На берегу
Шрифт:
Выполнять гражданский долг.
В этом она была не одинока - на Землю или на крупные станции отправилась большая часть японцев Фрисайда - остались только те, кто либо не имел гражданства, либо не хотел попадаться на глаза правительству. Ну или это был Урахара, который, как была уверена Ай, сочетал оба варианта...
Урахара, как и вся команда, решительно не понимал важности момента. Он подшучивал над Ай, которая последние несколько дней любой разговор сводила к референдуму, а Юрий так и вовсе то и дело крутил какую-то старую русскую песню про выборы, но переводить её отказывался...
Шаттл
Ай расслабилась, закрыла глаза - и мысли тут же вернулись к новой конституции. Как же глубоко, оказывается, сидело в них разочарование поражением, если оно продержалось больше века... Наверно, именно поэтому реформы Куруруги и были приняты едва ли не с восторгом. Действительно, нельзя же вечно быть "непотопляемым авианосцем"?
Тяжесть исчезла, Ай сама не заметила, как задремала - и проснулась от того, что тяжесть вернулась. Шаттл вошёл в атмосферу, перегрузка быстро росла, остановившись где-то около двух g, за лобовым стеклом бушевала плазма... Судя по всему, пилот собирался наверстать потраченное на орбите время - дурацкая идея. А впрочем - его проблемы. Ай махнула бы рукой, если бы та не весила вдвое больше нормы...
Посадка в Токио, поиск автобуса и поездка прошли мимо сознания. Вот она спускается на обожжённый бетон, вот забрасывает на багажную полку рюкзак, откидывается на спинку и закрывает глаза - и вот уже спускается на асфальт и идёт навстречу толпе детей, окружающих улыбчивую женщину с рыжевато-каштановыми волосами.
– Ну здравствуй, мама...
– улыбка сама собой выползает на лицо.
Танабе Юкари, окруженная учениками, задорно смеялась вместе с детьми. Сколько раз за двадцать лет ей предлагали повышение - не счесть, но это значило бросить работу с младшеклассниками, а Юкари этого не хотела. Коллеги не понимали. Коллеги понимающе качали головами, косились, сочувственно вздыхали - ей было наплевать. Она просто любила и умела работать с детьми.
Тем более, что своих детей у неё не было. Она горячо любила приёмную дочь, но её одной было мало...
– Ну здравствуй, мама...
– Ай-чан!..
– Юкари сама не поняла, как оказалась рядом, обнимая дочь.
– Ты прилетела!
– А ты изменилась, Ай-чан, - мать чуть отстранилась, внимательно разглядывая дочь.
– Много чего случилось, - хмыкнула Ай, - долго рассказывать... Пошли домой - я всего на пару дней выбралась.
– Пошли!
Болтая о пустяках, женщины прошли по улице и свернули на пыльную тропинку - привычно срезать дорогу через поле ветрогенераторов. Как и всегда, на поле стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра на лопастях да отдалённым пением...
– Папа всё ещё на работе?
– понимающе улыбнулась Ай, прислушиваясь к пению.
– Точно! Пошли к нему?
– Конечно!
–
– закричала Юкари, задрав голову.
– Кодзи-кун, смотри, кто пришел!
Татуированный мужчина, копавшийся в генераторе, взглянул вниз, захлопнул крышку и поспешно спустился на землю.
– Привет, малышка!
– Папа!
– улыбаясь до ушей, Ай повисла на шее у отца.
– Я так соскучилась!
– Свалишь же! Ну, рассказывай, что там у тебя?
– Я ведь говорила, что мы ушли в свободное плавание?..
Ай принялась рассказывать о своих приключениях, разумеется, пропуская по-настоящему опасные случаи, но и этого хватило на всю дорогу домой. И потому, когда разговор зашёл о Фрисайде, Юкари было нечего ронять - иначе она наверняка бы это сделала.
– Фрисайд?.. Но ведь это...
– Логово бандитов, пиратское гнездо, хаос и беззаконие, как только наша дочь связалась с такой компанией?
– на одном дыхании выдала Ай и тут же рассмеялась.
– Мам, ты что, всерьёз веришь в эту чушь? Нет, Фрисайд, конечно, не самое законопослушное место, но уж на космическую Тортугу он никак не тянет. Это вроде Христиании, только публика там покрепче.
– Как-то так, - согласился Кодзи, - я ведь бывал там...
– Когда?!
– Ну... Когда мы с тобой встретились, я как раз возвращался оттуда, - ухмыльнулся Кодзи.
– И если вспомнить нашу переписку... Такого и на Фрисайде не увидишь.
Юкари смутилась, а Ай, вспомнив кое-что из собственных видеопосланий мужу, покраснела.
– Так вот, - продолжила она, - мы перебрались на Фрисайд - и сразу стало гораздо проще...
Они проговорили до ночи - слишком много всего случилось за эти два года. Рассказывала в основном Ай, но и её родителям не приходилось отмалчиваться, хоть они и уверяли, что ничего интересного с ними не случалось. Ай не соглашалась - ей было интересно абсолютно всё. Всё, что случилось не только со знакомыми, но и со всей страной...
Потянувшись всем телом, Ай поморщилась - отвыкшие от нормальной гравитации мышцы гудели, - передернула плечами и выбралась из постели. Всё-таки надо будет купить утяжелители...
Приведя себя в порядок, Ай зашла на кухню, взяла кофе и спросила:
– Ну что, не будем откладывать?
– Не будем, - согласилась Юкари.
– Позавтракаем и пойдём голосовать. Ты ведь поддерживаешь, Ай?
– Разумеется. Ты удивишься, но мне эта Конституция выгодна - у военных будут развязаны руки, да и мне лично будет проще жить - а то того и гляди без гражданства останусь.
– Ай допила кофе, зевнула и стянула печенье.
– Но дело даже не в этом - мы опять застряли и варимся в собственном соку... А это кончается черными кораблями. Сама понимаешь, мне бы этого не хотелось.
Ай допила кофе и ушла к себе - переодеваться.
На участке уже собралась немалая толпа, и несколько раз семейство Танабе окликали знакомые. Ай в ответ улыбалась, обнимались со школьными подругами, раскланивалась с соседями... В итоге, проголосовав, они всей толпой отправились в ближайшее кафе.
Чего Ай не ожидала - так это такого к себе внимания. Собственная жизнь казалась ей совершенно обыкновенной... но то, что было обычным для неё, для всех остальных было настоящим чудом.