Мысли, афоризмы и шутки выдающихся женщин
Шрифт:
Быть дочерью Джуди Гарленд было не так уж плохо. На мою долю выпало потрясающе интересное детство – если не считать того, что мне так и не довелось быть ребенком.
Анна ГЕРМАН
(1936–1982), польская эстрадная певица
Пренебрежительная улыбка официанта – поистине одно из самых тяжких испытаний.
В
Здравый смысл весьма мешает людям сцены.
Мы, женщины, крайне редко решаемся на что-нибудь исключительно ради самого дела. Чаще всего за внешним фасадом наших поступков кроется мужчина. Из любви к нему мы совершаем чудеса ловкости, дипломатии, отваги и самоотверженности.
Я никогда не смогла бы повиснуть на чьей-либо шее. Мешает рост.
Шарлотта Перкинс ГИЛМАН
(1860–1935), американская писательница-феминистка
Юноши думают о том, чего они могут добиться и что получить; девушки – о том, кого они могут заполучить.
От мальчиков и от девочек мы ожидаем совершенно разного поведения. Это различие может быть выражено в двух словах. Мальчикам мы говорим: «Сделай это!», девочкам: «Не делай этого!»
Домашний труд женщины, конечно, позволяет мужчинам производить больше, чем если бы им приходилось трудиться по дому. Тем самым женщины становятся экономическим фактором. Но то же относится к лошадям.
Женщины, которые работают больше всего, получают меньше всего; а женщины, которые получают больше всего, работают меньше всего.
Честное соревнование полов развивает лучшие качества мужчины.
Материнский инстинкт как просто инстинкт не заслуживает нашего суеверного благоговения.
Высшее проявление материнского инстинкта можно наблюдать у курицы, заботливо высиживающей фарфоровые яйца, – инстинкта, но не ума.
Считается, что быть женой и матерью – истинное призвание женщины. К этому ее предназначили Бог и природа, к этому ее готовят с раннего детства, тут она может себя проявить. Это, как правило, ее единственная возможность достойно существовать и чего-то достигнуть в жизни. Но – она не должна даже показывать вида, что хочет именно этого!
То, что мы делаем, меняет нас больше, чем то, что делают с нами.
Идея сильнее факта.
Жизнь –
Неверно, будто вечность начинается лишь после смерти. Она существует всегда. Мы сейчас живем в вечности.
Смерть? Стоит ли беспокоиться из-за таких пустяков? Напрягите воображение и попробуйте представить себе мир без смерти! Смерть – непременное условие жизни, а вовсе не зло.
Лидия ГИНЗБУРГ
(1902–1990), литературовед
Жена Виктора спрашивала его хладнокровно:
– Дружочек, ты когда вернешься сегодня – опять завтра?
Икс принадлежит к числу тех людей, которые, когда идут под руку с женщиной, то повисают на ней всей своей тяжестью, – разумеется, сами того не замечая. Женщины, выходящие замуж за подобных людей, поступают неосмотрительно.
Есть род людей, обреченных на неудачу: они дают любимому человеку все, чего тот от них хочет, – и еще сверх того. Им ничто не поможет.
N. говорит: «Несчастная любовь, как и счастливая, обращается в привычку».
Несчастная любовь в своем роде прерогатива мужчин; в том смысле, что она возможна для них без душевного ущерба. Она их даже украшает.
Смотреть на безответно влюбленную женщину неловко, как тяжело и неловко смотреть на женщину, которая пытается взобраться в трамвай, а ее здоровенный мужчина сталкивает с подножки.
Вероятно, традиция, приписывающая однолюбам способность к особо глубокому и сильному чувству, требует пересмотра. Скорее всего здесьто чувство поневоле мельчает. Настоящее любовное страдание – болезнь слишком мучительная для того, чтобы стать хронической. Человек с единой (особенно несчастной) любовью на всю жизнь любит не желанием, а памятью.
Любовь на всю жизнь – она либо помогает писать книги, либо не мешает работать, путешествовать, жениться и выходить замуж и производить детей. Она, пожалуй, мешает самому главному – быть счастливой. Но этому мешает многое.
В 30х годах я несколько раз читала Ахматовой фрагменты из моих эссе.
Между прочим она сказала:
– Очень точно о любви. Даже неприятно слушать.
И зло нужно уметь делать. На десятую долю тех обид и страданий, которые N. причинила людям, всякая толковая женщина могла бы устроить свою жизнь. Она же живет хуже самого хорошего человека.
Жить без профессии нельзя. Работа должна быть поднята если не до пафоса, то хоть до профессии, иначе она раздавит бездушностью. Можно халтурить попутно, но жить халтурно нестерпимо.