Мятежный Като
Шрифт:
Я мог бы спасти женщин нашей планеты, но моя гордость ослепила меня. Их смерть и тяжелое положение моего народа это дело моих рук.
Я позволила ему удерживать меня в течение долгого времени, прежде чем заговорить, тщательно выбирать правильные слова.
— У тебя не было возможности узнать. Если бы это действительно была какая-то физическая сила, вы бы защищали все, что дорого вашим людям. Кем бы ты был, если бы просто побежал и позволил этому захватить твою планету? Да, ты гордый человек. Но ты сильный и могущественный, и эта гордость — часть того, что привлекает меня в тебе. Чума, вероятно, была перенесена человеком, который принес вам новости с юга, в любом случае, даже если бы вы бежали, она последовала бы за вами, куда бы
Он мягко выталкивает меня из своих объятий, чтобы посмотреть мне в глаза. Есть огонь страсти в его собственных глазах, который говорит мне, что он понял. Хотя он думает, что ему не нужна помощь, чтобы исцелиться, я знаю, что я достучалась до него и помогла вылечить то, что его собственная сила не могла. Он тянет меня к себе и целует.
Я не знаю, как долго мы целуемся. Мы целуемся, озаренные сиянием миллионов синих существ, плавающих вокруг нас, озаренные надеждами на достижение гармонии целой расы ниже нас и выше. Его рука скользит по моим волосам. Я вдыхаю его глубокий, древесно-дымный запах, старый и слабый, но подавляющий. Для меня это наркотик, разжигающий мою страсть. Я чувствую, что теряю контроль, скользя на коленях, чтобы оседлать его, мои бедра притираются к нему. Я беру его руку и прижимаю к груди, а другой рукой веду по штанам и клитору.
Ему больше не нужны указания. Он забавляется с моим соском, тянет и трет только в нужные моменты. Он, кажется, знает, что тот становится слишком чувствительным, и отодвигает палец, поглаживая кожу моей груди. Когда я жажду большего, он возвращается и снова дразнит и трет. Его палец таким же образом трет мой клитор. Потирая и поглаживая до тех пор, пока стимуляция сводит меня с ума, использует каждый из своих пальцев лаская мою киску. Один скользит в мое отверстие и касается точки G. Другой медленно прослеживает губы моей киски. Еще два играют с моим клитором, посылая толчки удовольствия через меня, пока мои колени не начинают подгибаться. И каким-то образом один из его пальцев скользит к отверстию моей заднице.
Он начинает медленно, с помощью сливок из моей киски нежно скользить кончиком пальца внутрь. Я краснею, слегка напрягаясь от удивления. Но между его языком в моем рту, его пальцем на моем соске, и ощущением пяти пальцев, работающих, как будто у каждого из них есть собственный мозг между моими ногами… Я решаю продолжать.
Его палец проникает глубже в мою задницу. В то же время он прижимается к моей точке G, начиная использовать большее давление с каждым движением. Он выскальзывает из моего рта и шепчет мне на ухо. “Моя кава." Его голос - это мурлыканье, вибрации, идущие через его тело и руки. Мои глаза закрываются, и я стону в его шею, целуя и облизывая, куда могу добраться. Мои бедра упираются в его руку и твердость его члена. Я прижимаю свою грудь к его руке, извиваюсь и стону с каждым движением. Его пальцы еще глубже проникают в мою задницу и мою киску. Его другой палец вибрирует напротив клитора, и мое тело начинает дрожать, когда я достигаю кульминации. Я чувствую, как моя киска и моя задница сжимаются на его пальцах, и я кусаю его плечо. Думаю, я чувствую вкус крови, но мой разум слишком погружен в удовольствие, чтобы на нем останавливаться. Мои пальцы двигаются по его широкой спине, царапая ее.
Он приводит меня ко второму оргазму, и я, чувствуя себя более истощенной, чем когда-либо в своей жизни. Соки из моей киски капают с его руки, когда он останавливается, подносит палец ко рту и облизывает его, ухмыляясь. Он смотрит вниз на красные следы зубов на плече.
— Я буду носить это с гордостью, — говорит он.
— Мне так жаль, — говорю я, вспыхивая. — Я…
— Твой огонь радует меня. Не извиняйся.
Мы садимся, и я прижимаюсь к нему. Каждые несколько минут через мое тело проходят короткие спазмы, и я чувствую, как моя киска пульсирует и сжимается в микрооргазмах, я могу только думать, что это должно быть, как после потрясений, вызванных экстремальными землетрясениями
Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, проваливаясь в сон с ощущением тепла его кожи.
Но нас слишком рано прерывают. Звук взрыва раздается где-то глубоко под деревьями.
24
Като
У меня нет времени на подъемник, поэтому я подтягиваю Лиандру ближе и прыгаю с края платформы. Я горжусь, когда она даже не кричит. Она только сжимает меня крепче и прижимает лицо к моей груди. Ее ноги плотно обхватывают мою талию. Я все еще чувствую влажность ее киски. На короткое мгновение я думаю, что у меня будет достаточно времени, чтобы довести ее до кульминации, пока мы падаем, но отвергаю эту идею.
Конечно, хотел бы. Но сейчас не время.
Воздух устремляется навстречу, когда мы проходим тысячи Люменсов - синих существ, которые дрейфуют вверх, чтобы спариться. Их свечение помогает мне видеть в темноте, хотя мои глаза могли бы видеть, даже если бы не было света вообще. Я использую размер своего тела, чтобы поймать воздух, управляя падением при помощи изгибов ветвей и листьев, которые превратили бы нас в мелкий туман, если бы мы ударились на такой скорости. Я вижу дым впереди, поэтому позволяю только моей правой руке слегка измениться в форму лапы пантеры, чтобы мои пальцы получили жесткие мозолистые подушечки. Я использую их, чтобы схватить лозу дерева Лорис и сжать, чувствуя немедленное ощущение ослепляющего тепла на моей ладони. Мы быстро замедляемся, и я могу использовать веревку, чтобы резко изменить нашу траекторию.
Мы летим по воздуху к другой лозе. Я ловлю ее. Наша скорость достаточно медленная, теперь, когда лоза больше не жжет, и я могу вернуть свою руку обратно в ее естественную форму. Я использую лозу, чтобы мягко приземлиться на толстую ветку, которая проходит между двумя платформами. Я придаю некоторым мышцам ног форму пантеры, но не увлекаюсь, чтобы Лиандра смогла удержаться. Кажется, будто мы бежим быстрее, чем падали. Ветер ощущается как иголки на моем лице из-за скорости, с которой мы движемся. Я совершаю огромный прыжок в несколько десятков ярдов и мы достигаем края следующей платформы.
Меня заносит, когда после приземления я останавливаюсь.
— Ты будешь ждать здесь, — говорю я Лиандре.
Платформа, на которой я сейчас стою, разрушена. Это деревня, в которой мы остановились. Я могу только думать, что Алтак, должно быть, узнал, что мы нашли здесь убежище. Я сжимаю кулаки и иду вперед. Но мысль захватывает меня. Я помню свою гордость и то, как она заставила меня глупо оставить женщин моей семьи, в то время как я думал, что столкнулся с большей угрозой. Поэтому я возвращаюсь к Лиандре, которая, все еще обнаженная, ждет на краю платформы. Сама по себе, со своей бледной звездной кожей, она выглядит такой красивой и хрупкой. Я оглядываюсь на руины деревни, вижу, как воины все еще убивают друг друга. Но большинство умерших носят обычную одежду жителей деревни, а большинство победителей носят зеленый и золотой цвета клана моего отца.
Я могу им помочь. Но я могу потерять ее. Я стиснул зубы, почти воя от разочарования.
Лиандра, кажется, чувствует мои мысли, и движется вперед, ее большие глаза смотрят в мои.
— Я найду безопасное место, чтобы спрятаться. Я не прощу тебя, если ты позволишь этим людям умереть. Я знаю, что ты можешь им помочь.
Я погладил ее по щеке, а потом кивнул. Я знаю, что у меня нет времени, чтобы тратить его на сентиментальность, поэтому получаю ее благословение и иду. Я пытаюсь успокоить свой разум, зная, что убью слишком много воинов, чтобы некому было думать об охоте на бродячих женщин. Когда я вступлю в битву, они будут знать только страх и ужас. Лиандра будет в безопасности. Она должна быть в безопасности.