Мыслит, значит существует
Шрифт:
— Драко стал девушкой? — воскликнул какой-то хаффлпаффец.
Это стало своеобразным сигналом для остальных учеников, и зал потонул в сумасшедшем хохоте. Такого веселья Хогвартс ещё не знал.
***
— Никак не могу понять, как у вас это получилось?
— Я, конечно, знаю, что ты — приверженец правил, Гермиона, но мне и в голову не приходило, что ты будешь защищать Малфоя.
— Нет-нет, ты не понимаешь, Гарри. Я вовсе не защищаю его, мне просто интересно,
— Вот теперь я узнаю тебя, моя старая добрая Гермиона. На самом деле всё очень просто — зелье смены пола.
— Я в этом и не сомневалась, просто мне интересно, как ты смог его приготовить, потому что даже для тебя оно всё равно чрезвычайно сложное. Я уж не говорю, что его приготовление занимает не меньше недели! Не уверена, что даже профессор Снейп сможет с первого раза сварить его правильно.
— Именно поэтому я попросил помощи у Невилла. Безусловно, были трудности, но мы справились.
— Я так и подумала.
— Можешь не беспокоиться, Гермиона. Я, конечно, хорош, но всё-таки не по этой части.
Девушка смутилась и легонько покраснела.
— Не понимаю, о чём ты… — и, не говоря больше ни слова, выбежала из комнаты.
Гарри ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть. Гермиона и учёба — ничего не изменилось.
Как Гермиона и предсказывала, с первого раза сварить правильное противоядие для зелья по смене пола у Снейпа не получилось, поэтому Малфой целых две недели ходил по школе в теле девушки с шикарной грудью. А в Хогвартсе около половины учеников были подростками с бурлящими гормонами. Лучшее средство, чтобы воспитать в человеке послушание. Эта затея обошлась Гарри в огромное количество снятых Снейпом баллов, но, определённо, оно того стоило.
***
Гарри проснулся с жутчайшей головной болью. Причина обнаружилась очень быстро: Волдеморт пытался пробиться сквозь защитные барьеры, а, потерпев неудачу, пришёл в ярость. Гарри сел на кровати, прикрыл глаза и постарался дышать медленно и глубоко. Боль понемногу уходила. Сделав ещё один вдох-выдох, он набросил поверх пижамы свитер, вытащил из-под подушки мантию-невидимку и направился в кабинет к Дамблдору.
Только оказавшись перед каменной горгульей, он понял, что не знает пароля.
— Э-э…
Неожиданно горгулья отъехала в сторону. Несколько секунд Гарри смотрел на лестницу таким взглядом, будто увидел её впервые. Встряхнув головой, он поднялся по ступенькам, по-прежнему удивлённый тем, что произошло.
— Заходите, Гарри.
Поттер взглянул на свою руку, которой только собирался постучать. Пожав плечами, парень дотронулся до ручки и повернул её вниз.
— Что привело вас ко мне посреди ночи?
— Волдеморт, что же ещё? Но прежде я хочу выразить вам свое восхищение: сделать паролем простое «Э-э» — это… потрясающе. Зачем было ставить такой, который сможет совершенно случайно отгадать каждый?
Дамблдор тихо засмеялся.
—
— Не хотелось бы вам это говорить, но даже для вас это как-то слишком ненормально…
— Конечно-конечно. Но расскажите лучше, что именно привело вас сюда. Понятно, что Волдеморт, но хотелось бы услышать поподробнее.
— Я ещё в поезде попросил Малфоя передать своему отцу послание, намекнув при этом на Пророчество, чтобы Волдеморт начал уже, наконец, действовать. Я подумал — будет лучше, если он заявит о себе во всеуслышание сейчас, когда дети в школе. Потому что если это произойдёт на каникулах, то последствия могут быть плачевными.
— Что ж. Правильно я понимаю — Волдеморт в курсе, что настоящее Пророчество было украдено?
— Именно. И я полагаю, сейчас самое время, чтобы привести в действие второй этап плана.
— Какого плана?
— Моего, разумеется. У меня с собой большой запас конфет, пирожных и вообще всевозможных сладостей, напичканных Веритасерумом. Знаю, знаю, его использование запрещено, но никто ведь не заподозрит обычные сладости. Предлагаю раздавать их предполагаемым Пожирателям смерти, чтобы те раскрыли нам все свои тайны.
Дамблдор нахмурился.
— Это больше похоже на слизеринские методы, Гарри.
— Знаю, но если это сработает, то почему бы и нет? Не буду говорить, что результат оправдывает средства, но будем реалистами: с нынешним правительством и такими богатыми семьями, как, например, Малфои, нам никогда не удастся получить разрешение на допрос всех подозреваемых с Веритасерусом. Или я ошибаюсь?
— К сожалению, вы правы, — горько вздохнул Альбус. — Я понимаю, к чему вы клоните, но если добиваться справедливости такими методами, то можно свернуть на опасную дорожку.
— Я не добиваюсь справедливости, я просто направляю процесс в нужную сторону. Если наши конфеты достанутся невинному, мы просто его отпустим. Если же он виновен, арестуем и посадим. Если посадить не удастся из-за хороших связей, мы всё равно в плюсе, потому что получим всю нужную нам информацию.
— Хорошо, на следующем собрании Ордена я вынесу ваш план на обсуждение, а потом свяжусь с вами.
— Отлично, тогда я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи, сэр.
— Доброй ночи, Гарри.
Глава 36. The End of the First Act[40]
Пятый год обучения в Хогвартсе стал, пожалуй, для Гарри Поттера самым странным. Близнецы Уизли проводили свободное время с пользой: занимались разработкой новой продукции для собственного магазина шуток и приколов. Учитывая партнёрство с Гарри, недостатка в средствах они не испытывали, а потому отрывались на полную катушку. Теперь никто не удивлялся, когда встречал в коридорах школы получеловека-полуканарейку или какого-нибудь непутёвого студента с метровым языком.