатов. Алкоголь помогал снизить бдительность и при всем при этом он был личным выбором Карена. Я эту тягу не блокировал, и не усиливал. И вообще, забота о состоянии его здоровья не входила в мои обязанности. Достаточно было того, что он не обращал внимания на мои странности и принимал их как естественные.
— Ты ухитрялся появляться в самые неожиданные, критические моменты. В женский душ среди ночи заглянул,
Марк отложил приборы и загадочно улыбнулся. Достал из кармана небольшую пластинку, нажал на датчик и на портативном экране отобразилась карта, а на ней вспыхнула крошечная красная точка.
— Это Марсотиж, — развернув так, чтобы я видела, он показал мне изображение. Указал на огонек и продолжил: — А это сигнал твоего маячка. У Карена такой тоже был, и еще у некоторых повстанцев-офицеров, за которыми я вел наблюдение Так что я всегда знал, где мне следует находиться, чтобы избежать проблем и избавить от проблем кое-кого другого.
Маячок? Я невольно осмотрела себя, особенно рукава и ворот — обычно на них эту “дрянь” крепят… Не нашла и потребовала объяснений:
— И где он? Показывай мне чудо враждебной техники.
— Увы, показать не могу. Он внутри тебя. — Жених спрятал в карман устройство и вновь принялся за ужин.
Внутри? Марк мне его втихую с едой подсунул? Понятно, что я, ничего не подозревая слопала следилку, но… Как давно это было? Она вообще убирается? По идее должно быть и такое предусмотрено. Или нет? И, получается, вчера Марк точно знал, где я отсиживаюсь после побега со стадиона, просто не стал вмешиваться и дал мне остыть?
Вопросы оставались, но задавать их и требовать удаления маячка я не стала. И сейчас присмотр мне тоже не помешает — я нахожусь в незнакомом городе, где заблудиться пара пустяков. Мало ли какие ситуации произойдут в будущем. А маячок — меньшее из зол. К тому же, именно благодаря следилке мне удалось спастись от насильника…
При воспоминании о страшном для меня моменте, вновь накатила паника. И вновь я почувствовала облегчение, как тогда, когда увидела, что над поверженным противником склонился Марк.
Вот только сейчас охватили еще и сомнения. Я же, подслушав разговор вояк, решила, что Карен за меня вступился и его убил. Или я все же по ошибке приписала заслуги не тому герою?
— А того бойца… в душевой… Ты как вырубил? Говорил об оружии, но… но ведь не было у тебя в руках никакого оружия.
— Заметила? — В серых глазах сверкнули смешинки. — А я уж надеялся, что обошлось… — Марк пожал плечами и как по учебнику оттарабанил: — При сильном эмоциональном всплеске можно воздействовать не только психологически, но и на физиологическом уровне. Телепаты, обладающие сверхвысокими ментальными данными, способны вызвать серьезные изменения в работе мозга…
— Ты приказал ему умереть? — перебила я его, остановив.
— Почти. Спровоцировал кровоизлияние.
Я невольно от жениха отодвинулась, посмотрев с опаской. В моем восприятии он все больше превращался в Менталиста и все меньше в нем оставалось
— Не хотела бы я оказаться на месте твоих врагов.
— Тебе подобное не грозит, — он испытующим взглядом оценил мои попытки сбежать, видимо, пытался отыскать причину беспокойства.
— Совсем-совсем не грозит? А если разлюбишь? А если решишь развестись? А если у тебя появится соперник?…
Теперь Марк не позволил мне высказать все возможные причины. Придвинулся ближе, обнял — крепко, уверенно, напрочь развеивая сомнения и страхи.
— Никаких “если”. Даже и не думай о таком! Для тебя с моей стороны угрозы нет и не будет. А любому, кто осмелится тебе навредить, не поздоровится. Знала бы ты, каких сил мне стоило сдержаться и не свернуть шею Карену, когда он… Когда я застал его с тобой в постели. Сохранила ему жизнь исключительно важность для интересов следствия.
Объятия стали еще теснее, взгляд злее. Марк даже, несдержанно выругавшись себе под нос, не обращая внимания на свидетеля в лице заглянувшего в наш закуток официанта, коротко меня поцеловал. Резко, почти грубо, словно наказывая за то, что я Карена не оттолкнула и позволила лишнее.
“Упрек”, пусть и не высказанный, но справедливый. И я “наказание” приняла. И сама о нем тут же забыла, потому что ладони невольно поднялись к лицу мужчины, обнимая за щеки, а губы потянулись к ускользающим губам. И поцелуй стал совсем другим — по-прежнему жарким, но полным заботы и нежности.
Вопросов у меня было еще предостаточно, но теперь, когда мы избавились от напряжения и недомолвок, что грызли душу, можно было задавать их без излишней эмоциональности.
— Ты очень эффектно появился в спальне, — похвалила жениха. — И не один, а с целым отрядом гвардейцев. Если Кварцит был под контролем мятежников, то как в нем оказались федералы? Тебя же не гвардейцы гарнизона сопровождали.
— Вооруженные силы федерации давно были готовы действовать и ожидали моего приказа начать контратаку. Конечно, разумно было подождать, пока спонсор более активно себя проявит, но я догадывался о планах Карена в отношении тебя. Еще и сигналы ваших маячков накладывались друг на друга, наталкивая на не самые приятные мысли. Не мог же я отдать тебя Карену?
То есть он рисковал ради меня, а притворялся бесчувственным… Я хмыкнула про себя и добродушно-язвительно припомнила Марку его поведение:
— Ты же не обращал на меня никакого внимания. Даже дружить не хотел. Уж об отношениях и речи не могло быть.
— Я выполнял задание. И в тот момент строить личные планы было бессмысленно — привязанности делают разведчика уязвимым, лишают свободы действий. И я ровным счетом ничего не знал о тебе. Вдруг ты настоящая диверсантка? По-другому посмотрел на тебя, когда в твоих мотивах разобрался, а ты вызвалась стрельбе учиться. С того момента чувства и зародились. С винтовкой ты смотришься шикарно, тебе идет военная атрибутика. И на съемках смотра военной техники повстанцев выглядела потрясающе. Хорошее качество для журналиста уметь подстраиваться, приспосабливаться к любой обстановке.