Мятежный наследник
Шрифт:
“Зима теплая, как лето. Какие причудливые мысли, миледи”. Он усмехнулся и покачал белокурой головой, изучая ее мгновение.
Эванджелина сохраняла безмятежное выражение лица, надеясь, что теперь он не сочтет ее чрезмерно капризной. Своим комментарием она переступила черту, и после этого попыталась стать леди, которую лорд Уинфилд хотел бы видеть своей женой. Возможно, ей действительно требовалось больше практики…
“Думаю, я предпочитаю времена года такими, какие они есть”, - наконец продолжил он.
“Как и я, милорд”, - сказала она, когда облегчение затопило ее тело. “Как вы сказали,
“Вы составляете довольно приятную компанию, миледи. Могу я рассчитывать на обещание потанцевать с вами на следующем балу?” Он наклонился слишком близко, чтобы спросить, запах его одеколона наполнил воздух вокруг нее.
Она подавила желание отстраниться, чтобы отдышаться. Он был доволен ее обществом. Все было так, как и должно быть. Она улыбнулась последней улыбкой в этой встрече. Затем она позволила своей руке провести по его руке одним долгим прикосновением, чтобы заставить его вспомнить ее, прежде чем позволить ей упасть обратно на бок. “Я надеюсь, что мы будем в полной безопасности от падающих потолков”.
“Леди Эванджелина”, - сказал он на прощание, поклонился и удалился.
Эванджелина все еще переводила дыхание, чтобы не закашляться, когда к ней присоединились ее кузены и потащили ее обратно к стене бального зала, где их никто не мог подслушать. Это была мера предосторожности, признанная необходимой ближе к концу прошлого сезона после неприятного инцидента с леди Смелтингс. Женщина слышала довольно громкое мнение Виктории о том, что новая прическа ее светлости делает ее похожей на разъяренную пчелу, готовую ужалить. Потребовалось слишком много улыбок за чаем, чтобы свести эти счеты, и они втроем договорились быть более осторожными в своих разговорах в будущем.
Ее мать, казалось, была не слишком взволнована их уходом из зала, но, к счастью, она была увлечена беседой с двумя другими дамами и не могла отчитать Эванджелину до более позднего времени. Но это не остановило ее прищуренный взгляд. Старательно игнорируя хмурый взгляд, который обжег ей затылок из-за того, что она покинула свое прежнее видное место в углу бального зала, Эванджелина взяла стакан лимонада у проходившего мимо лакея.
Она, без сомнения, дорого заплатит за свое поведение по дороге домой в экипаже, но две ее кузины стоили того, чтобы их запугать. Они втроем стали довольно близки за три года, прошедшие с тех пор, как отец Виктории и Изабель неожиданно унаследовал свой титул и поместье. Эванджелина оплакивала потерянные годы, когда ей и ее старшей сестре не разрешали навещать таких простых дворян. Даже если они были семьей. Но, по крайней мере, у нее была сестра Сью ... до прошлого сезона.
Единственной корреспонденцией, которую она получила от своей сестры за последний год, были небольшие наброски достопримечательностей, которые Сью, должно быть, видела во время своего свадебного путешествия с лордом Стилингзом, да и тех было немного. Не было никаких сообщений или местоположений — ничего, кроме рисунков. Эванджелин понимала причины такого отдаления Сью, но все равно у нее защемило сердце. Она утопила сентиментальные мысли в большом глотке лимонада. Теперь у нее была компания с кузенами, а также с ее
“Кто следующий?” Спросила Виктория, забирая карточку с запястья Эванджелины и прищурившись, разглядывая написанные там имена. Она поморщилась. “Остаток вечера вам придется быть осторожнее с пальцами ног. Среди них нет ни одного хорошего танцора — или интересного собеседника, если уж на то пошло ”.
“Виктория”, - предупредила Эванджелина сквозь зубы, стиснутые в вежливой улыбке. “Даже когда мы стоим здесь, кто-нибудь может тебя услышать”.
“Я бы оказал им и всем остальным присутствующим дамам любезность. Кто-то должен сказать этим джентльменам, что они танцуют ужасный вальс и что их разговорные навыки ничуть не лучше, чем их способности на танцполе. Ты слышал, как лорд Херринг бубнил о своих севооборотах? Я чуть не уснул на полу во время вращения.”
“Виктория права, Эви”, - задумчиво произнесла Изабель, изучая танцевальную карточку своей кузины и хмуря пухлые губы. “Похоже, ты выбирал своих партнеров по танцам, основываясь на их способности заставить девушку заснуть”.
Эванджелина оторвала запястье от разглядывания своих кузин. Джентльмены, о которых шла речь, были выбраны на основе ранга, богатства и хорошего положения в обществе. Ее мать не принимала во внимание никакие другие факторы. “В самом деле, Изабель. Я ожидал, что ты поймешь. Должны быть сделаны исключения”. Она спрятала гримасу за бокалом лимонада. “Такие вещи мало что значат в брачной игре”.
“В игре о браке даже я не делаю ставок”, - сказала Виктория, покачав своей белокурой головкой.
Эванджелина посмотрела на свою кузину. “ От нас ждут, что мы разыграем хотя бы одну-две партии. Приложи немного усилий, Виктория.
“Меня не волнуют шансы”. Если Виктория и была кем-то, так это уверенностью в собственном мнении обо всем, что ее окружало. Эванджелина восхищалась ее силой. В ее собственной жизни, конечно, не было места подобным разговорам, но слова кузины всегда вызывали у нее улыбку.
“Я, с другой стороны, хочу играть в эту игру вечно. Разве сегодня вечером здесь не удивительно романтично? Свет свечей, розы, все эти платья и щеголеватые джентльмены...” Изабель вздохнула и окинула взглядом бальный зал, словно наслаждаясь особенно красивым закатом.
“Ты бы нашла романтику в том, чтобы тебя водили по городу, как корову, на местном фестивале урожая. Я уверен, что в этом году ты получишь ленту победительницы, Изабель, не волнуйся ”.
Изабель фыркнула и повернулась к сестре спиной, ее идеальные светлые локоны подпрыгивали при движении.
“Корова на местном празднике урожая? Серьезно, Виктория”. Эванджелина покачала головой. Хотя они и ссорились, ее кузины действительно обожали друг друга. Эванджелина думала, что комфорт их отношений дал им возможность говорить такие вещи. Они могли говорить все, что хотели, но она видела, как они смеялись и плакали вместе в течение последних трех лет. Она знала их истинную природу.
Виктория усмехнулась, как всегда не раскаиваясь, наслаждаясь ситуацией еще больше, когда Изабель бросила на нее убийственный взгляд через плечо.