Мятежный рейд
Шрифт:
Тяжело вздохнув, я потрепал Михеля за плечо, пообещав ему, что при первой же возможности постараюсь переправить его в Сиверию. Но только после того, как Аттикус получил от лорда Келсея рекомендации, как нам быть дальше.
В это время заныли зубы, в ушах раздался тонкий свист — заработал гравитон. Капитан Хубальд всё-таки договорился со своими коллегами, идущими в кильватере, насчёт новой тактики передвижения. Корабли пошли шустрее, с шумом разрезая темные воды Роканы. Пока глубина позволяла, караван значительно прибавил в скорости, никак не меньше четырёх узлов. Через две склянки гравитоны вырубили, стало легче.
«Эпиналь» с остальными кораблями сменила галс, и караван стал постепенно забирать зюйд-вест, оставляя в стороне Дасквич и желтовато-зеленый Пламонт, продолжавший нести глиняную взвесь к морю.
— До Эмеля дойти не успеем, — с легким разочарованием сказал Оскар за обеденным столом, впрочем, с большим аппетитом поедая тушеную баранину с бобами и зеленью. — Уже вечереет, придется бросать якорь в трёх-четырёх лигах от порта.
— Не в первый раз, — откликнулся Калифер, поправляя салфетку на груди. Бывший военный моряк, списанный на берег в должности мичмана в связи с тяжёлым ранением в бою у Соляных островов почти десять лет назад, нашёл свое призвание на реке. Несколько сезонов ходил под командованием знакомого мне капитана Торфина, того самого, с «Соловья», что помогло мне поближе сойтись со старшим помощником Хубальда. Набравшись опыта, нанялся к Максэнли, и с тех пор служит ему, нисколько не сожалея о карьере морского офицера. Левая рука его, повреждённая осколком от разорвавшегося ядра, до сих пор едва шевелится, а высохшая кисть похожа на детскую ручонку с тонкими пальчиками.
— Самое главное, чтобы из графика не выбиваться, — озабоченно пробормотал Пенберти, больше налегая на молодое светлое вино, кстати, с виноградников Тиры Толессо. Мне интересна его реакция. Пьет с удовольствием, значит, нравится. Буду иметь в виду.
— Все в порядке, Николь, — успокоил его шкипер. — Сегодня мы дважды применяли тактику господина командора. Скажу, неплохо так получилось. Прошли на пять лиг больше запланированного. Так что завтра бросаем якорь на траверсе Эмеля и два дня отдыхаем.
— Не лучше ли идти до Ромси, пока Рокану не перекрыли? — дон Ансело покачал головой, словно ему не нравилось подобное расточительство времени. — Все прекрасно видели, что творится на Эритии.
— Судя по спокойному движению на реке, армия не планирует здесь перекрывать судоходство, — говоря это, Оскар не был уверен в своих словах.
— Смотрите сами, господин капитан, — пожал плечами Михель. — Мы не вмешиваемся в вашу работу. Понадобится стоять два-три месяца в порту по приказу военных — будем стоять. В контракте это обстоятельство прописано, и не думаю, что Максэнли захочет выплачивать лишние призовые.
— Я поддерживаю сеньора Ансело, — управляющий отставил бокал и промокнул губы салфеткой. — У нас в трюмах товар, который ждут в Осхоре. Опоздаем в назначенный срок, придётся платить неустойку. Если есть риск закрытия судоходства, нужно торопиться. Поэтому моё мнение, пусть и не решающее, но должное быть принятым во внимание, таково: Эмель проходим без остановки, а в Ромси уже всё станет известно.
— Согласен, — кивнул Калифер и взглянул на задумавшегося шкипера. — На гравитонах наберём ход, если не будет ветра.
— Быть посему, — Хубальд и сам понимал,
— Слушаюсь, — помощник капитана тут же встал из-за стола, и не забыв натянуть на голову треуголку, покинул кают-компанию.
Оскар извлек из кармашка хронометр, откинул крышку, что-то прикинул в уме.
— Через час встаём на якорь. Господин командор, надеюсь, вы знаете, как поступать в случае непредвиденных обстоятельств.
— Усилим вахты, не в первый раз, — ответил я и допил белое вино. Конечно, не «Искария» или «Идумейское», но своя прелесть в вяжущей кислинке есть. — Позвольте, господа, оставить вас. Капитан Ансело, прошу за мной.
Оказавшись на палубе, я стал разглядывать крутой правый берег, заросший густым кустарником, за которым две-три лиги тянулась луговина, после чего начинался лес. Отсюда начиналось то самое междуречье, которое в ближайшее время может стать ареной кровопролитных боев.
— Что думаешь? — спросил я Михеля, запыхтев пахитосой. — Уже семь дней идем, пока тишина.
— Надо местных жителей потрясти, — дону Ансело пришла такая же мысль, как и мне. — Смотри, вон там, на излучине, какая-то деревушка. Давай, попросим у капитана шлюпку и заглянем в гости. Не может быть, чтобы никто не знал, что здесь происходит.
— Согласен. У самого уже душа не на месте. Какая-то безлюдность. А это, на минуточку, Рокана! Здесь торгаши как мухи на навозе должны виться.
Капитан Хубальд согласился с нашим желанием расспросить жителей деревушки, поэтому дал команду спускать паруса и бросать якорь. Караван застыл на зеркальной глади воды, отражавшей густые краски заката: от ярко-алых и желтых до фиолетовых. А на берегу началась какая-то суета.
Сама деревенька стояла чуть выше уреза воды, а песчаный берег использовали для сушки сетей, висящих на длинных жердях. Несколько лодок были перевернуты килем вверх, вероятно, их пробовали смолить, потому что рядом стояли деревянные вёдра с густым черным варевом.
Как только мы отчалили от 'Эпинели, на корявом, наскоро сколоченном причале стали собираться местные жители, преимущественно мужчины. Их было человек десять, вооруженных баграми и топорами. У одного я заметил даже древний пистолет, который он и не думал скрывать. Серьезные ребята, без шуток. Ведь и в самом деле собрались защищать деревню. Не видят разницы между торговыми кораблями и пиратскими речными ладьями?
Нас в лодке было восемь человек. Шестеро штурмовиков сидели за веслами, а я и дон Ансело разместились на корме. Чтобы успокоить местных, пришлось встать, и помахав руками в воздухе, скрестить их. Примитивный жест, что в наших намерениях нет ничего плохого, к счастью, был понят. Мужики немного успокоились.
— Подплываете к берегу, сидите на месте, — приказал я бойцам. — За оружие не хвататься, проявлять спокойствие.
Как только нос лодки с шуршанием заскрёб по песку, я вместе с Михелем сошёл на берег и остановился в нескольких шагах от причала. Скорее всего, настил использовался женщинами для полоскания белья, больно уж он был низковатым.