На берегу Севана
Шрифт:
– Нашему деду за такой выстрел! – сказал Армен и протянул ему листок бумаги.
На нем было всего четыре строки:
В душе моей останется навек, Как светлый сон, воспоминанье – Стремительный муфлонов бег. Гром выстрела и сердца ликованье.Асмик восторженно захлопала в ладоши.
– Дедушка, а зачем у него такие огромные рога? – спросил Грикор, приподнимая гигантские узловатые рога барана. – И что это
– Рога барану нужны и для защиты и для нападения. В борьбе побеждает тот, у кого и голова и рога крепки, а сам он молод и силен… А кольца на рогах показывают возраст – я уже говорил вам об этом.
– Значит, ему двадцать лет? – сосчитал Грикор.
– Нет, они так долго не живут. В восемь – десять лет баран уже старик. Они живут лет двенадцать – тринадцать, не больше. Эти мелкие кольца не считай. Вот те, крупные, показывают года.
В то время как дед Асатур свежевал барана, прибежал запыхавшийся Сэто с большим глиняным кувшином на плечах. Узнав, что мальчик из села Личк, в азербайджанском кочевье охотно исполнили его просьбу.
Из жаркой прикуринской равнины колхозники азербайджанцы каждое лето приходят в армянские горы и встречают здесь сердечный прием. С особым уважением относились азербайджанцы к старому охотнику.
– Меня ты им назвал? – спросил старик.
– Как же, назвал.
– Что же они сказали?
– Сказали, что для кирва [17] Асатура они и жизни своей не пожалеют, – ответил Сэто и, подмигнув товарищам, добавил: – Они хотели и барашка тебе прислать, да уж куда мне было и кувшин и барашка тащить.
17
Кирва – друг.
Дед гордо поднял голову:
– Не говорил я, что мне они ни в чем не откажут?.. Я, бывало, убью оленя и приволоку к ним в бина [18] . Соберутся азербайджанцы у огня, кругом в горах шашлыком пахнет… Ох, где ты, моя молодость!..
– Ну и зверь! – ахнул Сэто, увидев барана. – Дедушка убил?
Не менее, чем Сэто, были изумлены и молодые геологи, вернувшиеся из своей «научной экспедиции».
– Этот вид дикого барана называется в науке «арменийский муфлон», – сказал Ашот Степанович. – Он водится только у нас в Армении да встречается порой в граничащих с нами районах Турции и в северном Иране.
18
Бина – группа шатров в кочевье, обычно нескольких семей одного рода.
– Ну, что же дало ваше обследование? – спросил у геологов Армен. – Стоит рисковать или не стоит? Или вода уходит к Казаху?
– Если судить по строению горы, вода из озера должна стекать к Севану. Рискнуть стоит, – ответил Ашот Степанович. – Но, чтобы избежать несчастного случая, надо хорошо обдумать, как вылить керосин в озеро.
– Ничего, выльем! – воскликнул Камо. Он не любил долго раздумывать.
– С водой шутить нельзя, внучек, – предостерег дед
– По-моему, если мы шашлык поедим, да вволюшку, нам никакая вода не будет страшна, – серьезным тоном высказал свое мнение Грикор и вскочил на ноги. – Я сейчас сбегаю в лес, наберу немного хвороста.
Не прошло, однако, и двадцати минут, как он появился снова на вершине гребня, с большой вязанкой хвороста на плечах. Такой быстроты от него никто не ожидал.
Грикор шариком скатился с холма и, прихрамывая, подбежал к товарищам.
– Скорей разжигайте костер, пока я не потерял сознание от голода! – смеясь, кричал он.
Ребята быстро разложили костер, нарезали и насадили на вертелы, сделанные из принесенных Грикором веток, самые вкусные кусочки мяса. Когда немного спустя из-за того же холма вышел дед Асатур, волоча за собой длинное бревно, обостренное обоняние старого охотника еще издали уловило ароматный запах шашлыка, знакомый и приятный. И дед ускорил шаги.
– Дичину, добытую на охоте, только так и надо есть, – сказал он, присаживаясь к костру. – А домой принесешь, бросят в кастрюлю, сварят – ни вкуса, ни удовольствия… И рыбу надо есть там, где ты ее поймал, и на этой же воде готовить: сваришь на другой – весь вкус потеряется… А то как же иначе? Такие уж законы у природы… Ну, мои родненькие, вот вам помощница, – указал дед на принесенный им ствол дерева, сухой и лишенный коры. – Это липа, она легкая и плавучая. Бросьте на воду и придерживайтесь за нее… Мне, однако, запах шашлыка голову кружит. Слово даю, это затея Грикора!
– Ну, вот и прекрасно! Все сразу проще стало. Я как раз собирался поручить Грикору достать такое легкое бревно, – сказал Ашот Степанович. – Теперь у нас есть из чего построить «подъемный кран», чтобы извлечь Сэто из озера.
Шашлык был съеден с большим аппетитом. Камо поднялся первым.
– Ну, раздевайтесь, живо! – крикнул он.
– Нет, у нас до раздевания еще есть важное дело, – остановил товарищей Армен. – Надо сначала им заняться… Сэто, помоги-ка керосин из бутылей перелить в кувшин.
Когда эта операция была закончена, Армен сказал:
– А теперь надо приготовить спасательный круг.
– Спасательный круг?.. Из чего?
– А вот из этих бутылей. Они достаточно большие, трехлитровые… Дедушка, позволь отрезать немного кожи от твоей охотничьей добычи.
Получив разрешение, Армен вырезал из шкуры барана несколько кусочков кожи и плотно обвязал ими отверстия пустых бутылей. Затем, накрепко привязав бутыли к концам и середине принесенного дедом бревна, он кинул свой «спасательный круг» в озеро.
– Теперь и те, кто не умеет плавать, могут следовать за нами, – объявил он. – Хоть до самого центра озера!.. Мои бутыли тоже могут выдержать кое-какую тяжесть.
– Правильно! – одобрил Ашот Степанович, обнимая мальчика.
– Ну, готово? Раздевайтесь же скорее! – нетерпеливо потребовал Камо.
– Нет, еще не все готово, – возразил Армен. – Ты подумал о том, как мы опустим на дно озера этот полный керосина кувшин? – спросил он, испытующе поглядев на товарища.