На бесплодной планете. Наша родина — космос. Романы. Рассказы.

Карсак Франсис

— Но вы только что лишили жизни ангела!

— А, так и для вас тоже они — ангелы? Забавно! Для меня они — лошади!

— Да вы сошли с ума, Ергушов!

— До чего же вы, французы, болтливы! Берите и надевайте на голову. Вот так! А теперь — смотрите!

На полу, с черепом, проломленным гигантским кулаком русского, распростерлась форма, в которой не было ничего ни гуманоидного, ни ангельского. Лицо ее теперь состояло лишь из двух огромных, без ресниц, глаз да округлого рта с роговидными губами, расположенного на самом краю выпуклого конуса.

— Вот она — раса убийц Колехайнена!

И Ергушов, наклонившись, подхватил тело на руки.

— И все же это была Уэуэна!

— Я объясню вам все, когда мы присоединимся к остальным.

Пойдемте! Теперь на счету каждая секунда. Не знаю, защитят ли нас эти серебряные сеточки, если они все направят против нас свою волю!

Перескакивая через две ступеньки, они взбежали по лестнице: впереди — растерянный Ривьер, следом за ним — задыхающийся, несмотря на всю его силу, под весом трупа русский.

— Входите первым и раздайте им сеточки! Это избавит нас от лишних криков.

Увидев побелевшее лицо Ривьера, Ирэн и американец молча напялили сеточки на голову.

— Что за отвратительную штуковину вы притащили, Ергушов? — воскликнул Купер.

— Похоже, старина, это была Уэуэна, — ответил Ривьер. — Может, вы наконец-то объясните, в чем дело, Григорий?

— О, да все очень просто. Вы были загипнотизированы. Эти существа обладают странной способностью представать перед каждым в виде инкарнации того, что ему кажется самым лучшим и прекрасным на свете, воплощения добра и красоты! Боюсь даже представить, что бы было, не окажись я казаком… Как вы знаете, я слегка занемог, но как только почувствовал себя лучше, взял второй летательный аппарат и тоже отправился в разведку. Как-то раз я приземлился в поле, рядом с каким-то земледельцем. Они практически гуманоиды, эти существа, но на деле — всего лишь рабы, вьючный и откормочный скот для других. Затем, в то же утро, я слетал в другой город и встретил там ваших ангелов! По крайней мере такими они показались Беллини, которого я взял собой! У нас, в России, об ангелах никто даже и не слышал, но все-таки, как вы знаете, я — казак, и пусть дни казачьей славы давно уже канули в Лету, мы сохранили любовь к лошадям. Для меня, Ергушова, астронома Социалистического союза, нет ничего красивее и прекраснее на свете, чем здоровая и норовистая кобыла! И тут я вдруг вижу, как ко мне приближается восхитительный жеребец! Но так как в тот же самый момент мой спутник-итальянец воскликнул, что он видит ангела, я счел это странным и тотчас же поднялся в воздух. Уже оттуда, сверху, в бинокль, я увидел этих существ такими, какие они и есть на самом деле — монстрами!.. Тогда я вернулся на звездолет, и вместе с Колом мы попытались придумать, что бы такое противопоставить этой гипнотической силе. Мы изготовили несколько сеточек из различных металлов, и я отправился их испытывать. Защищает лишь вот эта — серебряная. По возвращении в лагерь, перед тем как отправиться к вам, я узнал, что Колехайнена обнаружили мертвым, и вышел с вами на связь. Вот и весь рассказ.

Ергушов склонился над трупом и лезвием кинжала раздвинул рогообразные губы, обнажив сложный биологический аппарат: три пилы, состоящие из трех дугообразных рядов мелких зубов, образующих треугольник с изогнутыми краями. Стальным кончиком лезвия он привел зубы в действие.

— Вот вам и естественный трепан этих вампиров! Именно им они пробивают лоб птиц… или же людей! Затем высасывают мозг. Я сам видел, как они это делают, во время второго своего визита в их город — тогда на мне уже была эта серебряная сеточка!

— Но значит, когда Тлииит и Уэуэна просили нас взять их с собой на Землю…

— А, так они обращались к вам с такой просьбой? Похоже, они еще более опасны, чем я думал. Они захватили бы звездолет или же уже на Земле… Они уже грезят завоеваниями! Если бы они смогли присовокупить наши психотехнические познания к тем, которым обладают сами, то быстро бы стали властителями Вселенной! Нам нужно немедленно вернуться на Землю, собрать целую флотилию космических кораблей и, возвратившись сюда, уничтожить их раз и навсегда! Наш звездолет будет здесь через несколько минут. Я бы и сразу прилетел

на нем, если бы главный механик не счел необходимым демонтировать один из сервомоторов. Вполне возможно, что придется вступить в бой: в этом случае, Ривьер, вам во что бы то ни стало нужно будет улететь, забрав в собой этот труп, или же любой другой. В противном случае, без доклада биолога и доказательств, нам никогда не поверят! В один прекрасный день какая-нибудь менее удачливая раса, раса, в которой не окажется казаков, прилетит на эту планету и тогда… Как только звездолет будет здесь, все спускаемся. А пока же нам лучше оставаться здесь, чтобы не встревожить их раньше времени. К тому же нам неизвестно, каким оружием они располагают…

Потянулись долгие минуты ожидания. Ергушов и Купер несли вахту у дверей, в то время как Ривьер пытался успокоить Ирэн, сделавшуюся мертвенно-бледной от страха.

— Не волнуйся, дорогая! Мы выкрутимся, благодаря Ергушову и его предкам-казакам. Вернемся на Землю и больше никуда уже не полетим. У нас будет маленький домик в твоих Альпах, а во дворе мы установим большую статую Тараса Бульбы!

— Очень на это надеюсь, но мне так страшно! О, какой ужасный сон! И эти картины, эти картины, которые казались нам такими чудесными!..

На стенах теперь виднелись лишь неистовых цветов пятна.

— Внимание, прибывает «Арго»! Готовы? — крикнул Ергушов.

В воздухе, даже несмотря на толстые стены, ощущалась вибрация силовых полей.

— Он должен сесть рядом с разведывательными аппаратами! Вперед!

Они ринулись в коридор. В конце его, компактной толпой, их ждали существа; белый свет изобличил все их уродство.

— Давайте-ка расчистим проход! — прокричал астроном. К трескотне автоматов добавилось сухое щелканье фульгураторов. Воздух наполнился зловонным запахом озона и сгоревшей плоти. Они пробежали по трупам и агонизирующим телам раненых.

Когда они выскочили во двор, в небе уже обрисовалась темная масса медленно опускающегося звездолета, но в полумраке толпились целые полчища рабов, вооруженных луками и стрелами.

— Тем хуже для них! Нужно пробиваться! Стреляйте!

Огонь автоматов выкашивал рабов десятками, но они не отступали, отвечая градом стрел. Одна из них вонзилась в грудь Куперу, и тот упал.

— Мне конец! Уходите!

— Ирэн, возьмите образец! Ривьер, прикройте!

Могучий казак наклонился, подхватил американца на руки и бегом припустил к звездолету, который теперь поддерживал их огнем своих легких орудий. Просвистела очередная партия стрел, Купер вскрикнул и обмяк на руках Ергушова.

— Черт, на сей раз — прямо в сердце! Тем хуже! Ривьер, заберите образец и бегите вместе с Ирэн! Я вас прикрою!

Они бросились вперед, но были разделены нахлынувшей волной гуманоидов. Сам не понимая как, биолог очутился под фюзеляжем звездолета. Его схватили и подтянули вверх чьи-то руки.

— Оставьте меня! Отпустите! Ирэн! Ирэн!

Шум битвы перекрыл громовой голос русского:

— Я позабочусь о ней, я ее вижу!.. Сейчас!..

И почти тут же, с внезапной яростью и неистовой злобой, Ергушов завопил:

— Отстаньте от меня! Прочь!.. Снова этот гипноз!

Внезапно Ривьеру показалось, что все это — безумный сон, что этого сражения никогда и не было, что все идет к лучшему. Он бросил последний взгляд на заварушку. Прижатый к стене, Ергушов метал гранату за гранатой, вопя:

— Отвалите от меня, именем Ленина! Я вижу лошадей!

Ирэн исчезла. Дверь шлюза завертелась вокруг оси, и даже прежде чем она закрылась, звездолет набрал высоту и, с каждой секундой увеличивая скорость, устремился к столь далекой Земле. Стоя на карачках в шлюзовой камере и тупо взирая на лежавший рядом с ним негуманоидный труп Уэуэны, Ривьер повторял, снова и снова: