На берегу
Шрифт:
– Вот и сообщи ей про Шатцберга, - Клэр бросила мужу флэшку.
– Хаким его, конечно, взгреет, но он, как утверждает Мендоса, уж слишком скользкая тварь - может и на сей раз вывернуться...
Свернув документ, Хаким закрыл глаза и растёр лицо. Он безобразно устал за эти дни, но... Неужели Аллах всё же услышал его молитвы и подвёл мерзавца Пугало под удар?
Шатцберг, хитрый ублюдок, неужели ты всё-таки допустил ошибку?.. Неужели получится вывести его из игры хотя бы на время?
Впрочем, надо отдать ему должное - если бы не Умала, мерзавец так бы и остался незамеченным, пока не выскочил бы в самый неподходящий момент, оправдывая свою кличку. Срывать разработки
Что самое смешное, эта подстава вполне могла быть правдой - Шатцберга не любили даже свои, причём заслужено. Он был наглой, жадной и подлой сволочью, но, к сожалению, далеко не дураком. Дураки в ЦРУ обычно не выживают, выжившие концентрируются в администрации - а Пугало всё же был полевым агентом и специалистом по финансам, за что его и держали в ЦРУ. Пока...
Ещё раз перечитав документ, Хаким закрыл его и отправил в каирское отделение. Теперь всё зависит от других людей, и если им повезёт, одна из самых болезненных заноз будет вытащена. Даже побег Пугала из Халифата - уже большой прогресс, а если его хотя бы отзовут и как следует отдерут за всё хорошее - это будет почти что Ид-аль-Фитр. Ну а если от него всё-таки решат избавиться... Впрочем, на такой исход Хаким почти не надеялся. Пугало почти наверняка выкрутится - ему и раньше доводилось влипать - но в Халифат после этого не сунется ещё долго. Для начала - его сюда просто не пустят, а когда позволят самому выбирать задания, он тем более будет стараться держаться подальше.
Операция оказалась даже успешнее, чем мог рассчитывать Хаким. Судя по всему, начальство и безопасники решили основательно взять Пугало за жабры, и тот, не дожидаясь гостей, решил действовать на опережение - сбежал и попросил политического убежища в Бразилии... Довольно неожиданный выбор, чем и хорош - чистильщики просто не успели среагировать, а сцепиться с БРИКС в полном составе не рискнули бы и самые оголтелые ястребы из Пентагона. Тем более - по такому, в общем-то, несущественному поводу...
Теперь осталось только намекнуть бразильцам, что неплохо бы и поделиться информацией, которую притащил Пугало - и дело сделано. А Пугало совершенно точно знал много интересного, и всем этим он, естественно, поделится с гостеприимными хозяевами - надо же как-то расплатиться за помощь, а деньги - не то, что ценится в таких делах. Конечно, кое-чем они и так поделятся, но не полагаться же на добрую волю политиков - особенно в вопросах национальной безопасности? Впрочем, спешить в этом деле тоже не стоит...
Ещё раз перечитав доклад, Хаким отправил его халифу и решил в ближайший намаз обязательно вознести благодарность за успех плана - столь оглушительный успех даже он - человек не слишком набожный - был вынужден списать на чудо. Пугало Шатцберг выведен из игры, да ещё как... И теперь можно подумать о других делах - например, о той самой встрече в Каире, с которой всё и началось.
Искай Умала - не просто преуспевающий бизнесмен и муж премьер-министра Тауантинсуйу, он ещё и значимая политическая фигура,
Конечно, вряд ли это как-то касается Халифата, но излишних предосторожностей не бывает, и за Майами стоит приглядеть внимательнее - мало ли что... А заодно и намекнуть, что лучше играть в открытую, благо, сделать это он может без особых проблем. Достаточно добавить к письму абзац-другой...
Открыв недописанное письмо, Хаким перечитал его и добавил: "Опасаясь, что выхожу за границы приемлемого, тем не менее вынужден обратиться к вам с просьбой, затрагивающей как ваши личные дела, так и мои служебные. Зная о вашей дружбе с Амандой Минами, я смею надеяться, что вы не откажетесь передать ей мои слова, сказанные, впрочем, от лица всей страны: если она пожелает вести дела в Халифате, пусть делает это в открытую - и да ниспошлёт ей Аллах процветание. Друг не приходит под покровом ночи, таясь в тенях, и, поступи она подобным образом - я буду обязан ответить, как подобает. К тому обязывает меня мой долг, но всё же я не желаю причинять вреда вашим друзьям, и лишь ради этого, не желая оскорбить вас, обращаюсь с просьбой."
Кажется, пойдёт. Остаётся только надеяться, что его письмо не отправится в мусор, а Майами хотя бы не пропустит просьбу мимо ушей. А она могла - ничего личного, просто бизнес... Хотя, насколько было известно Хакиму, некий довольно своеобразный кодекс чести у неё был. Так что... Может, и сработает. И сэкономит конторе немало времени и денег, которые можно будет пустить на более насущные нужды - например, выяснить, что-всё-таки вынюхивал Пугало. Бразильцам это вряд ли интересно, а сам он, разумеется, рассказывать им не станет - придержит на всякий случай, как и многое другое. Да и потом, вряд ли он тут шарился в одиночку...
Вздохнув, Хаким взглянул на часы, сохранил письмо, отправил его и поднялся из-за стола. Даже у начальника разведки рабочий день иногда кончается...
В следующем письме об этой истории не было ни слова - но и тон не изменился, поэтому Хаким счёл, что его хотя бы услышали. Возможно даже, передали его слова, но вот какая на них последовала реакция... Это он узнает ещё не скоро, возможно, что и вовсе никогда - если никаких дел в Халифате у Майами не обнаружится. Впрочем, всё это уже неважно - он предупредил, и если предупреждению не вняли - в том нет его вины... Пусть всё идёт своим чередом по воле Аллаха.
– Простите, но это абсолютно неприемлемо, - Куруруги вернул документ американскому послу, припомнив какого-то писателя, сказавшего, что в японской культуре совершенно нормальной будет фраза: "Простите, но сейчас я буду пытать вас". Пытать посла действительно хотелось... Ещё хотелось отдать приказ Бригаде стратегических сил, но это было бы уже слишком. Впрочем, приказ на развёртывание отдать почти наверняка придётся - это должно охладить горячие головы в Вашингтоне...