Мыльная опера для душа с оркестром
Шрифт:
– Ну, во-первых, я мечтаю на тебе жениться…
– Ага, а как же твоя жена и трое детей? Ты про них забыл на минуточку?
– Ну вот, даже помечтать нельзя! Какая ты, Ленусик, строгая!
– А во-вторых?
– А во-вторых, солнце мое, ты же у нас все знаешь, вся информация через тебя проходит…
– Короче! Сейчас мой шеф придет…
– Короче, радость моя, что у нас есть на Петьку Карбюратора?
– Он сейчас
– Что, никак в наркотики вляпался? Он же раньше только машинами ворованными промышлял?
– Ты меня спросил – я тебе ответила. Что там реально есть, я не знаю, а только Шерстоухов из четвертого отдела вчера все материалы на Карбюратора затребовал…
– Спасибо, Ленусик! С меня – любые духи, какие ты захочешь!
– Ловлю на слове! – пригрозила Сеточкина.
– Ну, что там? – спросил Творогов, как только Ашот убрал мобильник. – Есть что-нибудь?
– Похоже, Карбюратор меняет профиль, – сообщил ему Бахчинян. – Или хочет расширять дело. По достоверным оперативным данным, он начал заниматься наркотой.
– Ну, тогда самое милое дело пугнуть его сам знаешь кем! – И Творогов выразительно взглянул на коллегу.
Через пятнадцать минут невзрачные бежевые «жигули» подъехали к станции техобслуживания на набережной реки Смоленки.
Навстречу им ленивой, расхлябанной походкой вышел толстый парень в синем комбинезоне. Оглядев машину, он процедил:
– А вы, вообще, куда приехали? Ведра и примусы не чиним, так что проезжайте, не занимайте место под солнцем! На Андреевском рынке старик один сидит, вот он старые ведра паяет…
– Умный, да? – Бахчинян высунулся в окно машины и смерил парня оценивающим взглядом. – Ты, умный, Карбюратора позови, если не хочешь на биржу отправиться!
– На какую еще биржу? – заворчал тот.
– Известно, на какую – на биржу труда, где безработных на учет ставят! Только тебе и там не помогут, если не поумнеешь! С такими мозгами разве что кур полупотрошить!
– Что?! – Парень удивленно захлопал глазами.
– Мент в пальто! Сказали тебе – позови Карбюратора! Да шевели ногами поживее!
– А я что? – проговорил парень с сомнением, но на всякий случай удалился, а через минуту к «жигулям» подошел рослый тип лет сорока с заметной залысиной.
– Ну, кому я тут понадобился? – проговорил он, приглядываясь к посетителям. –
– Из инспекции, точно, только не из пожарной! – И Бахчинян продемонстрировал свое служебное удостоверение.
– Ну, мужики, – осклабился Карбюратор. – Сколько можно! Вы же знаете, у меня все чисто… вам еще не надоело? Вы сколько раз у меня проверки устраивали! Сами знаете, у меня на каждую детальку бумаги в порядке…
– Ага, на каждую детальку, – вступил в разговор Творогов. – И на каждую дозу…
– Какую еще дозу? – Карбюратор побагровел. – Вы чего, мужики, совсем с катушек съехали? Вы мне что шьете?
– Мы тебе пока ничего не шьем, – подозрительно мягким голосом перебил его Бахчинян. – До нас просто кое-какие слухи дошли. Ну, мы и решили их проверить…
– Какие еще слухи?
– Что ты, Карбюратор, дело расширяешь. Не только запчастями ворованными торгуешь, а еще кое-чем. Дурью всякой. Герычем, к примеру, и кокосом… а это, Карбюратор, уже совсем другая статья, это тебе не зеркала ворованные…
– Вы, мужики, слухам не верьте, – Карбюратор опасливо огляделся по сторонам. – Вы меня хоть раз на криминале прихватили? Не прихватили! И никогда не прихватите! Потому что у меня все путем! Так что двигайте дальше по своим делам, а ко мне лучше не вяжитесь. Все равно вам ничего не обломится!
– Да мы и не вяжемся! – продолжал Бахчинян. – Мы просто так мимо проезжали. Ну и решили заглянуть, поинтересоваться…
– Чем это?
– Да вот, интересно нам с товарищем, в курсе ли Валидол насчет твоего нового бизнеса?
Карбюратор заметно побледнел, что не ускользнуло от глаз наблюдательного Бахчиняна. Из этого явления природы капитан сделал вывод, что попал в самую точку: Карбюратор занялся наркотой на свой страх и риск, и Валидол, известный криминальный авторитет, в последние годы подмявший всю торговлю наркотиками в окрестностях, не в курсе этого бизнеса.
– Мужики, ну чего вы лезете не в свое дело? – заныл Карбюратор. – Оставили бы вы меня в покое…
– Похоже, Петя, это как раз ты влез не в свое дело! – вступил в разговор рассудительный Творогов. – Мы-то тебя, может, и оставим в покое, а вот оставит ли Валидол… особенно ежели ему кто-нибудь намекнет насчет твоей художественной самодеятельности!
Конец ознакомительного фрагмента.