Мятежный дом
Шрифт:
«Тема сообщения» — запросил почтовик. «Алтарь в глайдер-порту», проставил юноша. Потом задумался, какое же сообщение ввести. Почтовик предоставлял выбор: головидео, двухмерное изображение, звук и просто текст. Дик некоторое время колебался между двумя последними, и все-таки выбрал звук, хотя отправка такого сообщения стоила на десять сэн дороже. Но отчего-то ему показалось, что, услышав голос, она отнесется к делу серьезнее.
Он знал, как и чем рискует, но не боялся. В конце концов, он рисковал ежеминутно.
Сенсор «Запись» выплыл на панель и
— Госпожа Роксана, если вы хотите знать, кто все время ломает ваш алтарь, приходите к нему в Праздник Дождя, в девять часов третьей смены. Одна.
Потом он прослушал запись для проверки и собственный голос показался ему чужим. Он нажал «Принять», и на смену этой кнопке выплыли две другие: «Отправить» и «Очистить». Дик почему-то вдруг заколебался. Зачем мне эта женщина? — подумал он. Чего я от нее жду, чего хочу?
В кабинку постучали. Дик оглянулся и увидел тетку средних лет, в желтом костюме с золотой отделкой. Тетка постукивала себя пальцем по хроно — время, мол, время, люди ждут. Дик кивнул и нажал «Отправить».
Потом он купил в автомате три десятисэновых пакетика леденцов и на ходу съел «собаку» в соевом тесте. На этом деньги вышли.
Через час он дошел до стройки. Как и множество других таких строек, она была заброшена лет десять назад в связи с войной. Здесь должен был помещаться какой-то крупный торговый центр, нижние этажи которого выходили на мотострады, а верхние — на пешеходные дорожки престижного района. Большие ворота вели к отдельному причалу для глайдеров. Многочисленные торговые пассажи и жилые комнаты для гемского персонала были бы куда лучшим укрытием для салимцев, чем необорудованная для житья пещера, сюда ведь успели даже воду подвести, — но естественно, эту стройку уже присмотрели бродяги и мальчишки, и потому то и дело там кто-то шлялся, а власти время от времени устраивали облавы. Как место встречи она годилась — много входов и выходов — а вот для житья никак.
Дик нашел тот зал, где они назначали встречи, обшарил четыре тайника в поисках условных знаков, ничего не нашел, развернул спальник и сел.
Похоже, господин Исия считает его изрядным дураком. Неужели он думает, будто Дик сочтет, что это обычное дело для здешней полиции — обращаться за помощью к гему через уличного мальчишку? Нет, когда полиции нужна помощь от гемов — полиция просто приказывает…
…За исключением тех случаев, когда один полицейский хочет что-то скрыть от другого полицейского. Вот, почему Исия просит его о помощи — не знает, кому из своих можно доверять.
Такой поворот событий был чрезвычайно печальной штукой. Если за «батальонами страха» и впрямь стоит полиция — то дела еще хуже, чем кажется с первого взгляда. Можно попробовать обороняться против гневных обывателей — но против полицейских… тут может подняться такая вонь, что Муравейник просеют через густое сито. А Дику и Рэю такая облава была нужна меньше всего.
Он закрыл глаза, откинувшись на стену. Выспаться —
Конечно, он мог бы и сам отправиться в Салим — прямо сейчас или чуть позже. Но между ними было условлено в одиночку не ходить, и Дик не хотел сам нарушать это правило. Пока что людоеды не беспокоили ни Салим, ни ближайшее к нему гнездо лемуров, но мало ли что могло произойти.
Поняв, что сейчас он заснет, если ничего не сделает, он вскочил и заставил себя проделать все пять ката третьей ступени, одно за другим, в быстром темпе, напоследок с удовольствием вообразив на месте двух условных противников Моро и золотолицего царька. Потом вернулся на свое место — и, садясь, увидел стоящих в дверях Дориана и Миракл.
— Привет, — проворчал он. — Почему сразу не сказали, что вы здесь?
— Сэнтио-сама так красиво танцует! — пропела Миракл.
— Э-э-э… это не танец, — Дик смутился на секунду, и тут ему в голову пришла мысль. Считалось, что тэка — совсем не бойцы. Но считалось, что и морлоки — кровожадные животные. А вдруг это очередное вранье, придуманное, чтобы держать их в подчинении?
— Мы ждем еще кого-то? — спросил он.
— Да, — сказал Дориан. — Должны прийти Батлер и Остин.
— Ясно. Дориан, хочешь, научу… танцевать?
Тэка засмущался.
— Не бойся, это нетрудно, — подбодрил его Дик. — Ну, сними корзину.
Дориан расстегнул нагрудный ремешок и поставил корзину рядом с присевшей на корточки Миракл. Потом несмело подошел к Дику.
— Встань рядом и повторяй за мной, — юноша глубоко вдохнул и выдохнул, потом перешел в «кокуцу-дати» с коротким круговым блоком и прямым ударом. Гем точно повторил за ним оба движения. Дик продолжил — Дориан не отставал, только один раз он ошибся, где был переход с прыжком. Координация у него была отменная, только концентрации недоставало. Он не наносил ударов, даже не обозначал их — только показывал.
Наконец, он повторил за Диком последние движения, триумфальное вскидывание руки — и застыл в исходном положении.
— Все было здорово, — подбодрил его юноша, слегка досадуя, что гем въехал с первого раза — ему самому понадобилось десятка два повторений. — Только представь себе, что перед тобой на расстоянии руки, — он показал. — Стоит… морлок (он не сказал ни «человек», ни «тэка», не зная, как на это отреагирует Дориан). — Ударь его, доведи удар до конца.
— Но если ударить морлока — он тоже ударит, — голос Дориана дрогнул.
— Это тренировка. Если сказать ему, чтобы он не бил — он и не ударит. Ну, ладно вот моя ладонь, — Дик вытянул руку. — Ударь в нее. Ты не сделаешь мне вреда, честно. Но я хочу почувствовать удар. Соберись, напряги руку. Давай, начинай повторять.
Гем начал повторять и сумел несколько раз довольно чувствительно треснуть Дика по ладони. Он выглядел страшно смущенным и обеспокоенным, но Дик его подбодрил и он улыбнулся. Миракл смотрела во все глаза.