Мышка для серцееда

Богда Ксения

— И че ж тебя сюда принесло, Рус?

Проходит вглубь и щелкает кнопкой чайника. Достает банку кофе и насыпает в пол-литровую кружку четыре ложки.

— Блин, вот скажи мне, — сдерживаюсь, чтобы не скривиться от этой картины, — как можно пить это?

— Ой, завались, — бурчит Вит и наливает кипяток.

Садится напротив на такой же скрипучий стул и снова упирается в меня взглядом.

Ну да, не каждый стул выдержит лбов под два метра ростом и весом больше восьмидесяти пяти килограммов.

— Излагай.

— Мне

надо где-то пожить, пока я чего-нибудь не придумаю.

На лице друга не прибавляется понимания.

— Короче, батя встретил даму сердца и теперь хочет с ней съехаться.

— И?

— И знаешь, кем оказалась упомянутая дама?

— Подожди-ка! — вскакивает друг. — Я сейчас метнусь за гадальными картами.

— Придурок, — бурчу я, а Вит падает обратно на стул. — Ты его такими темпами скоро добьешь…

— Ближе к телу, — перебивает он и делает глоток горячей жижи.

— В общем, эта дамочка — мама мыши, — выплевываю я и наблюдаю, как на лице друга отражается непонимание.

Несколько секунд Вит глупо хлопает глазами, а потом квартира содрогается от его громкого гогота. Друг ржет так, что у меня в ушах снова начинает шуметь. На его глазах выступают слезы, и он хватается за живот.

— Завязывай, — пытаюсь хоть как-то вернуть ему покинувший его мозг. — Ты представляешь, что это значит?

Во мне крепнет желание зарядить этому недоумку по голове, когда смех перерастает в беспомощное хрюканье.

Постепенно друг успокаивается и отдувается от долгого смеха, а я пытаюсь убить его взглядом.

— Ну и че? — заикаясь спрашивает Вит. — Ну повстречаются они да и разойдутся.

— Они решили съехаться. И воссоединиться в нашем особняке. Короче, мне надо убежище на какое-то время.

Вит удивленно поднимает брови и окидывает меня взглядом.

— Че? И ты вот так просто сдашься и свалишь в закат?

Мы с мамой заходим домой, и я уже собираюсь уйти в комнату.

— Ну и что ты молчишь?

Оборачиваюсь на мамин вопрос.

— А что я должна говорить?

Этот день выматывает настолько, что язык еле ворочается. Знакомство с маминым спутником окончательно лишает сил, и я просто хочу закрыться в комнате и провалиться в сон. Может, завтра что-то изменится, и безысходность не будет так давить на плечи.

— Как тебе Владимир? — мама вглядывается в мое лицо.

— Хороший, мне понравился, — меня осеняет мысль, и я не раздумывая выпаливаю:- Мам, а может, я не буду переезжать с тобой?

Мама удивленно распахивает глаза.

— А, — запинается она, — куда ты собираешься деться?

— Ну-у-у-у, — неопределенно тяну, — я ведь уже совершеннолетняя и могу позаботиться о себе.

Захожу издалека, давая маме самой дойти до того, к чему я клоню. Мама хмурится и скрещивает руки на груди. Во взгляд проникает серьезность, и от этого

спина покрывается мурашками. От такого маминого взгляда ничего хорошего ждать нельзя.

У меня золотая мама, и я безумно люблю ее, но в моменты, когда она смотрит на меня таким взглядом, хочется спрятаться под одеяло, потому что я прекрасно понимаю: сейчас ее не убедить.

— Это исключено, — обрубает, а внутри меня все замирает. — Ты же понимаешь, что это не наша квартира.

— Понимаю.

Плечи ссутуливаются, и я опираюсь о стену. Мы так и не проходим дальше коридора.

— Кариш, я обдумываю вариант приобретения все же своего жилья. Но для этого нужны деньги, и сейчас, съехавшись с Владимиром, я могу средства, которые шли на аренду жилья, откладывать. И даже если у нас с Владимиром все сложится хорошо, квартира будет у тебя.

— А почему ты думаешь, что с ним может что-то не получиться? — осторожно уточняю я, делая шаг к маме.

Она только пожимает плечом. Из комнаты гордо выруливает Тимоха и одаривает наши ноги вниманием. Я подхватываю пушистый комок и зарываюсь носом в мягкую шерстку. Улавливаю вибрацию от урчания и самой хочется замурлыкать.

— А его куда?

Мама усмехается и треплет Тимоху за ухо. А этот пушистик только и ждет такого количества внимания. Довольно щурит зеленые глаза, и мурчание усиливается.

— С нами конечно же. Куда мы его денем?

Да, этот кот был притащен мной десять лет назад грязным и трясущимся комком. Я шла со школы и услышала жалобный писк в мусорном баке. От мамы мне тогда знатно влетело за испорченную школьную форму, но кота она сразу полюбила всем сердцем, и с тех пор мы без него никуда.

— А Владимир не против? — на всякий случай уточняю я.

Прекрасно понимаю, что не для всех такое соседство будет желанным.

— Да нет. Не против. Сказал, что не очень дружен с живностью, но готов попробовать.

Прокручиваю в голове другие варианты, чтобы избежать соседства с Русланом. Но каждый новый план отметаю, как негодный. К родственникам не вариант: я не готова бросить учебу. К отцу даже и не думаю соваться, уж лучше с этим индюком под одной крышей, чем с папочкой, которому плевать.

Обреченно выдыхаю и встречаюсь взглядом с мамой.

— Хорошо, мам. Я попробую ужиться с твоим Владимиром.

Мама одаривает меня широкой улыбкой, и с моих плеч падает груз. Она сжимает нас с Тимохой в объятиях, что не очень радует кота, потому что он зажат, словно котлета, между нами, и он начинает активно вырываться из нашего захвата.

— Спасибо, ребенок. Я люблю тебя, — мама чмокает меня в щеку и отходит.

— И я тебя, — заставляю выдавить из себя улыбку.

В глубине теплится надежда, что мы с Русом не поубиваем друг друга, находясь вместе практически круглые сутки.