Мятежный Орден

Яцула Олег

— Не дергайся, будет больновато, — приложил я к его шерсти свои руки и активировал лечение.

Мана ухнула как в бездну и уже через десяток секунд, мой личный запас иссяк. Пришлось подключать артефакт накопитель. Долгих две минуты я вливал энергии в хранителя стихии, при этом выслушивая его жалобные урчания. Когда энергия перестала втекать в тело Кая, а он не прекратил издавать жалобные звуки, я понял, он изображает! Феса, выбежавшая к нам, как только улетел Игнис, крутится вокруг больного, а он и рад стараться играть!

— Эй, ты, актер погорелого театра,

переставай, — от такого заявления, собравшиеся вокруг зеваки из категории вельмож, даже дышать перестали, для них подобное обращение с животным, почти равным правителю, недопустимо.

— Рад, что у вас все получилось, — подошедший к нам Ихрим сиял сильнее чем начищенная золотая монета. — Трудностей не возникло?

— Возникло, — мой кулак врезался в счастливую морду тигра.

— Стоять! — рявкнул работорговец, останавливая, уже обнаживших оружие, своих воинов. — Заслужил.

Сплюнув на землю кровь, он утер юшку с лица и похлопав себя по щекам, чтобы прийти в норму, вновь повернулся ко мне.

— Поговорим? — голос Ихрима был чуть заискивающим.

Он уже не был тем уверенным работорговцем с тысячами воинов за спиной, нет, теперь он наместник. И как обладатель этого сомнительного статуса, он должен думать о городе, пусть из себя он и представляет клоаку. У меня за спиной два хранителя стихии, которые с радостью разрушат все здесь, стоит только попросить их об этом. Он это понимает, и готов пойти на уступки, лишь бы сгладить острые углы. А точнее один большой угол. Он знал, что сюда придет Игнис, знал и не предупредил.

— Не думай, что тебе просто так сойдет с рук твое лукавство, — убить я его не мог, мало того, что нас связывает клятва, так еще и чертов огненный лев вновь прилетит сюда разбираться.

— Я всего лишь не договорил, не виноват же я в том, что ты малоопытен в клятвах, — новый наместник явно не видел проблемы, и теперь просто старался сгладить конфликт, с будущей торговой стороной. — Я дам дополнительную скидку на воинов, скажем, три процента! Щедрое предложение!

— Пять процентов дополнительно сверх оговоренного, и ты лично примешь участие в допросе Пархата, — лицо Ихрима приобрело мечтательное выражение лица.

— Согласен, — согласился он на условия, в которых каждый лишний процент, это тысячи сэкономленных золотых монет. — Уберитесь здесь! И пожалуйста, выкиньте за стену туши этих двоих, они воняют после смерти еще хуже! Пойдем, дорогой мой партнер, я с радостью покажу тебе место, где в этом замке древних можно найти пыточную!

Оставив недоумевающих вельмож разгребать последствия смены власти, мы с Ихримом направились обратно в местную твердыню, на деле оказавшуюся еще одним проектом древних. Не удивлюсь, если они собирались устроить из этого мира арену для битвы, а замок, это оружейная для гладиаторов.

Большую часть гвардейцев я попросту отправил обратно в таверну, нечего им тут тереться и маяться бездельем. Фесу отправил вместе с ними, пригрозив, что если еще раз ее потеряют, то могут не попадаться мне на глаза. Девушка упиралась и пыталась доказать, что она может находится рядом, ведь она собственноручно

убила кучу перерожденных, но я не стал ее слушать и сослал с глаз долой это ходячее несчастье.

Пархат очнулся, хоть и был вялым. Возраст у него был все же почтительный. Но несмотря на его года, нежничать с ним не собирались. Ша и Фредмут вели его вслед за нами, куда-то в подвалы замка.

Темная гранитная лестница не была освещена. Факел оказался лишь у запасливого Фредмута, поэтому шли мы в полумраке. Опустившись на добрый десяток метров под землю, мы прошли коридор с камерами. Решетки темниц были из того же материала, что я видел в месте собственного заключения. Для проверки я даже коснулся рукой одного из прутьев, и сразу же почувствовал, как мана утекает сквозь пальцы, касающиеся холодного метала. Надо запомнить это место, возможно магистр расположился в похожем. Вряд ли такие замки встречаются очень часто.

— Я бы на вашем месте не увлекался подобным занятием милорд, — голос Фредмута был далек от спокойного. — Это серебро древних, оно вытягивает ману и со временем закупоривает каналы ее проводящие, отчего их владелец теряет возможность использовать способности!

— И часто такой материал встречается? — прикинул я в уме, что неплохо было бы себе из него дополнительное оружие выковать, с отличным бонусом, против моих врагов.

— Только в таких местах как это, — Ихрим шел ровно по центру коридора, и ни на шаг не приближался к камерам. — Их мало, очень, а прутья эти не спилить и не вырвать. Твои мысли о создании оружия из этого метала не новы. К сожалению, никому не удалось их реализовать.

Отлично, пусть я не смогу получить отличное оружие, но мне и моего достаточно. А вот информация о том, что серебро древних есть только в подобных местах, и что их очень мало, сужает круг поисков места обитания магистра.

Занятый этими мыслями, я вошел в самую дальнюю комнату, достаточно просторную по сравнению с камерами. Вот только места пусть здесь было и больше, но заключенному тут явно не хотелось бы оказаться. Фредмут, оставив Пархата на попечение Ша, сложил пару подготовленных дров в очаг и поджег его от факела. Света стало больше, и нам открылась вся прелесть данной комнатки. Большой стол с застаревшими пятнами крови, пара огромных крюков под потолком, с явными ошметками плоти, и инвентарная доска, на которой висели инструменты для пыток на любой вкус.

— Вот значит куда он делся, — Ихрим поднял порядком разложившуюся голову со стола. — Это мой шпион, приглядывал за наместником. Видимо попался на чем-то.

— Не попадался он, — впервые заговорил пленный орк, посмеиваясь и булькая кровью из разбитого носа. — Этого говнюка я лично запытал до смерти, потому что захотел! Он сдался, через полчаса, рассказал все что знал, но я пытал его просто так! На его месте мог оказаться любой! Ха-ха….

Договорить он не успел, гнев с трудом сдерживаемый Ша, вырвался наружу в виде жесткого удара под дых. Пархат закашлялся и упал на пол. Стоит сказать, что офицер гвардии быстро взял себя в руки, и поднял пленного.