Мятежный рейд
Шрифт:
— А какой смысл прятаться? Рано или поздно наши имена будут известны коронной службе безопасности, — возразил Котрил. — Иногда стоит рискнуть и повысить ставки.
— Повышение ставки — наша жизнь? — иронично спросил барон.
— Конечно. Зато выигрыш — артефакт Истинной Власти. Поверьте, ваша милость, он в сто крат окупит вашу ставку.
Шаттим задумался. Авантюрист Рэйдж повторял то же самое, что и неделю, месяц, год назад. Он упорно и методично опутывал сладкими речами барона, подталкивая его к опасному шагу, сделав который, оба становились врагами Короны. Мало что оба — так и семья барона Шаттима будет беспощадно вырезана.
Впервые услышав об этом, Рэйдж невероятно возбудился и поинтересовался, не хочет ли Клеман Шаттим восстановить справедливость, возродив Первую династию Дарсии.
— Даже если предположить, что старшая ветвь полностью погибла, и не осталось ни одного представителя Норанов, — ответил тогда барон, — кто мне позволит заявить о своём праве? Нынешний король просто пришлёт наемных убийц и вырежет всю мою семью и родственников. Вы в своём уме, Котрил? И с чего бы такая невероятная забота о моём будущем?
— Так я не тороплю вас, ваша милость. Тем более, я готов помогать вам в достижении этой благородной цели, — Рэйдж продолжал нашептывать крамольные мысли. — Нужны средства, верные люди, отчаянные головорезы, готовые лезть в пасть дьявола. Я займусь этим. А потом мы навестим Спящие Пещеры и найдём филактерий с кровью Норанов, проведём обряд инициации…
— А потом война с королем?
— За вас встанет весь юг, — пожал плечами Котрил. — Там до сих пор не признают власть Адальгримусов. Мы легко найдём родовитые семьи, готовые встать под знамёна Первых королей.
— Вы не просто авантюрист, Рэйдж, а отбитый на всю голову авантюрист, — только и мог сказать ошеломлённый подобным натиском барон. — Если не отбросите вредные мысли, я буду вынужден просить вас не появляться в моем особняке.
Котрил благоразумно замолчал, а потом убрался из Шелкопадов куда-то на восточное побережье, где, по слухам, занялся непотребными для дворянина делами. Впрочем, Шаттиму было плевать на него, лишь бы не втягивал в смертельную авантюру. Но яд сомнений и древних обид, ввергнувших его предков в прозябание в этой дыре, который был впрыснут Рэйджем в кровь, уже начал свою разрушительную работу, подтачивая твёрдость своих убеждений и преданность королю.
Через два года Котрил вернулся еще больше настроенный убедить барона в правильности выбранного пути. Оказывается, он не сидел на месте и собрал приличную команду наемников, готовых присоединиться к походу в Спящие Пещеры. Головорезы пока сидели на местах, ожидая сигнала к сбору. На вопрос Клемана, как они попадут в некрополь, чертов Рэйдж сказал, что и здесь всё продумал. Нужен корабль с боевыми гравитонами, или только кристаллы, а куда их поставить, найдётся. Барон едва сдержался, чтобы не зарубить потерявшего чувство меры пройдоху. Мыслимое ли дело, заполучить корабль с боевыми гравитонами! А точнее, захватить судно Королевского флота, что приравнивалось к измене Короны. На такой Шаттим категорически не согласился, но младший брат Тедри и кузен
Шаттим очнулся от громких криков егерей. Потом грохнул выстрел, раздался отчаянный визг какого-то зверя. Охрана мгновенно окружила барона и Котрила, ощетинившись оружием. Из кустов выскочил один из охотников, придерживая шляпу на голове, чтобы её не сбило низко растущей веткой. Лицо его было смущённым.
— Что случилось? — рыкнул Шаттим.
— Кабана спугнули, ваша милость, — пояснил егерь. — Лежал под кустом, увидел лошадей и сиганул через тропу. Аншер выстрелил в него, и видать, поранил.
— Чтоб вас… — облегченно вздохнул барон. В этих местах живность еще не вывели, помимо кабанов и оленей охотники иногда находили следы медведя. А вот мелких зверей стало поменьше. Деревенские жители, игнорируя жесткие запреты Шаттима, умудрялись вылавливать кроликов и зайцев, умело прячась от шныряющих по лесу егерей. В большей мере они ставили силки, в которые попадались и птицы. Чернь всегда игнорирует запреты, вот и приходится держать отряд егерей для порядка в лесах.
А вот шум сейчас ни к чему. Эти места очень глухие, и недаром были выбраны для осуществления части обширного плана. Шаттим недаром настаивал на том, чтобы тайная база находилась вдали от хожалых лесных троп, чтобы ненароком кто-нибудь из местных жителей, и не приведи господь, любопытные дети не наткнулись на нее. Иначе придётся избавиться от свидетелей самым радикальным способом. Барон хоть и слыл человеком скорым на расправу, не мог допустить подобного варианта.
Тропинка вильнула влево, вползая в лощину между плоскими холмами, и разом померкло солнце, с трудом пробиваясь сквозь густой орешник и раскидистые кроны дубов. Егеря стали держаться поближе к арьергарду, держа наготове ружья. Где-то звонко прокуковала кукушка, барабанным маршем рассыпался стук дятла, копыта лошадей почти неслышно ступали по мягкому ковру прошлогодней листвы, не успевшей перегнить за зиму. Совсем недавно растаявший снег напитал ручьи, которые теперь полноводно шумели среди камней, скатываясь с холмов к Пламонту.
Тропка постепенно изгибалась, уходя за поворот. Егеря пришпорили коней и поспешили проверить безопасность дороги. Остальной отряд потянулся следом — и встал как вкопанный. Лежащее дерево перегораживало путь. Его явно срубили недавно. На ветках виднеются только-только распустившиеся листочки.
Один из егерей переругивался с кем-то невидимым.
— Убирай эту беду с дороги, живо! Его милость барон Шаттим шкуру с вас спустит, болваны!
— Пусть барон сам покажется, а потом говорить будем, — отвечали из кустов.
Котрил сверкнул разноцветьем радужек и огляделся по сторонам, силясь высмотреть тех, кто ловко перекрыл тропу. Значит, неподалеку находится лагерь, а это передовой дозор следит за тем, чтобы заворачивать посторонних обратно.
— Я барон Шаттим, — придерживая гарцующего жеребца, Клеман поднял руку, чтобы серебряный перстень с рубином, надетый на перчатку, был виден стражам. — Достаточно доказательств?
— Сию минуту, — кусты зашевелились, и на открытое место вышли трое вооруженных мушкетами мужчин в охотничьей одежде и высоких сапогах, сохранявших ноги от лютующих змей. Здесь их было великое множество.