На берегу леса
Шрифт:
– Чего это ещё?
– спросил Волат.
Кот сидел не шевелясь. Волат сделал шаг вперёд, но Тинке протестующе выпустил когти. Волат замер, рассчитывать можно было только на кошачье феноменальное чутьё. Велено стоять - стой. Раздался жуткий рёв и папоротники, растущие прямо перед ним, обрушились под землю, освободив длинную просеку. Тинке прыгнул и побежал вперёд.
*
Бирюзовые шарики стреляли в воздух сизым дымом, когда она приближалась. Стебли прилипали, свивались в упругие косы, так что Розвет едва выдирала из них ботинки. Солнце обрушивало с неба потоки
Воздух дрожал, сизый дым окутывал лицо, Розвет шла тяжело и вязко, как в ночных кошмарах. Заросли были сначала по колено, потом по пояс, а потом уже и по плечи. Наконец она уткнулась в пышущий жаром холм, разгребла обугленные стебли, нащупала ряд горячих скоб, по которым вскарабкалась на макушку капсулы.
Дышать через респиратор стало невозможно, Розвет сорвала его. Вокруг простирались бирюзовые холмы с редкими купами деревьев. Пахло дымными едкими специями, но горло обдало морозом, как от ментоловой настойки. Она потянулась за хаба-хабой, чтобы связаться с Чинчу, потому что всё плохо, не до интриги и хитрого плана, но не смогла поднять руку, она лежала, как чужая. Потом отнялись ноги, Розвет потянуло куда-то вкось, она увидела сияющего человека, идущего к ней с холма, а потом упала, стукнувшись головой о горячую броню.
Кто-то запрыгнул ей на грудь, глянул в лицо четырёхглазой мордой и призывно заорал. 'Всё, сейчас сожрут', - вяло подумала Розвет. На призыв явился кто-то большой. Он загородил её от солнца и стал говорить слова, но они разбухали в голове, заполняли её всю и ровным счётом ничего не означали. Большой взял её на руки и осторожно понёс. Розвет прижалась к нему, как прижималась к Чинчу на релаксационных тренингах, только Чинчу был мягкий и приятно пах, а этот был жёсткий, колючий, мокрый и он чем-то нестерпимо вонял.
*
'Не выживет', - сказал Умник.
– 'Слишком много ожогов'.
'Я воспользуюсь Корректором', - предложил Волат отчаянно.
'Даже не пробуй. Очень разная генетика', - ответил Умник.
Они сделали невозможное - прошли лес во время отлива и вышли из него во время прилива. Но на обратном пути Тинке слишком долго искал проход в разросшейся дым-траве, а ведь мог свернуться в клубочек, обрасти цистой, переждать отлив, а он искал, нашёл и вывел Волата на берег леса. Первый кот, поставивший нужду Волата выше своей жизни, а у Волата котов было немало. И вот он умирает.
Волат погладил чёрно-рыжую шерсть, а Тинке холодно посмотрел на него уцелевшим глазом и беззвучно разинул пасть. Волат вышел из дома, прихватил лопату и отправился к невысокому дубу. Волат положил дрожащего Тинке и стал быстро рыть яму в красной маслянистой земле. Когда он закончил, Тинке был уже мёртв.
Волат положил кота на дно ямы и осторожно, руками, забросал его землёй. Сержант промычал похоронный марш и сказал, что Тинке был настоящим бойцом. Умник промолчал, а Волат хотел объяснить, что Тинке был не бойцом, а другом, да только что объяснишь Сержанту.
Корректор пыхтел и побулькивал. Волат разглядел сквозь муть технологического геля бледное тело девушки из спасательной капсулы. Он спустился в подвал,
КЛИПЕР 'РАДУГА' ПОРТ ПРИПИСКИ 02-03-082-МАРС
Постояв перед генератором, он поднялся на второй этаж, откуда был виден раскинувшийся внизу безбрежный папоротниковый лес, погубивший Тинке.
'Ей нужна еда', - сказал Умник.
'У меня полно припасов', - ответил Волат.
'Она не сможет есть твою еду', - сказал Умник.
'Точно', - ответил Волат.
– 'Но где достать пищу для неё?'
'Где и всегда', - сказал Умник и Волат вспомнил инструкцию по выживанию.
'Я хочу взглянуть на прибор из её кармана', - сказал Умник.
– 'И вообще... Я бы вынырнул'.
'Не понял', - удивился Волат.
'Всё ты понял', - отрезал Сержант и Волат действительно понял.
'О! Да, всё ясно', - ответил Волат.
– 'Просто ты давно не просился, и я решил...'
'Да, ты решил', - сказал Умник.
– 'Но сейчас лучше, если решать буду я'.
'Пожалуй ты прав', - поразмыслив сказал Волат.
– 'Сегодня?'
'Времени нет. Прямо сейчас', - сказал Умник.
Волат отошёл от окна, лёг на пол, и посмотрел в потолок, сложенный из папоротниковых стволов. Этот потолок был знаком ему до последней трещинки, но он смотрел и всё никак не мог оторваться.
'Ну же!' - поторопил его Умник.
Волат закрыл глаза, сосредоточился и вспомнил о том, кто же такой он есть на самом деле. Это мысленное усилие помогало ему нырнуть, чтобы дать вынырнуть стремящемуся наружу Умнику. Некоторое время он колебался на самой грани и вдруг в памяти появился запах воды, эхо всплесков и сам он, совсем ещё юный, стоит на вершине десятиметровой вышки, а внизу бассейн. Прыгай! И Волат прыгнул, в полёте вспомнив, что никакой он не Волат. Умник рекомендовал не привязываться к именам. Охотник. Он - Охотник. Приводнившись в тёплое и мягкое нечто, Охотник понял, как же страшно он за эти годы устал.
*
Розвет плавала в густом перламутровом киселе, её руки лежали на груди крест-накрест, а в её рот был заправлен жёсткий шланг, через который поступал воздух. Сначала ей показалось, что она в медицинском отсеке 'Триллиброя', но потом она решила, что на яхте никого бы не стали подвергать таким странным процедурам.
Спасательная капсула! Дым и мороз! Четырёхглазый монстр! Кто-то большой и сияющий! Где же она теперь?! Её кто-то сожрал и теперь она лежит в желудке, расползаясь под воздействием кислоты? Она умирает и это её предсмертные видения? Да что же происходит, чёрт возьми!
Розвет попробовала шевельнуть рукой, но обе руки оказались намертво прихвачены к груди каким-то клеем. Вдруг кисель стал убывать, Розвет почувствовала твёрдое дно. Воздушный шланг отлепился ото рта. Она увидела прозрачную плёнку, которой её рука была приклеена к плечу. Розвет содрала плёнку с левого плеча зубами и освободила правую руку, и тут же, орудуя правой рукой, освободила левую.
Абсолютно голая, она лежала на дне просторной продолговатой лохани, накрытой сверху матовым колпаком. Розвет встала на колени и двумя кулаками стукнула в этот колпак.