Н-9
Шрифт:
Перед экраном, шагах в трех, из пола рос невысокий гриб с широченной мухоморной шляпкой. По шляпке тянулась длинная пластиковая чуть светящаяся странная загогулина с потрясающей надписью «А чем сейчас заняты защитники природы?». Легкое мерцание как бы намекало, и я ткнул пальцем в пластиковую яркую хреновину, пока что проигнорировав небольшой экран с пиктограммами доступных команд.
Стоило мне ткнуть в надпись и экран на мгновение потух, а когда снова зажегся, я увидел идущего по светлому старому березовому лесу огромного бурого медведя с опущенному к земле лобастой головой. С легкостью
Какое прекрасное зрелище для детишек…
Ткнул пухлый мальчик ангелок в кнопку… и увидел как по лесу тащат разлагающийся труп жителя нового благословенного мира…
Рассмеявшись, я некоторое время глядел на медведя, отметив его более чем солидный возраст, проплешины на седоватой шкуре, поблескивающие синие огоньки в крохотных глазках и невероятную силищу, когда он одним ударом отшвырнул упавшее дерево, заставив его рухнуть в реку. Следом на прибрежный песок шлепнулась мясная дохлая кукла и к ней тут же кинулись нелетающие крикливые птички.
Да… познавательное видео.
А что еще?
На этот раз экран показал трех огненно-рыжих больших лисиц, что бодрым клином бежали за с воплем улепетывающим гоблином пытающимся пережать обрубок левого запястья. Сама ладонь обнаружилась в пасти замыкающей лисицы. В этот раз по экрану пробежала разноцветная поясняющая надпись: «Звери защитники догоняют перепуганного жителя с целью вернуть ему утерянную в результате несчастного случая левую ладонь и ласковым урчанием указать ему правильное направление к ближайшему медблоку».
— УР-ГХ-А-А-АР! — вырвалось хрипящее из разинутой пасти головной лисицы.
— РАК-РАК-РАКОМ! — поддержали ее остальные, причем одна едва не выронила из челюстей отхераченную ладонь.
— А-А-А-А-А! — ответил бегущий гоблин, резко ускорившись — А-А-А-А-А!
— Это интересно — вынес я вердикт, не обращая больше внимания на визгливого гоблина и сосредоточившись на экране с управляющими пиктограммами. Куда бы ткнуть? На большей части виртуальных кнопок не слова, а достаточно странные загогулистые символы.
— Позволь? — в голосе подступившей Джоранн звучал искренний интерес — Я разберусь.
— Знакомо?
— О да…
— Действуй. Хван? Каппа? Что у нас по обзору?
— Осмотрелись. Первый рыцарь раздавленной консервой так и лежит за углом. На воде обломки. На берег выбросило пару изломанных трупов. Пока тихо…
— Патруль второго этажа. Хван по левым комнатам и окнам. Каппа по правой.
— Есть!
— Выполняю.
Разошедшиеся бойцы двинулись по коридорам, а я терпеливо принялся ждать, меланхолично жуя выуженный из поясной сумки протеиновый батончик и не обращая внимания на хрипящего у стены агонизирующего Чижика. Слишком уж затянулся его отход из жизни — так и хочется поторопить ударом ботинка по хрипливому горлу.
Какая ценность в этих бородатых гоблинах?
Ее нет. Это скорее они задолжали этому миру. Пригретые на теплой эльфийской груди, они жили в безопасности и при полном снабжении, не особо утруждая себя чистоплотностью.
Они не принимали никакого участия в происходящем, не пытались ничего исправить, жили тихо как мыши в глубокой и теплой норке, жрали и пили от пуза, но… вот я сука уверен… что видя что-то интересное на экране, они тут же принимались это обсуждать, с якобы знанием дела комментировать, осуждать, одобрять, ехидно посмеиваться и порой вставлять любимые фразы бездельников, что всегда начинаются с «А я бы…», «На его месте…», «Всем на все похер…», «Думают только о себе…». Но никто из них даже и не подумал о том, чтобы окрепнуть телом, выучиться обращению с оружием, начать патрулировать прибрежные окрестности музея, отстреливая больных зверей, зомбаков, чесунов, выискивая насильников и беглых убийц, помогая попавшим в ловушку животным и гоблинам, укрепляя размытые русла рек…
Нет. Этого они не сделали. Почему? Да потому что для этого ведь надо хоть что-то делать, верно? А это так лень… и так опасно… куда приятней сидеть с пивком перед экраном и, глядя на прямую трансляцию, просто едко комментировать.
А ведь у них под рукой такой невероятный всевидящий инструмент… прямо всевидящее — ну или почти всевидящее — око…
Так… если не понадобилось им — возьму я. И уже никому не отдам.
Вставшая эльфийка суетливо кинулась ко мне, потребовала:
— Бинты! Раны перетянуть!
Бред… просто переполненный эмоциям разум пытается начать делать хоть что-то — пусть и бессмысленное — лишь бы сбросить хотя бы часть калечащего психического напряжения.
— Джоранн, дай Диле упаковку бинтов и тюбик клея — велел я.
С намеком зыркнув на удивленно обернувшуюся рыжую, я шагнул за спину эльфийки и с силой пнул по простреленной груди Чижика. Бесполезное бородатое мясо дернулось… и уронило башку на хрустнувшую грудь. Взвыла аптечка… и писк тут же оборвался.
— Чижик! — эльфийка бросилась к трупу, но я поймал ее, с легкостью приподнял и оттащил к стене.
— Он умер с достоинством — встряхнул я Дилю как котенка — Понимаешь? Он крепился ради тебя. Держался.
— Да… мой милый Чижик… такой неумелый в постели… но такой ласковый… с щекочущей бородой…
— Ща сблевну — не выдержала Джоранн.
— Я аккуратно вынесу его. Вынесу с достоинством — кивнул я — А ты пока посиди. Вот. Выпей компота.
Сладкое пойло — любимая жрачка воспитанного на сахарке мозга. Стоит языку ощутить сладость — и мозг восторженно пищит, а следом и успокаивается. Безумная ассоциация, где сладкое равнозначно безопасному.
Вцепившись во флягу, эльфийка сделала глоток, тяжело вздохнула. Приходит в себя, встроенная в холеную тушку аптечка помогает. Хорошо. Шагнув к сдохшему Чижику, я поднял его торс, аккуратно вынес, прикрыв за собой дверь. Сделав пару шагов по коридору, зашвырнул его в первую попавшуюся и вернулся за ногами. Повторив с ними ту же процедуру — попутно выпнув из зала одинокое сморщенное яйцо — я вытер о труп чуть испачканный ботинок и вернулся в зал, попутно переглянувшись с патрулирующими бойцами.