Мысли и изречения великих о самом главном. Том 1. Человек. Жизнь. Судьба
Шрифт:
Жизнь, господа присяжные заседатели, – это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта штука открывается просто, как ящик. Надо только уметь его открыть. Кто не может открыть, тот пропадает.
Что
Жизненный опыт состоит из опыта, обретаемого духом о себе самом в материи и как материя, в разуме и как разум, в чувстве и как чувство и т. д.
Безопасность – это иллюзия. Жизнь либо дерзкое приключение, либо вообще ничто.
Мир не есть боевая арена, за победы и поражения на которой будут раздаваться награды в будущем мире, – он сам есть Страшный суд, в который всякий вносит с собою, смотря по заслугам, позор или награду.
Жизнь – это горизонтальное падение.
Возможно, жизнь есть только это… мечта и страх.
Человек веками искал что-то вне себя самого, вне материального благополучия – нечто, называемое нами истиной, Богом или реальностью, некое вневременное состояние – нечто, недоступное обстоятельствам, мыслям или человеческой испорченности. Человек всегда спрашивал: к чему все это? Есть ли у жизни вообще какой-то смысл? Он видит огромный хаос жизни, зверства, мятеж, войны, бесконечные религиозные, идеологические и национальные распри, и с неизменным чувством глубокого разочарования спрашивает, что ему делать, что представляет собой так называемая жизнь и есть ли что-либо вне нее?
Жизнь – это не проблема, которую надо решить, а реальность, которую надо узнать по опыту.
Жизнь – трагедия для тех, кто чувствует, и комедия для тех, кто мыслит.
Жизнь есть вершина прошлого, сознание настоящего и подсказка на будущее вне знания – качество, накладывающее на материю печать божественности.
Неистовое беспокойство бурлит в основе всего сущего: именно пылкое
Земная жизнь – это смертельная схватка врукопашную… между законом любви и законом ненависти.
Мы должны видеть всю жизнь так, как если бы мы были детьми.
В росте заключается сущность мысли точно так же, как сущность жизни.
Жизнь – это тупик.
Жизнь сама по себе не добро и не зло, а сцена, на которой выступают добро и зло, – смотря по тому, как вы сами ее устроили. И если вы прожили всего лишь один день, вы видели уже все: каждый день в точности такой же, как и все другие дни. Нет ни другого света, ни другой тьмы; то же самое солнце, та же луна, те же звезды, тот же порядок вещей – всему этому радовались ваши предки и все это же гостеприимно примет ваших потомков.
Развитие – единственный признак жизни.
Весь этот мир – театральная сцена, и почти все мы оказываемся на ней ужасно неожиданно, без какой-либо репетиции.
Я могу согласиться с утверждением, что жизнь представляет собой метафору бокса – одной из тех схваток, которые всё продолжаются и продолжаются, раунд за раундом, удары по корпусу, удары мимо, клинчи, ничего определенного, гонг снова и снова, и вы с вашим соперником настолько равны, что невозможно не увидеть, что ваш противник и есть вы сами… Жизнь напоминает бокс во многих неприятных отношениях.
Жизнь подобна суммированию большого количества чисел, и, допустив ошибку в первых двух операциях, вы никогда не получите правильный результат. Жизнь означает вовлечение себя в запутанную цепь обстоятельств.
Представьте себе множество людей в оковах, и все они приговорены к смерти, и каждый день кого-нибудь из них убивают на глазах у остальных, и те понимают, что им уготована такая же участь, и ждут своей очереди, скорбно и безнадежно глядя друг на друга. Вот картина человеческого существования.
Жизнь рисуется нам как беспрерывный обман, и в малом, и в великом. Если она дает обещания, она их не сдерживает или сдерживает только для того, чтобы показать, как мало желательно было желанное. Так обманывает нас то надежда, то ее исполнение. Если жизнь что-нибудь дает, то лишь для того, чтобы отнять. Очарование дали показывает нам райские красоты, но они исчезают, подобно оптической иллюзии, когда мы поддаемся их соблазну.